Часовое имя
Шрифт:
Фэш дернул щекой:
— Было бы что рассказывать.
— И почему это Астариус тебя прислал? — едко заметила Василиса. — Это вообще была моя тайна.
— Потому что у нас был урок, — надменно ответил Фэш. — Мы оживляли старинные часы, как вдруг — твое сообщение. Вот он меня и послал… Извини, что помешал вашему свиданию.
— Что-о?!
От возмущения у Василисы даже кончики ушей запылали.
— Да мы с Мааром просто лежали, на звезды смотрели! Разговаривали о всяком…
— Слушай, избавь меня от подробностей, —
Василиса вздернула нос и отвернулась. Действительно, с какой стати она должна отчитываться в своих действиях, да еще перед кем?! Фу-ух… Девочка постаралась взять себя в руки.
— А это и так не твое дело, — спокойно произнесла она. — Тебе вообще лучше поменьше знать. А то напридумываешь всякого. Глядишь, скоро додумаешься, что это я убила твоих родителей.
Лицо Фэша побелело, будто с него разом схлынули все краски. Он развернулся, крепко схватил ее за плечи и сильно встряхнул. Огромные голубые глаза очутились совсем близко, как когда-то, но теперь в них горела только ненависть.
— Ты, Огнева, не имеешь права даже говорить о них. Ясно? Это твой отец — убийца!
— Даже если так, я-то при чем?
Голос девочки прозвучал еле слышно, но смысл фразы все же дошел до ее собеседника.
Фэш сразу отпустил ее.
— Я все равно отомщу Нортону Огневу. Рано или поздно… Так что тебе лучше поменьше общаться со мной, ясно?
Василиса глубоко дышала — испуганно и часто. Неужели Фэш действительно задумал убить ее отца?
Но спросить его она не успела. Дверь открылась, и на пороге появился Астариус.
— Заходи, Василиса, — любезно пригласил он. — Фэш, завершим наш эксперимент в следующий раз. Да, надеюсь, ты будешь молчать, как и раньше.
Фэш молча кивнул и, не попрощавшись с Василисой, ушел вниз по лестнице.
Посреди зала висели огромные черно-белые часы в толстом металлическом ободе. На циферблате красовалась витиеватая надпись на незнакомом Василисе языке.
— Это часы с одного старого вокзала, — пояснил Астариус. — Мы только что изучали их историю… Наш серебряный ключник умеет тонко чувствовать души вещей, практически безошибочно находит к ним ключик… А все потому, что, как мне кажется, у него самого большая душа.
— По его поведению совсем не скажешь, — пробормотала Василиса, еще раздосадованная их с Фэшем размолвкой.
Астариус понимающе улыбнулся в усы. Девочка вдруг заметила, что седые волосы часодея заплетены в толстую косу, а сам он одет в дорожный костюм — широкое одеяние и плащ поверху.
— Я знал, что ты придешь, Василиса, и успел переодеться, — пояснил он. — И рад, что не ошибся, — твой дар снова проявился.
Василиса растерянно осмотрелась — все цифры давно исчезли.
— Фэш уже сообщил мне, — пояснил часодей. — Ну а теперь мне бы хотелось услышать рассказ от тебя.
Василиса постаралась предельно четко обрисовать появление цифр: от часования над кистью клокера до своих опытов с цифрами.
— Значит, слово «жизнь», — задумчиво протянул Астариус, когда девочка замолкла. — Хорошее, значимое слово, так что не удивительно…
— Сейчас мы пойдем в гости, — невозмутимо продолжил он. — Я уже послал сообщение. Нас ждут.
Вокзальные часы исчезли, и вместо них появилось огромное зеркало. По бокам горели две свечи в серебряных подсвечниках. Одну из них взял Астариус.
— А ты, Василиса, бери вторую свечу. Путь предстоит неблизкий.
И действительно, Астариус и Василиса долго шли по веревочному мосту из крепких дощечек, причем дорога пролегала в самых разных плоскостях, — извиваясь, неожиданно поворачивая, уходя на разную высоту. Они шли то прямо, то словно по стене, то вообще вверх ногами, но не падали. Складывалось впечатление, что все пространство в этом месте было поделено на кусочки, как мозаика, а дощечки — это единственно правильный путь в этом бардаке.
Наконец впереди показалось огромное овальное зеркало, похожее на то, что стояло в часовой школе, и путешественники во времени вышли через него в обычную, богато украшенную комнату.
Василиса с любопытством огляделась. Интересно, к кому это они пришли в гости? Видно, что здесь живет кто-то, имеющий склонность к очень дорогим вещам: изящная мебель, светильники-деревья, мягкий белоснежный ковер и даже темный лакированный рояль, на котором стояли открытые ноты.
— Немного подождем, — сказал Астариус.
Он присел на белый диван и сделал вид, что рассматривает тонкие кружевные занавески, забранные серебристыми шнурами. А Василиса подошла к каминной полке, уставленной миниатюрными статуэтками фей и фиров. Их личики были выточены из материала, похожего на кость или белое дерево, а крылья казались настолько тонкими, словно их ткали из цветной паутины.
Неожиданно внимание Василисы привлекло большое зеркало в оправе из тонких и острых молочных камней, похожих на сосульки. Девочка захотела рассмотреть камни поближе, но тут поверхность зеркала засеребрилась, являя изящный женский силуэт.
Василиса немного отступила, готовясь к встрече с этой нежданной гостьей, но, узнав ее, тихо охнула и вытаращила глаза.
Перед ней стояла Белая Королева и тоже взирала на девочку в немом изумлении. На белоснежном ковре засверкали алмазы, изумруды и даже несколько синих камней.
— Ну и сюрприз вы подготовили мне, уважаемый Астариус.
— Дело того стоит, ваше величество, — мягко произнес часодей, вставая. — У нас есть отличные новости, не правда ли, Василиса?
Та нашла в себе силы на кивок, хотя так разволновалась, что у нее даже ладони вспотели.