Час расплаты
Шрифт:
У Балленкоа был нож. Лезвие блеснуло на солнце, когда мужчина, занеся оружие над головой, резко обрушил его вниз. Лезвие вонзилось матери в спину.
— НЕТ! — завопила Лия.
Девочка набросилась на Балленкоа сзади. Удар был настолько силен, что почти выбил воздух из его груди. Лия как обезумевшая начала наносить мужчине удары стальным скребком для лошадиных копыт. Подобно гигантскому когтю, тот, вонзаясь Балленкоа в затылок, в шею, наносил ужасные рваные раны.
Тело мужчины извивалось и дергалось, пытаясь сбросить
Вскочив на ноги, Балленкоа схватил Лию. Он скрутил ей руки, а затем, подняв девочку, развернулся и бросил ее обратно в кузов, словно полиэтиленовый мешок с мусором.
Ударившись при падении о железо, Лия вскрикнула. Балленкоа накинулся на нее и стиснул руками горло. Он что-то кричал, но девочка его не слышала. Лицо мужчины исказилось, сделав его похожим на демона из ночного кошмара.
«Это ли было последним, что видела Лесли?» — промелькнуло в мозгу Лии.
Девочка старалась бороться, но тщетно. Сознание начало затуманиваться.
Лорен пыталась повернуть свое непослушное тело. Балленкоа больше не прижимал ее к земле, но все ее тело налилось свинцом. Казалось, что даже приподнять ногу или шевельнуть рукой было за гранью ее физических сил. Все вокруг как будто происходило в замедленном движении. Мир стал черно-белым. Ни звука не долетало до сознания женщины.
Лорен Лоутон видела, как Балленкоа поднимает Лию с земли и бросает через открытые задние двери внутрь автофургона. Про себя она вопила «НЕТ!», но на самом деле с ее губ не сорвалось ни звука.
Женщина пошевелила рукой… ногой… согнула колено…
Хьювитт лежал там, куда упал после столкновения с ней. Возможно, он уже мертв. Она надеялась, что так оно и есть.
Лорен ясно видела, что происходит возле фургона. Одной рукой Балленкоа сжимал дочери горло, а другой срывал с нее штаны.
Вот что он сделал с Лесли. Балленкоа похитил ее, когда дочь ехала домой. Он привез ее в безлюдное место и лишил ее девственности самым грубым и мерзким способом, который только можно себе вообразить.
Тогда рядом не было ее, Лорен. Она не имела возможности его остановить.
Но теперь она тут.
В своей слепой жажде добиться правосудия и наказать преступника за смерть одной дочери Лорен привела оставшегося у нее ребенка в то же самое ужасное место. И теперь ее девочку ожидает такая же ужасная смерть.
Нет.
Нет.
НЕТ!
НЕ-Е-ЕТ!
Лорен не знала, кричит ли на самом деле или вопль раздается лишь в ее воображении. Какая разница? Вопль зародился в глубине ее души. Вместе с ним по телу разлилась сила.
Приподнявшись, женщина схватила молоток с земли и зажала его обеими руками.
«Не
Лорен замахнулась.
Балленкоа увлекся Лией, поэтому обернулся слишком поздно.
Лорен ударила изо всех оставшихся у нее сил… Она била острым концом головки…
Удар пришелся между ухом и виском. Металл, разорвав кожу и раздробив кости, вошел в мозг. Сила удара отбросила Балленкоа прочь от Лии… прочь от автофургона… На лице застыло выражение ужаса вкупе с удивлением.
Балленкоа вытянул вперед руки, словно споткнувшийся слепец. Ноги мужчины подкосились, и он упал. Рукоятка молотка торчала из пробитого черепа.
Взгляд казался одновременно диким и невидящим. Из груди человека вырывались странные булькающие звуки. Тело содрогалось в конвульсиях.
Лорен прислонилась к борту фургона. Она смотрела, как умирает ее враг, в то время как жизнь медленно вытекала из нее самой вместе с кровью, бегущей из ножевой раны на спине.
— Мама! — истерически разрыдалась Лия.
Она бросилась к матери.
Лорен обняла и крепко прижала девочку к своей груди.
— Все кончено, детка, — шептала она снова и снова. — Все кончено…
Наконец-то.
61
Как мухи на мертвечину, представители местных средств массовой информации начали слетаться к дому в конце Оулд-Мишен-роуд, откуда были похищены Лорен и ее дочь.
Мендес распорядился, чтобы две патрульные машины и четыре помощника шерифа перегородили дорогу, держа журналистов подальше от места преступления.
День был на исходе. Солнце скользнуло за виднеющийся далеко на западе горный хребет, который окрасился в багровый цвет. В долину постепенно входила ночь. В Санта-Барбаре туристы, прогуливаясь по набережной, любовались похожим на оранжевый воздушный шар солнечным диском, который медленно опускался в Тихий океан.
Принадлежащий полиции округа вертолет уже начал облетать высящиеся на западе от Оук-Кнолла холмы. Пилоту пришлось включить прожектор, но Мендес, знающий эту местность как никто другой, прекрасно понимал, что все их поиски ни к чему не приведут. Когда узкие крутые каньоны заполнятся тенями, ничего разглядеть не удастся.
Впервые за то время, как он, Хикс и Таннер приехали в дом Лорен Лоутон, у Мендеса появилась свободная минутка. Он стоял, прислонившись к автомобилю, и старался унять царящий в голове сумбур, а шериф Диксон в это время чуть дальше по дороге давал интервью журналистам.
Подошла Таннер и встала рядом. Женщина выглядела такой же взволнованной и хмурой, как он сам.
— Я надеюсь, что она ранила этого ублюдка в какое-нибудь особенно уязвимое место, — пробормотала Таннер.
— А я надеюсь, что он умрет от этого.