Чаша ярости
Шрифт:
Вот уж спасибо, подумал Петр, а то мы с тетей Клэр не знакомы…
«А что, знакомы?» — Вопросительный взгляд Иешуа.
«И еще как!» — Петр повел бровями.
«Как?»
«Расскажу. Не при всех».
Иешуа умел ловить людей на слове. После завтрака он позвал Петра к себе и, указав на диван, произнес:
— Рассказывай.
Петр вздохнул, за минуту собрался с мыслями и начал:
— Клэр Роджерс, бывший штатный историк Службы Времени… Он рассказал Иешуа почти все — и то, как он, Петр, каждый раз, возвращаясь из броска, во время активной стадии проекта «Мессия», бегал к Клэр за подсказками, и то, как она порой в открытую противостояла Дэнису на нередких собраниях по
Машиах, выслушав рассказ, задал, по мнению Петра, единственно правильный вопрос:
— Как ты думаешь, зачем она здесь?
— Ну-у, у меня есть два варианта ответа… — начал было Петр.
— Один из них неверный, могу сразу сказать. Даже если ее кто-то и прислал сюда, то это, в сущности, не важно, потому что она хочет здесь быть. Я чувствую наверняка. А остальное — это уже ваша работа, мистер Оруэлл. Проверьте ее своими сволочными спецсредствами, можете даже слежку установить… — Иешуа замолчал, покрутил в руках большой и корявый деревянный карандаш — подарок Нгамбы, постукал им по столу, подумал: — Но могу утверждать совершенно определенно: она не шпион. Пусть не по форме, но по духу — точно. Не была им и не будет. И страшно жаль, что таких, как она, среди наших прихожан или жителей — кот наплакал. Было бы больше — стало бы легче. Много легче.
— Всем? — спросил Петр.
— Всем, — согласился Иешуа. — Но, главное, мне.
И то хорошо. Хотелось верить. А вот то, что он опять прямо подчеркивает: «нелегко мне» — это скверный симптом. Что-то часто он стал повторяться. Как там говорится: врачу да исцелися сам… Значит, не может…
Весь день Петр провел в раздумьях — как пообщаться с Клэр, выяснить цель ее приезда и при этом не раскрыть своего истинного лица. Да и не столько собственно цель интересовала Петра, сколько сама Клэр. Будь честным сам к себе, Петр, ты ведь по ней соскучился. Эта милая женщина, одна из тех немногих, с кем случилось в жизни Петру общаться по-человечески в самом широком смысле этого слова. Без актерствования, без непрерывных, самим собой не улавливаемых перевоплощений, без кучи других условий, которые всегда приходится соблюдать, общаясь с людьми в рамках профессии. Особенно в Службе. Да и сама Клэр, хочется верйть, была бы рада снова встретить Петра Анохина. А вот мистер Оруэлл, как уже говорилось, ей вряд ли будет мил и интересен… Ладно, станем тем не менее действовать в рамках отпущенных полномочий: раз ты мистер Оруэлл, так будь им до конца. А милость и интерес оставим для другого случая…
Прошло два дня после того, как миссис Роджерс прибыла Храм. Однажды утром она обнаружила у себя под дверью конвер с печатью канцелярии Храма и заковыристой подписью начальника Службы безопасности. Он приглашал ее к себе в любое удобное для нее время. Клэр не стала откладывать визит.
— Мистер Оруэлл?
— А-а, миссис Роджерс, рад, рад, проходите, садитесь поудобнее… — Петр обернулся, отошел от окна, показал даме на кресло. — Выпить не желаете чего-нибудь?
— Чем могу быть полезна? — Клэр была строга.
— Сущий пустяк, миссис Роджерс… кстати, как вам у нас?
— Премило, спасибо. Иешуа оказался как раз таким, как я и ожидала. И организовано здесь все замечательно. И все-таки…
— Да, конечно, понимаю — вам интересно, зачем вас пригласил к себе злой дядька — начальник Службы безопасности, то есть попросту охраны?
— Вы догадливы.
— Работа такая! — Петр засмеялся своей реплике, поддерживая не самый умный образ рубахи-парня, находящегося на ответственном посту.
Настоящий Петр, конечно, себя бы так не повел.
Клэр вежливо улыбнулась.
— Так вот, миссис Роджерс, не буду скрывать от вас, что наша Служба безопасности проверяет, и причем достаточно тщательно, всех приезжающих в Храм людей. Ну, сами понимаете, во избежание различных неприятностей… Инциденты были, повторения и развития оных не хотелось бы…
— Я понимаю. — Клэр кивнула.
— Вот и славно. Значит, вам не надо объяснять, что мы готовы даже слегка пренебречь этической стороной вопроса ради обеспечения спокойной жизни в Храме. Мы раскапываем всю информацию о приезжающих, какую можем добыть, и даже ту, которую рюди предпочли бы забыть сами. А добыть мы можем довольно много… Вас, естественно, мы тоже… э-э… так сказать, проверили.
— Не сомневаюсь.
Петр внимательно следил за реакцией Клэр на то, что он говорил, женщина слушала абсолютно хладнокровно, не выказывая никаких эмоций. Это казалось интересным: ведь почему-то приехала она сюда с довольно крепкой «легендой», в которой, естественно, ни о какой Службе Времени не упоминалось. Просто историк. Работала в разных институтах, имеет публикации. В данный момент — не у дел. Сама так захотела? Или кто-то посоветовал?
— Так вот, — продолжил Петр, — мы раскопали о вас кое-что… Нечто, слегка идущее вразрез с вашими о себе заявлениями…
— Мистер Оруэлл, я ничего никому не заявляю! А то, что вы раскопали, как вы изволили выразиться, так это ваша работа и ваше личное дело, и меня ни то, ни другое не касается. Я могу идти?
Разозлилась. Закономерно. Какой-то жлоб пытается уличить почтенную даму во лжи, как тут не вспыхнуть? Но ложь-то имеет свое законное место…
— Подождите минутку, миссис Роджерс. Я прошу прощения за бестактный тон, но вы сами понимаете, специфика…
— Ничего я не понимаю! Ровным счетом.
Тут настала очередь Петра, в смысле мистера Оруэлла, закипать;
— Ну, вот что, дама, раз вы не хотите понимать хорошего отношения, то к черту околичности. Буду говорить напрямую. Вы, миссис Клэр Роджерс, человек с безупречными документами и кристальным прошлым, по нашей информации, являетесь сотрудником одной весьма неоднозначной организации, известной как Служба Времени.
Петр сознательно не стал говорить «бывшим сотрудником», чтобы спровоцировать возможные возражения, но ответ Клэр превзошел все ожидания.
— Мистер Оруэлл, вы, полагаю, имеете представление о том, что такое спецслужба, конспирация, легендирование?
— Ясное дело.
— Согласитесь, странно было бы, приезжая, к примеру, на море отдыхать, регистрироваться в гостинице, представляясь действующим сотрудником разведки. Во-первых, кому какое дело, а во-вторых, это ведь может повредить работе во-первых и отдыху — во-вторых. Разве не так?
— Так, но…
Клэр не дала мистеру Оруэллу сказать.
— Так почему вы от меня сразу ждете таких признаний? Разузнали — молодцы. Честь и хвала вам. Отпираться действительно бесполезно: да, я сотрудничаю со Службой Времени. Должность моя не засекречена, я историк и психолог, но это, повторюсь, не та информация, о которой трубят на всех углах. И, естественно, на всякий случай меня, как и любого сотрудника Службы, снабдили «легендой». Это нормальная практика для любой мало-мальски серьезной организации, не мне вам рассказывать. Но мне непонятно, что плохого в том, что я там работаю?