Чаша судьбы
Шрифт:
Впрочем, не все ли равно. Теперь надо поскорее разорвать то, что до сих пор их связывает, и вздохнуть свободно. И без того мысли о предательстве Витторио не оставляли ее в покое. Не раз и не два Дебора, засыпая в своей одинокой постели, представляла очаровательного темноглазого малыша, который тянет ручки к Витторио и весело кричит: «Папа, папа!» И не было спасения от этих видений…
Опомнившись от невеселых мыслей, Дебора тряхнула головой, и ее короткие волосы на миг взметнулись вверх, открывая нежную белоснежную шею.
— Ты просто узколобый шовинист и всегда им был! — заявила
— Эй, Дебби… — встревоженно начал Боб.
Но Дебора так решительно прервала адвоката, резко повернувшись к нему, что тот вынужден был сделать шаг назад. Вид при этом у него был более чем понурый.
Внимательно наблюдая эту маленькую сценку, Витторио с облегчением удостоверился в том, что мужчина такого пошиба никогда не сумеет всерьез заинтересовать Дебору. Смелая, дерзкая, самостоятельная, она не сможет чувствовать себя комфортно со слабаком. Так что этот адвокатишка — не помеха.
Внезапно Витторио спросил себя, не хочет ли он попытаться вернуть Дебору. Нет, что за глупости! Все, что ему надо, — хорошенько помучить женушку. Хотя, может быть, ему удастся снова влюбить ее в себя? Один раз он уже одержал над ней победу, почему бы не одолевать ее вновь? А когда поверженная Дебора на коленях будет умолять его о прощении — вот тогда-то он и выплеснет на нее всю свою горечь, разочарование и обиду…
Да, это подло. Но разве сама Дебора не совершила подлость по отношению к нему? Уехать без объяснений через полгода после свадьбы, да еще в такое время, когда ему было особенно необходимо ее участие! Нет, тут все будет по-честному: каждый получит по заслугам.
Не спуская с адвоката насмешливого взгляда, Витторио в уме уже строил план будущих действий. Вначале он поставит Дебору в известность, что ей придется оставаться в Швейцарии вплоть до окончания бракоразводного процесса. А затем придумает что-нибудь этакое, что заставит проснуться дремлющую в ней страсть. Конечно, придумает, он ведь всегда находил выход из любых ситуаций. А что, если…
Витторио с удовлетворением расправил плечи. Теперь он знал, что ему делать. Скоро Дебби вновь будет в его власти.
2
Вечером того же дня Дебора и Витторио сидели друг против друга за столиком в уютном ресторанчике «Сирено», который когда-то был их излюбленным местом.
Сначала Дебора и слышать не хотела о том, чтобы куда-нибудь пойти. Но Витторио и не подумал уступать ей. В его планы не входила десятиминутная беседа в гостиной или даже в кабинете. Сегодня ему был нужен задушевный разговор в самой что ни на есть романтической обстановке.
— Ты же понимаешь, что нам предстоит обсудить довольно неприятные вещи, — вкрадчиво произнес Витторио. — Не мешало бы немного подсластить пилюлю.
— А как же Боб? — слабо возразила Дебора, которая, сама себе не признаваясь, замирала в радостном предвкушении ужина в обществе Витторио. — Я хочу разговаривать с тобой в присутствии моего адвоката.
— Конечно. Однако я думаю, что сначала нам нужно обсудить кое-что, о чем никакому Бобу знать необязательно. — Витторио понизил голос и заговорщически взглянул на нее. — И еще я думаю, что парень не откажется провести свой первый вечер здесь в самом шикарном ночном клубе города.
— Н-ночном клубе? — пролепетала Дебора. Она с трудом могла представить дружище Боба в каком бы то ни было клубе.
— Именно! — подмигнул ей муж. — Пусть немного развеется, ведь ему предстоит как следует потрудиться!
Дебора не стала выяснять подробности культурной программы Боба. Честно говоря, она впервые вспомнила о нем с той минуты, как они вошли в ворота этого дома. После напряженной пикировки во дворе Витторио предложил им оставить вещи в комнатах для гостей.
— Думаю, дело нам предстоит долгое и вам придется провести здесь какое-то время.
Сердце Деборы замирало от странных предчувствий. Что принесут ей дни в обществе Витторио? Новые муки? Или, может быть… Нет, нет и нет! Пути к отступлению отрезаны, к старому возврат не возможен. Надо смириться с этим и вести себя, как полагается бывшей жене. И никак иначе. И в конце концов не все ли равно, где именно будет происходить их разговор?
Так они оказались в чудесном маленьком ресторанчике, где играла тихая приятная музыка, а из причудливых светильников лился приглушенный свет.
— Итак, тебе нужен развод, — светским тоном начал Витторио, пристально глядя на нее.
Под этим взглядом Дебора почувствовала себя совершенно беззащитной. Обаяние Витторио что-то уж слишком сильно действовало на нее. Она попыталась совладать с собой и произнесла как могла холодно:
— Вот именно. И чем скорее, тем лучше. — Затем Дебора широко улыбнулась и язвительно добавила: — И при этом контакты с тобой мне хотелось бы свети до минимума.
Что ж, реакция весьма предсказуемая. Она злится и пытается язвить. Витторио знал, что сарказм не в ее характере. Если Дебора принимается иронизировать, значит, нервы ее на пределе. Замечательно, ему это и надо. Не говоря ни слова, Витторио принялся разглядывать ее с той наглой откровенностью, которая свойственна красивым, уверенным в себе мужчинам.
На Деборе было надето легкое платье без рукавов, темно-лиловое, в мелкий цветочек. Надо же, раньше она не носила таких простых и в то же время элегантных платьев. Мягкая ткань красиво облегала ее высокую грудь, и Витторио чуть не задохнулся, вспомнив, какова она на ощупь. Ног ее он сейчас не мог видеть, но прекрасно представлял все их изгибы. Сидела Дебора, как всегда, идеально прямо, высоко подняв голову. Косметики на лице было очень мало. Лишь слегка подкрашены и без того темные ресницы да чуть блестят пухлые, чувственные губы.
Невольно он вспомнил их первый ужин в ресторане отеля. Тогда на ней был небесно-голубой свитер и глаза Деборы казались еще синее и ярче, чем на самом деле. Они мало говорили — их глаза все сказали за них. Он с трудом мог дождаться окончания ужина, так сильно было его желание. И Витторио знал, что, несмотря на неприступный вид, Дебора чувствует то же самое.
А сейчас он не ручался за то, что она ощущает. Наверное, торжество: не каждой женщине удается окрутить такого мужчину, как он, а потом безжалостно бросить, да еще и наслаждаться его унижением.