Частный детектив. Выпуск 2
Шрифт:
— Ладно, — согласился я. — Твоя территория, ты знаешь здешних людей. А нельзя ли пошарить по округе? Может, кто–нибудь что–то заметил? Видел кабриолет… или что другое.
— Пошарю, — пообещал Пейджет.
— Отлично. В таком случае я возвращаюсь в Сан—Франциско. Ты останешься возле трупа?
— Да. Возьми мой форд и поезжай в Кноб—Вэлли. Расскажешь Тому, что тут и как. Пусть приедет сам или пришлет кого–нибудь. Итальянца я задержу здесь.
В ожидании поезда из Кноб—Вэлли я позвонил в агентство. Старика не было. Рассказал одному из сотрудников, как обстоят дела, и попросил, чтобы он как можно скорее передал эти сведения
Когда я вернулся в Сан—Франциско, то застал всех в агентстве. Альфреда Бэнброка с мертвым как камень, розово–серым лицом. Его седого и румяного адвоката. Пата Редди, развалившегося в кресле. Старика с его добродушными глазками за стеклами очков в золотой оправе и с мягкой улыбкой, скрывающей тот факт, что пятьдесят лег работы детективом выжали из него все чувства.
Никто не произнес ни слова, когда я вошел. Я сказал то, что должен был сказать, так коротко, как только мог.
— Таким образом, та другая женщина… та, которая убила Рут, была?..
Бэнброк не закончил вопрос. И никто на него не ответил.
— Я не знаю, что там произошло, — произнес я после затянувшейся паузы. — Ваша дочь поехала туда с кем–то, кого мы не знаем. Может быть, она была убита до того, как там оказалась. Может, ее…
— Но Мира! — Пальцы Бэнброка рвали ворот рубашки. — Где Мира?
Я не мог ответить. Ни я, ни кто–либо другой.
— Вы поедете теперь в Кноб—Вэлли? — спросил Бэнброк.
Я не сожалел о том, что не могу поехать.
— Нет. Нужно кое–что сделать здесь. Я дам записку для шерифа. Хотелось бы, чтобы вы хорошенько рассмотрели кусочек фотографии, который нашел итальянец… может, вспомните этот снимок.
Бэнброк и его адвокат вышли.
Редди раскурил одну из своих отвратительных сигар.
— Мы нашли автомобиль, — заявил Старик.
— Где он был?
— В Сакраменто. Его оставили в мастерской в пятницу вечером или в субботу утром. Фоли поехал, чтобы заняться. А Редди обнаружил новый след.
Пат, окруженный клубами дыма, кивнул.
— Сегодня утром к нам пришел владелец ломбарда, — сказал он, — и сообщил, что Мира Бэнброк и еще одна девушка были у него на прошлой неделе и оставили много вещей. Они назвались вымышленными именами, но он клянется, что одной из них была Мира. Он узнал ее, как только увидел фотографии в газете. Женщина, бывшая с ней, — не Рут, а какая–то маленькая блондинка.
— Миссис Коррелл?
— Ага. Обдирала вряд ли согласится присягнуть, но, мне кажется, именно так. Часть драгоценностей принадлежала Мире, часть — Рут, а часть — еще кому–то. То есть, мы не можем пока доказать, что вещи принадлежали миссис Коррелл… но докажем.
— Когда это произошло?
— Драгоценности они сдали в ломбард в понедельник, перед отъездом.
— Ты виделся с Корреллом?
— Угу. Я много ему наболтал, но мало из него вытянул. Говорит, что не знает об исчезновении драгоценностей жены, и это его не касается. Драгоценности принадлежали жене, говорит он, и она могла делать с ними что угодно. Я не назвал бы его очень любезным. Лучше пошло дело с одной из горничных. Она рассказала, что на прошлой неделе несколько побрякушек миссис Коррелл исчезло. Вроде бы госпожа одолжила их своей приятельнице. Завтра я покажу горничной те вещи из ломбарда, может, она сумеет опознать их. Больше она ничего не знает… вот разве что: миссис Коррелл та какое–то время в пятницу вышла из кадра… в день отъезда сестер Бэнброк.
— Что значит “вышла
— Она вышла из дома утром и вернулась только в третьем часу ночи. Муж устроил ей скандал, но она так и не сказала, где была.
— Интересно. Это могло что–то значить.
— А кроме того, — продолжал Пат, — Коррелл вспомнил, что у жены есть дядя в Питсбурге, который спятил, и миссис Коррелл жила в страхе перед возможностью душевного заболевания. Разве не любезно со стороны Коррелла, что он наконец согласился поднапрячь память?
— Очень мило, — согласился я, — но нам его откровенность ничего не дает. Она даже не свидетельствует о том, что он что–то знает. Предположим, что…
— К черту предположения! — воскликнул Пат, вставая и поправляя шляпу. — Твои предположения меня не касаются. Пойду домой, съем ужин, почитаю Библию и завалюсь спать.
Так он, пожалуй, и поступил. Во всяком случае, из агентства вышел.
Собственно, все мы могли бы без хлопот провести следующие три ночи в постелях: ни одно место, которое мы посетили, ни один разговор — ничто не внесло в дело новизны. Мы были в тупике.
Стало известно, что кабриолет оставила в Сакраменто Мира Бэнброк, а не кто–либо иной, но осталось тайной, куда она затем подалась. Убедились мы, что часть драгоценностей, сданных в ломбард, принадлежала миссис Коррелл. Автомобиль из Сакраменто перегнали в Сан—Франциско. Миссис Коррелл похоронили. Газеты нашли другие тайны, а мы с Патом Редди копали, копали и ни до чего не могли докопаться.
Следующий понедельник принес мне ощущение, что я дошел до предела своих возможностей. Теперь я мог только сидеть и ждать, пока объявления, которыми мы облепили всю Северную Америку, принесут какие–то результаты. Редди был откомандирован на выполнение других заданий. Я не бросил дело, поскольку Бэнброк просил меня, чтобы я не щадил сил, пока существует хотя бы тень надежды. Но к понедельнику я исчерпал все ресурсы.
Перед тем, как отправиться в контору Бэнброка, чтобы заявить ему, что я абсолютно беспомощен, я зашел во Дворец Правосудия. Решил обменяться с Патом Редди несколькими словами, прежде чем уложить наше дело в гроб. Пат сидел, склонившись над письменным столом, и писал отчет.
— Ну, как успехи? — приветствовал он меня, отодвигая папку и посыпая ее пеплом своей сигары. — Как продвигается дело Бэнброка?
— Вообще не продвигается, — признался я. — Поверить не могу, что, имея в своих руках столько данных, я застрял намертво! Должна же быть какая–то разгадка! Нужда в деньгах перед одним и другим несчастьем, самоубийство миссис Коррелл, когда я спросил ее о девушках, тот факт, что она сожгла какие–то вещи перед смертью, уничтожая что–то до или сразу же после смерти Рут…
— А может, все затруднения в том, что ты никудышный сыщик? — предположил Пат.
— Может быть.
После его оскорбительного замечания мы несколько минут курили молча.
— Видишь ли, — изрек наконец Пат, — между исчезновением сестер Бэнброк и смертью Рут, с одной стороны, и самоубийством миссис Коррелл, с другой, необязательно должна существовать связь.
— Необязательно. Но наверняка есть связь между исчезновением девушек и смертью одной из них. А прежде, чем несчастье произошло, существовала связь… в ломбарде… между поведением девушек и миссис Коррелл. Если связь состоит в том… — Я не закончил фразу, потому что в голове у меня зароились мысли.