Частная школа
Шрифт:
В их полуночных разговорах с Полиной она никогда не участвовала. Делала вид, что крепко спит, а тут вдруг что?
— Лиза? — позвала её Дина.
Та отозвалась очередным всхлипом.
— Лиз, тебе что, плохо? — обеспокоенно спросила Полина.
Дина нащупала над головой бра, зажгла свет, встала с постели. Полина тоже поднялась. Обе подошли к Лизиной кровати. Та и правда плакала, натянув на голову одеяло.
— Лиза, — тронула её плечо Дина. — Скажи, что случилось?
С Лизой Дина почти не общалась. Они больше не ругались после той ссоры, но и не мирились. Лиза вроде перестала дуться
Лиза ответила не сразу, только после того, как немного успокоилась.
— Мне просто плохо… — шмыгая носом, произнесла Лиза. — Мне очень плохо. Он от неё ни на шаг не отходит… И так смотрит на неё… одну… Я не понимаю, что он в ней нашёл… Чем она лучше меня…
Лиза и раньше время от времени срывалась в истерику из-за Корбута, и обычно Дину это жутко раздражало. А тут вдруг стало её очень жалко.
На мгновение вдруг представилось, что если бы Эрик так с ней: не замечал её совсем или ещё хуже — влюблен был бы в другую… нет! Нет, нет, нет! Такое даже вообразить больно. Внутри сразу сделалось холодно и горько, даже сердце кольнуло от одной лишь мимолётной мысли. Она бы такое не вынесла! И как только бедная Лиза столько лет терпит безответную любовь? Столько лет страдает и мучается?
Дина что-то ей нашёптывала, банальное, конечно, вроде того, что всё будет хорошо, но что тут ещё скажешь?
А утром, когда они собирались на уроки, Лиза ей по поводу какой-то мелочи вдруг улыбнулась. Ну а к вечеру они уже разговорились почти как раньше.
А потом и вовсе Лиза её приятно удивила, даже тронула.
Дина принимала душ, и когда выключила воду, уловила, что девчонки говорят о ней. Невольно прислушалась.
— Поль, а ты не знаешь, где Дина будет свой день рождения отмечать? — донеслось из-за двери.
— Нет, ничего не говорила. Я спрашивала на днях, она ничего толком не ответила. Может, она вообще только со своим Эриком вдвоём захочет. А что?
Дина и правда пока не думала об этом — до дня рождения ещё две недели, даже больше.
— Да ничего, просто хотела подарок ей сделать… особенный.
53
Лиза
Лиза украдкой наблюдала за Диной — та собиралась на свидание к Маринеску, как и вчера, и позавчера, и вот уже месяц почти. Каждый вечер подруга тщательно красилась, а потом допытывала Полинку: видно, что накрашена, или естественно смотрится?
— Не видно. Красиво и естественно, — заверяла подлиза-Полинка.
Затем с тем же усердием Дина подбирала наряд. И опять приставала: как лучше? Что больше идёт?
Эти сборы Лизу раздражали: можно подумать, она идёт не на свидание со своим гопником, а на великосветский приём.
Но ещё больше раздражало, когда она возвращалась. Почти всегда — буквально за несколько минут до отбоя. И вид у неё был притом какой-то шальной и полупьяный. И бессовестно счастливый. Да она ещё и рассказывала взахлёб, какая у них с Эриком великая любовь.
Это так уязвляло и ранило! Всё равно что перед голодным объедаться. Сравнивать
Это она, так называемая подруга, свела Лизиного Диму с Казанцевой. Потому что если бы Дина тогда не села с ней в столовой на глазах у всех, то Дима до сих пор не общался бы с этой убогой. И ведь прекрасно знала, как он ей нужен, как она из-за него страдает. И всё равно решила выпендриться.
Что это выпендрёж — Лиза не сомневалась ни секунды. Просто захотелось ей покрасоваться, показать лишний раз, что она тут королева и как она решит, так оно и будет. Мол, глядите, она захотела — и вуаля, изгои стали приближёнными. Ну и заодно, конечно, прикинулась добренькой перед своим гопником.
И Лизе было бы плевать на эти её фортели, если б дело не касалось Корбута.
Конечно, Лиза видела, как Дима поглядывал на новенькую, хоть и искренне не понимала — на что там поглядывать? Однако безотчётно чувствовала угрозу от неё чуть ли не с самого начала, ещё до того случая на физкультуре, когда эта нелепая, неповоротливая, тупая Казанцева подлезла ему под ноги.
Видела Лиза, и как потом метался Дима, когда Казанцева настучала на Дину. Как он украдкой косился на новенькую, но боялся пойти против правил, против Дины, против всех.
На дне рождения Полинки напился и вёл себя со всеми по-хамски, но при этом обмолвился, что, может, Катя нечаянно, не со зла, ошиблась, все же ошибаются. И надо её пожалеть и простить, сиротинку.
Лизу в тот момент едва не разорвало от обиды и ярости. Всю ночь она глотала слёзы, а на утро пошла к директрисе и рассказала про гулянку. Боялась — жуть. Но всё сложилось замечательно, прямо как по писаному: ни у кого и сомнений не возникло, что это Казанцева всех заложила. А как вытянулось лицо Димы, когда директриса вызвала всю компанию к себе и принялась песочить!
И пусть он пока не был с Лизой, но зато и с Казанцевой не общался и не нудел больше: давайте её простим. Лиза хотя бы от ревности не сходила с ума все те дни, уже легче. А там, глядишь, они бы сблизились. Всё возможно. Шанс был, например, пока они репетировали.
И Лиза наверняка что-нибудь придумала бы, но тут влезла эта предательница Дина. И всё-всё испортила. Разрушила. Свела на нет все Лизины старания. А ещё унизила, публично променяв своих друзей на это убожество.
С последним бы Лиза ещё справилась. Обиделась бы, но пережила. А вот то, что подруга своим вмешательством практически толкнула её Диму к Казанцевой — простить и забыть невозможно.
Да и как тут забудешь, когда она их видит вдвоём каждый божий день? Переглядывания эти многозначительные, интимные шепотки, блаженные улыбочки. Они даже ходят, взявшись за руки, как в детском саду. Кто бы знал, как тяжело это терпеть. Порой — так вообще невыносимо. Ни дня без слёз. Поход в столовую превратился в пытку. Да что там — вся её жизнь теперь пытка, медленная и бесконечная. Никакого просвета, ни малейшей надежды. И всё из-за неё. Из-за лучшей подруги, которая не просто предала, а нанесла удар в спину.