Частная Академия
Шрифт:
Лику я, конечно, помню. Дочь человека, который нас с отцом от пули собой закрыл. Пятнадцать лет прошло, но тот день я никогда не забуду. Ликин отец охранником был у нас. После его смерти дед сделал так, чтобы его семья ни в чем не нуждалась.
— Мира каким боком? — зачем-то переспрашиваю вместо того, чтобы сбросить вызов. — Из-за Кочетова? Лика опять с ним трахается?
— Она с пузом ходит, — ржет Вэл. — Не в курсах? Тут, бля, целая дорама. Я сам долго не знал, Инга просветила. Лика сама без понятия, от кого залетела, сначала
— Еще раз. При чем тут Мира?! — Не могу слушать этот бред, но разобраться надо. Опять в дерьмо вляпается!
— Инга слила твою поломойку Лике, типа еще чуть-чуть — и та лишится безотказного Тарасика. И Мирку накрутила — ну там Кочет ее любит, все дела, еще чего-то, да хер знает этих баб. Я к тому, что сейчас вроде как Шанина намылилась в город к Тарасику, но ее там будет ждать брат Лики. Я… это… решил, тебе, может, надо это знать. Стэна штырит от твоей девки, но сам ее тронуть не может…
— Адрес!
— Че?
— Адрес, бля! Куда она поехала?
Вэл что-то мямлит, но я уже набираю своему помощнику:
— Нужен адрес Кочетова в городе, Лики Васиной, ее брата, их телефоны. Сейчас.
Влюбленная, наивная дура!
О том, что всего четверть часа назад я обещал больше пальцем не пошевелить ради нее, вспоминаю только, когда не могу дозвониться до Миры. Неожиданно пробивает холодный пот — на этот раз я не контролирую ситуацию, могу не успеть. Лика — жестокая, избалованная дрянь, ее брат вообще без тормозов. Я слишком хорошо понимаю, что они могут сделать с моей влюбленной дурой.
Сам идиот. Надо было рассказать про Тараса. Хотя стопроцентно бы не поверила, а Кочетов рассказал бы свою версию, почему не сел, как остальные.
— Возьми телефон, ответь!
Убью!
Кочетов тоже не отвечает, когда ему набираю. Велю Степану найти Лику, но время уходит. Я опять вписался за ту, кто никогда этого не оценит. С каких пор мне нужна ее благодарность?
Когда в первый раз увидел, как она смотрит на Кочета… Нет, это была не ревность. Банальная зависть, которую раньше в себе не замечал.
Пятнадцать минут до города — мой личный рекорд, Кажется, левым крылом задел чужую тачку. Отмечаю это где-то на периферии сознания. Главное — адрес Лики и то, что Степан до нее дозвонился.
Вижу на дороге Кочетова — машет мне, показывает куда-то за дом. Еще не видя, уже знаю: Мира там.
Уничтожу, если с ней что-то сделают.
Мысль такая спокойная и… естественная. Даже не мысль, намерение. Четкое и понятное. Потому что никто не может ее обидеть, сделать больно. Никто, даже я.
Теперь все становится на свои места.
Глава 40
— …Они не должны покинуть город. Проследите за этим, пожалуйста. Да… я сам ими
Мне то ли снится голос Артема, то ли это явь, которую я не осознаю. Но мне тепло и уютно.
Кто-то касается моего плеча, и приятный морок исчезает; я дергаюсь, да так неудачно, что задеваю ногой кожаную обивку салона. Вскрикиваю от боли и открываю глаза.
На меня испуганно смотрит незнакомый мужчина средних лет в белом халате. Врач?
— Тише, тише. Все хорошо. Где болит?
— Мира? Что?
Через пару секунд вижу нахмуренное лицо Баева. Он бледный и злой. На всякий случай вжимаюсь сильнее в кресло.
— Нормально все, нога болит.
— Выйти из машины сами сможете? — Артема отодвигают в сторону, и я снова вижу перед собой незнакомца. Оглядываюсь — недалеко стоят машины скорой помощи. Значит, не ошиблась — Артем привез меня в больницу.
Он не должен был, не обязан был вообще ничего для меня делать. Но он приехал и спас меня. Снова. Что я натворила!
— Вы меня слышите, Мирослава? Позвольте я вам помогу.
Я не сопротивляюсь, когда мне помогают выйти из машины. Баев рядом стоит. У меня не хватает мужества посмотреть ему в глаза.
Похоже, что это частная больница, потому что нет толп у регистратуры. Здесь очень чисто, пахнет спокойствием и надежностью. Меня отводят в одноместную палату, просят раздеться. Когда снимаю джинсы, вижу, что полноги в запекшейся крови. Вот это я упала! Но сил удивляться или расстраиваться у меня нет. Я жива, и это главное.
Спасибо Баеву. Чувство вины обжигает изнутри, не дает сосредоточиться на словах врача. Я лишь отстраненно наблюдаю, как мне промывают ногу, протирают руки и лицо, спрашивают, когда я ела последний раз. А я не помню даже. Все в голове смешалось.
Потом ведут куда-то, делают рентген, светят в глаза, водят металлическим молоточком перед глазами. Я послушно выполняю все, что меня просят. Все что угодно, только бы не оказаться снова в том доме, не видеть ногу, занесенную надо мной, и не слышать этот страшный прокуренный голос. Не знать, что на земле живет кто-то по имени Тарас Кочетов.
Никогда, господи, никогда больше не хочу слышать о нем. Мерзавец, трус и подонок. Он никогда не был светом, лишь отблеском забытого кем-то ночника. Я искала солнце там, где в лучшем случае работала электрическая лампа.
— Сотрясения нет, повреждений внутренних органов нет, есть ушиб ребер, но без переломов, — перечисляет врач через полтора часа моего пребывания в клинике. — Но вы на грани нервного истощения, вам необходим полный покой и правильное питание. Я бы предложил вам остаться на несколько дней в клинике. Прокапаем вас, проведем кое-какие поддерживающие процедуры…