Часы тьмы
Шрифт:
— Я Григорий Ходошевский. — Мужчина протянул руку. Рукопожатие у него было крепким. — Пожалуйста, присаживайтесь.
Хоук осторожно опустился на диван. Прислонил трость к подлокотнику.
— Спасибо.
— Я вижу, вы не совсем здоровы?
— Мелочи, — солгал Хоук. — Травма бедра.
Русский кивнул:
— У меня несколько раз возникали проблемы с коленом. — Он улыбнулся. — Я на собственном опыте убедился, что нельзя спускаться на лыжах по заросшему деревьями склону. — Ходошевский взял пульт дистанционного управления, приглушил звук. — Вы
— Конечно. Их все любят.
— Я тоже. Мой любимый — «Хороший, плохой, злой». Не могу, правда, сказать, с кем я себя отождествляю. Жена говорит, что со злым.
Хоук улыбнулся:
— Если я не ошибаюсь, у каждого был свой мотив для участия в том походе за золотом.
— Да, — кивнул русский. — Думаю, вы правы, у них у всех были свои мотивы. Так чем я обязан вашему визиту, лейтенант Хоук?
— Я расследую одно дело. Наткнулся на имя, которое, возможно, вам знакомо. Чарльз Фрайдман.
— Чарльз Фрайдман? — Русский пожал плечами. — Извините, не припоминаю. А должен?
«Здорово у него получается, — подумал Хоук и всмотрелся в Ходошевского. — Прирожденный актер!»
— Думаю, да.
— Хотя… раз уж вы его упомянули… — Ходошевский просиял. — Я вспоминаю одного Фрайдмана. Он проводил какое-то благотворительное мероприятие в городе год или два назад, на котором я присутствовал. Думаю, для музея Брюса. Я выписал чек на какую-то сумму. Да, теперь вспоминаю, у него красавица жена. Может, его звали и Чарльз, если речь о том самом Фрайдмане. Что он натворил?
— Он мертв, — ответил Хоук. — И имеет отношение к делу о наезде, которое я расследую.
— Дело о наезде… — Ходошевский поморщился. — Это плохо. Ездят здесь ужасно, лейтенант. Я уверен, вы и сами это знаете. Иногда я боюсь перейти улицу в этом городе.
— Особенно если кто-то захочет, чтобы вы не дошли до противоположного тротуара? — Хоук смотрел в стальные глаза русского.
— Да. Полагаю, что так. Есть основания связывать этого человека со мной?
— Безусловно, — отозвался Хоук. — Сол Ленник.
— Ленник! — Ходошевский глубоко вдохнул. — Ленника я знаю. Ужасно! Как такое могло случиться? Прямо в его доме. В этом городе. Это брошенный вам вызов, лейтенант.
— Мистера Фрайдмана убили несколькими неделями раньше. На Виргинских островах… Как выяснилось, они мистер Ленник были финансовыми партнерами.
Глаза Ходошевского раскрылись, будто от удивления.
— Партнерами? Да уж, тут творится что-то странное. Но, боюсь, больше я этого человека не видел. Сожалею, что вам пришлось проделать такой долгий путь. Хотелось бы оказать более существенную помощь.
Хоук взялся за трость.
— Ничего страшного. Не часто приходится бывать в таких домах.
— Хотите, я с удовольствием вам его покажу?
Хоук встал, опираясь о трость, поморщился от боли.
— В другой раз.
— Надеюсь, ваша нога не будет долго причинять вам боль. И конечно же, удачи в расследовании.
— Благодарю. — Хоук шагнул к двери. — Знаете, прежде чем уйти, мне хочется вам кое-что показать. На случай если возникнут какие-то ассоциации. Недавно я провел несколько дней на Карибах… — Хоук достал мобильник. — Заметил кое-что интересное. На воде. Рядом с островом, на котором находился мой отель. Сфотографировал. Забавно, совсем рядом с тем местом, где был убит Чарльз Фрайдман.
Он протянул мобильник Ходошевскому, который с любопытством взглянул на дисплей. Эту фотографию Хоук сделал во время пробежки.
Запечатлел яхту Ходошевского. «Черного медведя».
— Хм-м-м… — Русский встретился с Хоуком взглядом. — Как причудливо пересекаются жизненные пути разных людей, не так ли, лейтенант?
— Фрайдман свой путь закончил.
— Да, вы правы! — Ходошевский вернул мобильник. — Фрайдман закончил.
— Я сам найду дорогу. — Хоук сунул мобильник в карман. — Один совет, мистер Ходошевский, если не возражаете. Вы большой поклонник вестернов, так что, думаю, поймете.
— И что же это за совет? — Русский смотрел на него глазами невинного младенца.
Хоук пожал плечами.
— Вам знакомо выражение «Убирайтесь из Доджа»? [32]
— Думаю, я его слышал. Шериф так всегда говорит плохим парням. Но разумеется, они никогда не уходят.
— Да, не уходят. — Хоук шагнул к двери. — Иначе не было бы вестернов. Но на этот раз, мистер Ходошевский, они должны. — Он повернулся и встретился с русским взглядом. — Вы должны. Если вы понимаете, о чем я.
32
Фраза из телесериала «Дымящийся пистолет», который шел на канале Си-би-эс в 1955–1975 гг. В середине двадцатого века многие вестерны снимались в Додж-Сити, штат Канзас.
— Думаю, понимаю. — Русский улыбнулся.
— И между прочим… — Хоук продолжил путь к двери, — у вас потрясающая яхта, мистер Ходошевский.
ЭПИЛОГ
— Плоть становится пылью и тленом. Наш тлен возвращается в землю. Где в цикле, заведенном с начала веков, вновь зарождается жизнь.
В этот теплый летний день, под чистым голубым небом, Карен смотрела на гроб Чарли, опущенный в открытую могилу. Она привезла тело с Виргинских островов, как и обещала себе. Он это заслужил. Слезинка дрожала в уголке глаза.
Он заслужил и похороны, и нечто большее.
Карен крепко держала за руки Саманту и Алекса. Им было тяжело, тяжелее, чем остальным. Они не понимали. Как он мог хранить от них столько секретов? Как мог просто уйти? Что же такого он сделал? Кем был на самом деле?
— Мы были семьей, — в замешательстве, дрожащим голосом, даже с обвиняющими нотками сказала Саманта.
— Да, все так, — согласилась Карен.
Она простила его. В каком-то смысле даже полюбила вновь.
«Мы были семьей». Может, придет день, когда они тоже вновь полюбят его.