Чаша небес

Нивен Ларри

– Это Адапты?.. – спросила Мемор.

– Что… что вы имеете в виду?

– Ну, вы понимаете.

Опять заметались взгляды, но выхода не нашли.

– Ваш ответ «нет»?

– А? Да.

– То есть – нет?

– Нет. Да.

– Как так?

– Адапты почему-то… понятия не имею почему!.. вышли из повиновения. Они прослышали о появлении чужаков.

– И что?

– Они почему-то… – Глаза местной Савант совсем обезумели от страха. – Приматы не адаптированы. Много эпох миновало с той поры, как последний раз испытывала великая Чаша нашествие столь агрессивных разумных существ. Я теряюсь в догадках отчего…

но многие Адапты принимают их… с радостью.

Голос вблизи вякнул:

– Вероятно, дело в просчетах генетического профилирования. А может быть, дрейф генов ослабил кондиционирование Адаптов.

Уж скорее зов Подсознаний, подумала Мемор. Древние архетипы вырвались на волю. Уцелели со времени, когда Адапты еще были предоставлены сами себе. Она раздраженно ухнула, но ничем иным своей истинной реакции не выдала. Ей доводилось видеть и считывать записи вторжений чужаков, сделанные в глубокой древности, много дюжинокубов эр назад. Никто из отражавших эти нашествия Астрономов уже не пребывал среди живущих, хотя Астрономы и были самой долгоживущей разновидностью Птиценарода. Однако им тоже приходилось мириться с неумолимыми фактами. Чаша Небес редко сближалась с обильными жизнью мирами. Еще реже попадались планеты с разумной жизнью, способной к сенсорному восприятию и обучению – эти качества Народ полагал полезными. А совсем редко встречались виды, достигшие сапиентации – способности выносить взвешенные суждения и действовать согласно плану. Вселенная редко порождала жизнь и еще неохотнее – мудрость.

Приматы-чужаки, однако, обладали и тем и другим. Притом одарены были в абсолютно незаслуженной мере, с оглядкой на примитивный уровень их цивилизации. Вероятно, они сформировались в каком-то крайне суровом мире и выползли в вакуум необученные, неадаптированные.

Впрочем, ладно. Хватит отвлекаться от здешней присутственной роли. Она гневно фыркнула, расщеперила перья узором омерзения – янтарно-коричневой аркой.

– С радостью?!

– Мне очень жаль доставлять вам такие новости.

– У меня не имелось подобных отчетов.

– Это проблема местного значения, о благородная Астроном.

– Это уже глобальная проблема. Чужаки опасны, и они бесконтрольно разгуливают по нашей территории.

Поднялся шепоток одобрения. Мемор не нуждалась в одобрениях. Важны были действия.

– Мы не знаем, что им надо. Мы не можем позволить им оставаться на свободе.

Савант уловила тон и понурила голову.

– Мы клянемся удвоить наши усилия.

Мемор подозревала, что большего в этой отсталой провинции ей не добиться. Они тут ведут сонный образ жизни и почему-то уверены, что другие должны работать на благо Чаши за них. Еще раз выразительно фыркнув и встопорщив перья, она отвернулась было, но тут Савант тихонько произнесла:

– Мы слышали про экскурсию этих чужаков…

Ага, наводящий вопрос. Что же еще известно этой маленькой Савант?

– О чем вы?..

– Слухи говорят, что одна из банд пришельцев побывала на Поле Истории.

– Я так понимаю, что это была главная группа. Да. И что?

– Теперь им ведомо наше прошлое. Они способны обратить это знание против нас.

– Я очень сомневаюсь, что они настолько сообразительны.

– Они же от нас скрываются. – И то верно. Савант явно умнее, чем кажется.

– Вас беспокоит,

что им теперь известно о том, как мы посетили их мир? Да ведь эти приматы еще даже не возникли, когда мы пролетали поблизости.

– Исторические анналы говорят, что Захватчики прибыли из мира, откуда мы в свое время забрали их эволюционных предков.

Мемор содрогнулась, но сдержала себя. Эти ничего не подозревающие провинциалы подошли к истине более, чем было дозволено. Внимательно следя за собой, она лениво встряхнулась, выказывая деланую скуку, и осторожно ответила:

– Да, это так. Я занималась этим вопросом. Они тогда лишены были дара речи, культура – примитивная, навыки использования орудий труда – рудиментарные. В основном вели ночной образ жизни. Падальщики. Однако уже умели собираться группами и охотиться на мелких животных, а также обороняться от других падальщиков. Когда этих приматов адаптировали, они развились в дичь. Не слишком ценную дичь, впрочем.

По крайней мере, этой репликой ей удалось развеселить собравшихся, но высокими фоновыми нотками за смехом проступала тревога.

Савант настаивала:

– Непохоже, что этих новых приматов легко будет адаптировать. Едва ли они обрадовались, увидев, что стало с их предками.

Мемор не позволила себе даже перьевой реакции. Савант была совершенно права, однако Савантам не стоит знать почему. Что ж, положимся на клише: через клюв влетело, под хвостом вылетело.

– Суть адаптации – самопознание.

Савант едва заметно кивкоклонилась, соглашаясь по настоянию Астронома замять тему. Нет лучше смазки для трудной беседы, полагала Мемор, чем клише. Следующую фразу Саванта она пропустила мимо сознания. Это оказался вопрос, вызвавший сводку знаний Мемор о чужаках. Чем это может помочь в поисках, она не знала, но предпочла изложить безопасные для обнародования детали, сочтя, что так отвлечет внимание от подлинно тревожной проблемы.

– Для этих приматов-космопроходцев, – начала Мемор, – характерно линейное восприятие жизни. Они полагают ее простирающейся назад и вперед во времени. Я наткнулась на этот интересный феномен, исследуя их мозги в действии. Сперва я не поверила в полученные результаты, но оказалось, что ошибки нет. – Это вызвало в толпе ехидные смешки, но Мемор продолжала: – Приматов очень интересует начало истории Вселенной, вопреки очевидной бесполезности этой информации в нынешних условиях. Что еще удивительнее, они интересуются также далеким будущим и окончательной судьбой Вселенной, сумев развить довольно обширные теории по этим вопросам. Некоторые из них даже религиозны! Для Астрономов эти проблемы не представляют насущного интереса, поскольку их анализ связан с чрезмерным количеством плохо определимых факторов. Тем не менее Позднейшие Захватчики жадно интересуются их решением.

– А какое это имеет для них значение? – полюбопытствовала Савант.

– Такое, что эта жажда послала их в дальнее путешествие на утлом ненадежном кораблике.

– Они искали в нем ответов на столь расплывчатые вопросы?

– Не совсем. Истинным, глубинным мотивом их – редко осознаваемым – выступает стремление расширить горизонты.

– Зачем? Какой с этого прок?

– Ими движет жажда открытий. Я видела это в их Подсознаниях.

– Сомневаюсь, – сказала Савант настойчиво, – что такие существа могут быть адаптированы.