Частная практика. Начало

esteem

– Прошу вас, господин граф.

– Просто, Георгий Петрович.

– Да, Георгий Петрович. Благодарю вас.

– А скажите, Оленька, - спросил вдруг Карл Гюнтер фон Крупп, - кто же является изобретателем, столь удивительной шампуни?

– Основным разработчиком и изобретателем шампуня кремов и ещё некоторых вещей, является мой дедушка, который жил с нами до недавнего времени. Мы с моей двоюродной сестрой Мелиндой, помогали ему по мере сил и возможностей.

– При слове "Мелинда", все без

исключения взрослые с чуть заметными ухмылками, переглянулись.

– А возможно ли познакомиться с вашим дедушкой, уважаемая барышня? Если конечно на то, будет его желание?
– приятным голосом спросил Святослав Иванович Боборыкин. Дядюшка Софьи-Кубышки.

– К сожалению, господин граф...

– Святослав Иванович.

– Меня тоже можешь называть по имени-отчеству, - разрешил князь Асташев.

– Благодарю вас Иван Павлович, Святослав Иванович, - девочка поднялась из кресла и сделала стандартный книксен, - Меня тоже можно звать просто по имени. Так вот Святослав Иванович, к сожалению дедушка не далее как три месяца назад, покинул нас.

Граф Боборыкин склонил голову и пробормотал.

– Приношу свои соболезнования, юная барышня. Мне очень жаль.

– О-о, господин граф, вы меня неправильно поняли...
– хотела сказать девочка, но в голове ожил дед Сидор.

"Спокойно, не торопись. По-моему эти господа, сами нашли решение нашей проблемы."

" Но как же так, деда?"

"А вот так! Помер дед и никакие объяснения не нужны. И не нужно ничего придумывать и выкручиваться!"

"Ну так-то, да. И врать не надо. Но ты же не в самом деле решил...того?" - у Оленьки даже ладошки вспотели от ужаса.

"А, что?" - развеселился вдруг дед, - "Вот возьму и...Нет меня-а-а, я покинул Рассею-у-у. Мои девочки ходють в соплях. Я теперь свои семечки сею-у-у. На чужих Елисейских поля-а-ах!!
– совсем разухабился хулиганистый старик.

"Ну, деда!" - Оленька шутки не приняла.

"Да куда ж я от такой занозы денусь?" - вздохнул Сидор.

" А если спросят где похоронили?" - к воспрянувшей духом девочке, вернулся деловой тон.

"Нигде. По завещанию я попросил кремировать тело, а прах развеять над родной Вяткой!"

Вся компания гостей, терпеливо ждала пока юная барышня молча предавалась скорби по безвременно усопшему родственнику.

– Благодарю вас господа, за ваше искреннее участие, - тихо промолвила Оленька, понуро опустив голову. Святослав подошёл к девочке и опустил ей руку на плечо.

– Ничего, - сказал он, - Наберись терпения. Время лечит и не такие раны. А как, кстати, звали твоего дедушку. Возможно я или мои родственники или друзья встречались с ним раньше?

– Спасибо за понимание господин граф. А насчёт дедушки...всё возможно, а звали его Сидор Моисеевич Батрутдинов.

– Э-э...
– только и нашёлся, что ответить граф.

В это время Лариса Осиповна взяла со стола тюбик с кривой надписью "Крем для лица и рук".

– Странно, - тихо сказала она, - как это и для лица и для рук? Разве такое бывает? Чтобы одновременно?

– В нашем случае, да, - Оленька показала на ещё один тюбик на столе, - вон там "Крем для тела", он с более мощной магической начинкой, расчитанной на более толстую и грубую кожу, нежели на руках и лице.

Девочка встала и обратилась сразу ко всем.

– Давайте я расскажу обо всём, а вы потом, если что-нибудь непонятно, будете задавать мне вопросы. Хорошо?

– Договорились, милая барышня, - улыбаясь, ответил за всех хозяин дома.

– Отлично. Тогда начну с самого начала. Я родилась в уездном Хлынове, Вятской губернии, почти пятнадцать лет назад. Мои мама и папа работали в земской, городской больнице, а так же через ночь на станции "Скорой помощи". Кстати и здесь в Вятке, папенька с маменькой работают по тому же графику. По этому я практически их и не вижу.

– Бедное дитя, - всхлипнула Анастасия Владимировна, бабушка Вавки.

– Когда мне исполнилось шесть лет, у нас в доме сначала появился дедушка Сидор, а потом некоторое время спустя и Мелинда Драго. Моя кузина со стороны папы. Она приехала из Хорватии, где проживает один из папиных братьев. Так я во всяком случае, слышала от родителей. Насчёт дедушки я уже объяснила. Честно говоря, - напропалую врала Оленька, внутренне хохоча и веселясь, - иногда у меня появляются смутные подозрения, что имя моего дедушки - вымышленное.

– Почему ты так решила?
– напрягся Святослав Иванович Боборыкин.

– Видите ли, господин граф. Уровень и объём знаний моего дедушки, не поддаётся никакому описанию. Я специально прошерстила весь интернет, но нигде не было упоминаний об учёном по фамилии Батрутдинов. Нигде. Есть несколько выдающихся музыкантов, спортсменов, парочка художников, даже один почётный учитель словесности. Но вот знаменитых учёных - ни одного. Как и ни одного Сидора, даже если у него отчество - Моисеевич.

– И ты думаешь...
– начал было Иван Павлович, но Оленька его перебила.

– Я практически уверена, что дедушка взял себе такой вот странный псевдоним. Почему я уверена? Сейчас объясню. Сколько я себя помню, дедушка всегда меня чему-то учил. Причём учил не просто так, а систематически. Задавал задания и следил за их тщательным выполнением. В своём обучении он затрагивал буквально все области науки и культуры. От азов квантовой механики и заканчивая арт-хаусом. Алгебра, геометрия, физика, химия, биофизика, биохимия, биология и так далее...музыка пение, изобразительное искусство...