Час ворот
Шрифт:
И не усиление паники привело к перелому. Просто в рядах броненосных начали слабеть решимость и воля к победе. Группами и поодиночке они теряли желание биться. Утомленную армию охватывало малодушие.
Ощутив это, теплоземельцы усилили натиск. Сопротивляясь, но уже без прежнего рвения, Броненосный народ отступал. Битва вновь переместилась в ущелье. Офицеры-насекомые ярились и угрожали, но ничего не могли поделать… Броненосные теряли боевой дух.
Джон-Том перестал бросать копья. Руки его ныли после трудов последних нескольких дней. Битва перемещалась дальше – к входу в ущелье – и уже исчезала
– Клянусь периодической таблицей! Вижу! Все вижу!
– Что видите?
– Мертвый разум. – В тоне Клотагорба слышалась странная смесь смятения и восторга.
– Он не находится в теле? Жутковатое, должно быть, зрелище.
– Нет. Он размещен в нескольких емкостях различной формы.
Джон-Том попытался представить себе этого зомби, но ничего эквивалентного описанию, данному чародеем, подобрать не смог. Флор слушала раскрыв рот.
– Он разговаривает с Эйякратом, – продолжал чародей глухим голосом, – словами, которых я не могу понять.
– Несколько емкостей… Значит, этот разум состоит из нескольких? – Джон-Том все пытался что-то уразуметь.
– Нет-нет, ум один, но разделен на несколько частей.
– А на что он похож? Вы сказали, в контейнерах? А уточнить нельзя? – спросила Флор.
– Только чуть-чуть. Емкости в основном прямоугольные, но не все. Одна наносит на свиток слова, записывая их магическими знаками и символами, которых я не понимаю. Разум этот издает странные звуки, похожие на речь. Кое-что из символов мне знакомо… Странная надпись, я смотрю на нее, и она меняется. – Волшебник умолк.
– Ну, что там, что случилось? – поторопил его Джон-Том.
Лицо Клотагорба исказила болезненная гримаса. Вниз – в панцирь – с шеи струился пот. Джон-Том и не думал, что черепахи могут потеть. Все говорило о том, что чародей испытывает страшное напряжение, стараясь не только не потерять изображение, но и понять его.
– Эйякрат… Эйякрат увидел, что сражение проиграно. – Чародей пошатнулся; Джон-Том вместе с Флор едва удержали его на ногах. – Теперь он трудится над последним волшебством, над окончательным заклинанием. Он… глубоко погрузился в мертвый ум, отыскивая самые могучие проявления. И тот поведал ему нужное заклинание. Теперь он отдает приказы помощникам. Они несут материалы из припасов чародея. Скрритч следит за ним, она прикончит Эйякрата в случае неудачи. Но он еще сулит ей победу. Материалы… Кое-что я узнаю, нет, не кое-что – почти все. Но я не понимаю всего заклинания, цели его. Он хочет… хочет…
Маг-черепаха поднял вверх встревоженное лицо. Джон-Том затрепетал: ему еще не доводилось видеть испуганного Клотагорба – ни перед Массагнев, ни над Адовым Водопоем. Но сейчас старик был не просто напуган – он был в ужасе.
– Надо остановить его! – бормотал он. – Нельзя не остановить. Даже Эйякрат не знает, что делает. Но он… Я вижу… Испуган… В отчаянии. Он пойдет на все. Не думаю, не думаю, чтобы он сумел удержать…
– Какое это заклинание? – настаивала Флор.
– Сложное… Я не понимаю…
– Пробуйте. Хотя бы вслух повторяйте.
Клотагорб умолк, и двое людей начали опасаться, что старик более не откроет рта. Но Джон-Том встряхнул его и тем привел в сознание.
– Символы… Символы говорят: «собственность».
– И все? – удивилась Флор. – Просто «собственность»?
– Нет… Там есть еще кое-что. «Собственность армейской разведки США, доступ ограничен».
Флор глянула на Джон-Тома.
– Теперь все ясно: парашюты, и тактика, и состав взрывчатки, и сам взрыв, да, наверное, и способы проходки штольни. Jos insectos [31] где-то отхватили армейский компьютер.
31
Насекомые (исп.)
– Потому-то Клотагорбу и потребовался инженер, чтобы противостоять «новой магии» Эйякрата, – пробормотал Джон-Том. – А получил он меня и тебя. – Он беспомощно поглядел на девушку. – Ну, что будем делать? В компьютерах я не разбираюсь.
– Я понимаю кое-что, но сейчас дело не в компьютере. Машина это, человек или насекомое, но остановить его следует прежде, чем Эйякрат закончит новое заклинание.
– Так какого хрена этот черт выудил из электронных потрохов? – обратился молодой человек к Клотагорбу.
– Не понимаю… – бормотал волшебник. – Это выше моих способностей. Но Эйякрат все знает. Он встревожен, но продолжает чародействовать. Он знает одно – если его ожидает сейчас неудача, война проиграна.
– Значит, кому-то нужно отправиться туда и уничтожить персоналку вместе с пользователем, – решительно заявил Джон-Том, подзывая к себе приятелей.
Мадж и Каз с любопытством приблизились. Их примеру последовал Хапли. Пог слетел с насеста возле стены. Джон-Том торопливо поведал им, что следует сделать.
– А эти, из Железной Тучи, может, сгодятся? – Мадж указал на гигантских сов, сеявших смерть в Проходе. – По-моему, тебя, кореш, они не поднимут, а вот меня – самый как раз.
– Я могу сам слетать, босс.
Клотагорб с удивлением поглядел на неожиданно расхрабрившегося фамулуса.
– Нет, ты, Пог, не годишься, и ты, выдр, тоже. Боюсь вы туда не доберетесь. Сотни лучников, искуснейшие на Зеленых Всхолмиях стрелки императорской охраны, окружают Эйякрата и императрицу. К мертвому разуму на четверть лиги не подойдешь. Но если даже и доберетесь, чем вы сможете уничтожить его? Он из металла, стрелой его не поразишь. А у Эйякрата могут найтись ученики, способные воспользоваться мерзкими знаниями и после его смерти.
– Эх, вертолет бы, – проговорил Джон-Том. – Штурмовой да с ракетами.
Клотагорб, не понимая, поглядел на него.
– Не знаю, о чем это ты говоришь, чаропевец, но, во имя небес, сделай что-нибудь, если способен.
Джон-Том облизал губы. «Ху», Дж. Гейлс, Дилан – никто из них не пел о войне. Но нужно попробовать. Увы, песен про военно-воздушные силы он не знал.
– Давай, Джон-Том, скорее, – торопила его Флор. – Времени у нас мало.
Время. Время улетало от них. С чего начать, а? Значит, так: сперва нужно туда попасть, а уж как уничтожить эту штуковину, думать будем потом.