Чаша Гальфара

Перерва Александр

– Приносящий Удачу!

– Приносящий Удачу! Приносящий Удачу! – словно эхо прокатилось по рядам туземцев. Все подняли вверх руки и, потрясая оружием, принялись скандировать эти два слова, с обожанием глядя на возвышающегося над головой вождя Лимонада.

12. У глимбергов

Алена округлившимися от удивления глазами смотрела на толпу туземцев, охваченную бурным восторгом, причиной которого явился ее домашний кот, пусть даже и очень умный. Эта реакция толпы никак не укладывалась в голове и оттого была в чем-то пугающей. Но, по крайней мере, Алена была рада уже тому, что на какое-то время

о ней все забыли.

Между тем Клаэн с Лимонадом в вытянутых руках обошел вокруг костра, давая возможность всем лицезреть вблизи предмет их обожания. Лимонад, огорошенный таким приемом не меньше Алены, притих и не пытался больше вырваться. Он только таращил по сторонам свои зеленые, немного ошалевшие глаза. Наконец Клаэн подошел к возвышению, покрытому звериными шкурами и служащему, очевидно, своеобразным подиумом для вождя, и, положив на него кота, сам устроился рядом с ним.

Тем временем несколько туземцев пристроили над костром внушительных размеров котел и наполнили его жидкостью из озера. После того, как жидкость закипела, в котел полетело содержимое кожаных мешков – куски изрубленного ковра. Потом к котлу подошел верзила, мало уступающий ростом самому вождю. В руках он держал огромный черпак с длинной деревянной ручкой. К этому времени люди вокруг костра уселись на "землю" и, раскачиваясь из стороны в сторону, затянули песню со странной мелодией, скорее напоминавшую молитву. Алена с трудом разбирала слова, речь в песне шла о какой-то Легкой Силе, помогающей Людям Большого Леса бороться с Вездесущим Духом Леса, несущим ужас и смерть. Туземцы пели, а верзила в такт мелодии колдовал над котлом, перемешивая его содержимое своей громадной поварешкой.

Примерно через полчаса он зачерпнул из котла и налил темно-бурой густой жидкости в металлическую чашу, стоящую на возвышении подле Клаэна. Тот поднял ее и, подержав несколько минут, давая остыть содержимому, сделал небольшой глоток. Все выжидательно смотрели на вождя. Клаэн несколько секунд сидел неподвижно, запрокинув голову и прикрыв глаза, наконец он улыбнулся и залпом осушил всю чашу. Это послужило сигналом для всех остальных: из глоток туземцев вырвался радостный вопль, и они дружно бросились к котлу, протягивая вперед зажатые в руках посудины. Здесь каждый получал свою порцию варева и, спеша и обжигаясь, жадно выпивал все до последней капли.

Потом у костра началось нечто среднее между плясками папуасов и соревнованиями по прыжкам. Полуобнаженные мускулистые фигуры кружились вокруг костра, поддерживая какой-то сложный, только ими ощущаемый ритм. Потом из общего круга выступил один из туземцев и, сильно оттолкнувшись ногами, взмыл над костром, пролетев по воздуху громадное расстояние. За ним последовал другой, за другим – третий, и так продолжалось без конца. Причем, с каждым разом высота и продолжительность прыжка-полета все увеличивалась.

Алена, как ей показалось, начала понимать смысл происходящего. Похоже, что подъемная сила, заключенная в соках травы "ковра", передавалась людям, выпившим отвар из этой травы. Девочка так увлеклась необычным зрелищем, что не заметила, как к ней подошел туземец; только почувствовав прикосновение к руке, она обратила на него внимание. Туземец жестом предложил Алене следовать за собой и, не выпуская ее руки и расталкивая по пути разгоряченных соплеменников, повел девочку к возвышению, на котором в свободных позах расположились Клаэн и Лимонад.

Подведя Алену к вождю, туземец с поклоном отошел в сторону и замер неподвижно, скрестив на груди руки, готовый выполнить любой новый приказ. На этот раз Клаэн смотрел на девочку с интересом, Алена даже смутилась под его пристальным взглядом.

"Должно быть, после этой сумасшедшей скачки по Лесу вид у меня просто ужасный", – подумала она, пытаясь найти объяснение затянувшемуся молчанию.

– Приносящий Удачу хочет, чтобы ты была рядом, – наконец проговорил Клаэн, указывая рукой на возвышение.

Лимонад, возлежавший здесь с совершенно блаженной мордой, в подтверждение этих слов приглашающе похлопал лапой рядом с собой. Алена уже открыла было рот, чтобы что-то спросить, но Лимонад так посмотрел на нее, что она только хмыкнула, сделав вид, что у нее запершило в горле, и послушно влезла на возвышение, устраиваясь возле Приносящего Удачу так, чтобы можно было перебрасываться словами.

– Пока молчи, – тут же произнес ей на ухо Лимонад. – Я тебе постараюсь все объяснить.

Алена послушно кивнула головой, благоразумно рассудив, что в создавшейся ситуации ей ничего другого и не остается. А пока она продолжала с интересом наблюдать за прыгунами, по очереди взлетавшими под своды пещеры. Некоторые во время прыжка умудрялись делать целый каскад всевозможных акробатических трюков. Так что зрелище это могло с успехом украсить любую цирковую программу.

Наконец прыжки закончились. Туземцы опять сомкнулись кольцом вокруг костра и начали дружно скандировать: "Клаэн! Клаэн! Клаэн!"

Очевидно, они приглашали вождя также продемонстрировать свое искусство прыгуна. Клаэна не надо было долго упрашивать; по всему было видно, что ему и самому не терпится сделать это. Он поднялся на подиуме во весь свой гигантский рост и первый прыжок сделал не разбегаясь, прямо с места, пружинисто оттолкнувшись обеими ногами. Да, Клаэн, очевидно, стал вождем совсем не случайно: его прыжки были самыми высокими и продолжительными, а пируэты и сальто – самыми сложными и замысловатыми. Каждый новый его трюк сопровождался дружным восторженным вздохом толпы. В довершение своего выступления Клаэн, прыгая с луком, успевал во время переворота в воздухе выпустить несколько стрел, неизменно с поразительной точностью попадающих в подброшенные снизу, похожие на небольшие тыквочки круглые плоды. Этот номер вызвал у туземцев бурю ликования и восторга.

Все время, пока продолжалось это феерическое представление, Алена и Лимонад, не глядя друг на друга и делая вид, что полностью увлечены выступлением Клаэна, вели довольно оживленную беседу. Причем, говорил, в основном, Лимонад, а девочка слушала, лишь изредка вставляя короткие вопросы.

– Алена, слушай меня внимательно, – начал Лимонад проникновенным шепотом. Во-первых, успокойся. Наше положение не такое уж скверное, как могло бы быть.

– Да уж, – так же шепотом, не поворачивая головы, проговорила девочка, – по крайней мере в тебе они, судя по всему, души не чают.

– Ты не поверишь, да мне и самому с трудом в это верится, но я для них – что-то вроде живого божества. Но впрочем, все по порядку: да будет тебе известно, что Большой Лес – это вовсе не лес…

Лимонад сделал эффектную паузу, ожидая, какое впечатление произведет это известие на Алену, но та от усталости, лишь немного повернув голову, несколько раздраженно сказала:

– Слушай, Лимон, давай-ка без твоих ораторских штучек. Не время. Рассказывай все, что знаешь.

Лимонад смущенно почесал лапой за ухом; Лимоном его называли в доме, когда за что-нибудь на него сердились. Он сделал вид, что закашлялся, и, прочистив горло, продолжал: