Часовой Армагеддона. Разводящий Апокалипсиса
Шрифт:
Он снова посмотрел на Валентина, и тому стало не по себе от этого изучающего взгляда. Затем Великий Черный обернулся и так же подробно рассмотрел пролом, сделанный Первым Воителем.
— Хозяин! — воскликнул Бранбо. — Но ведь я не успел вывезти имущество!
— В замке остались ученики, Максим, Нинель, — внешне бесстрастно заметил Мануэль, скрещивая руки на груди. — Что будет с ними?
Хаям покосился на висящую рядом призрачную фигуру и начал отодвигаться в сторону.
Великий Черный оторвался от созерцания пролома:
— Почему это вас
— Нинель было видение, — сказал Мануэль. — Катастрофа, которая разрушит большую часть Фарингии. Замок будет разрушен, а развалины его погрузятся в воды Великого Океана.
— Как в Гельвеции, только куда масштабнее? — проговорил Великий Черный. Валентин слушал его, не зная, что предпринять. С одной стороны, ему нравилась рассудительность и спокойствие этого человека; пожалуй, из всех великих магов он лучше всего подходил на роль мудреца. С другой стороны, что толку в рассуждениях?!
Валентин покачала головой. В теперешнем состоянии Великий Черный не смог бы убить и мухи. Даже легкий ветерок, залетавший в лабораторию через оставленную Серым дыру, угрожал развеять великого мага по всей комнате. Фигура его уже потеряла четкие очертания.
Валентин огляделся вокруг, разыскивая подходящую емкость. Великого Черного следовало срочно уплотнить и по возможности посадить в закрытый сосуд. Увидев то, что требовалось, Валентин перевел взгляд на Мануэля и слегка помахал кистями рук, изображая полет на крыльях. Мануэль кивнул, по особому сложил пальцы и пронзительно свистнул, подзывая Селингари.
— Да, катастрофа вполне возможна, — кивнул Великий Черный. — В таком случае, нам следует отложить битву.
Давно бы так, подумал Валентин. Очевидно, три года назад Великий Черный еще не съехал с катушек на почве истребления Избранных.
— Вы владеете заклинанием, изменяющим мысли Избранных, — напомнил Валентин. — Вы сможете заставить их отказаться от битвы?
— О каком заклинании ты говоришь? — искренне удивился Великий Черный.
— Три года назад его еще не было! — вскричал Хаям. — Я помню тот вечер, когда Хозяин создал эту формулу! Это было позапрошлой зимой!
— Очень хорошо, — сказал Валентин. Он заметил полоску света, появившуюся в проломе — Селингари уже здесь. Еще не все потеряно. — Тогда как же вы предлагаете отложить битву?
Великий Черный закачался из стороны в сторону, как столб дыма под порывистым ветром. Думает, что ли, предположил Валентин.
— Мне очень жаль, — развел Великий Черный руками. — Если бы воскрешение удалось полностью, я мог бы тебе помочь. Сейчас я бессилен.
Или врешь, что бессилен, подумал Валентин. Общение с Габриэлем кое-чему его научило. Слова сильных мира сего — лишь их способ повелевать. Думать, что они несут какую-то информацию, значит рисковать жизнью.
— Тебе придется сделать все самому, Фалер, — сказал Великий Черный. — Снова, как в Гельвеции. Смотри, они уже начинают.
Великий Черный простер руку в сторону Ампера, где на главной площади красно-белые войска уже построились в гигантский квадрат.
— Именно ты, — кивнул Великий Черный своим мыслям, — теперь единственный человек, который может остановить битву. Как ты это сделаешь, я не знаю. Но это сделаешь ты, и никто другой.
Валентин фыркнул. Воскресили великого мага! Может быть, он специально меня туда посылает? Чтобы я погиб вместе с тальменами? Он же не знает про Шкатулку. Тьфу!
Валентин почувствовал себя так, словно рухнула матовая стена, отделявшая его от реального мира. Все вокруг стало кристально ясным, четким и понятным; друзья — друзьями, враги — врагами. Надеяться больше было не на кого, и времени не оставалось вовсе. То, что он задумал, было совершенно немыслимо, и потому Валентин не испытывал ни малейших сомнений.
После стольких поражений еще одно уже почти ничего не значит.
Мысль, постоянно сидевшая у него в подсознании еще со времен стычки в Ганагане, наконец пробилась наверх. Валентин поразился только одному — как же это он до сих пор не догадался?!
Мне не надо побеждать или разнимать тальменов, подумал он. Мне достаточно помочь им быстрее ухлопать друг друга!
Только бы успеть!
Сила ворвалась в него со всех сторон — Валентин в очередной раз поразился, насколько мощь мага зависит от его умения не знать сомнений. Великий Черный изменился в лице — почувствовал, но что толку! Второй раз я на грабли не наступлю, не беспокойся, мысленно утешил его Валентин.
Бестелесный, лишившийся своей былой мощи великий маг даже не стал сопротивляться. Огненная паутина из тысячи мелких ячеек захлестнулась на его черной фигуре, послышался резкий свист, и Великий Черный стал стремительно уменьшаться в размерах. Левой рукой Валентин подхватил давно присмотренную для этой цели бутылку.
Великий Черный не успел, да видимо и не захотел ничего сказать. Свернутый в узкую черную полоску, он втянулся в бутылку, и Валентин с чмоканьем закупорил горлышко тяжелой стеклянной пробкой.
Хаям подбежал к проему и что-то крикнул в пространство.
В тот же миг перед ним распахнулся черный проход. Селингари был тут как тут.
— Таль-эллангрил вы найдете в камере номер семь, этажом ниже, — произнес Валентин, обращаясь к Бранбо. — Ключи у Мануэля. К моему возвращению разведайте, где находится сокровищница Анхарда. Возможно, у нас будет время пополнить запасы артефактов.
До чего же приятно отдавать приказы, которые подчиненные желают услышать! Валентин подмигнул Хаяму:
— Ну, полетели!
— Полетели? — переспросил Хаям, не веря в такое счастье.
— Полетели, — повторил Валентин. — Должен же ты знать, как закончится твой эпос?
Глава 15
Изловчусь под конец
и стрельну последней пулей…
Селингари превзошел самого себя. Трехсотметровый проем, пробитый Серым в собственной Башне, промелькнул мимо Валентина в одно мгновение.