Чайка ? принцесса с гробом. Книга 2
Шрифт:
Но даже с учетом всего этого... один из пассажиров привлекал к себе особое внимание.
Проще говоря, доносившееся от него ощущение витало в воздухе, заполняя всю повозку.
— Тору... — позвал тот самый пассажир, недоуменно склонив голову.
По возможности Тору хотелось бы делать вид, что он здесь вообще не при чем, но это было не так-то просто.
— Что такое? — недовольно отозвался он.
— Лицо. Не нравится.
— ...
Тору прищурился и оторвал взгляд от окна, переведя его сначала на себя...
На Чайку.
С какой бы стороны он на нее ни смотрел, она была поистине прекрасной.
Ее красота была настолько изысканной, что она смахивала на произведение искусства.
Первым, что привлекало в ней внимание, были длинные серебристые волосы. Кожа ее тоже была бледной и гладкой, и на этом фоне ее фиолетовые глаза казались особенно яркими. Их уголки заострялись, напоминая глаза кошки, но при этом в них отсутствовала и капля суровости. Наоборот, вся она была такой изящной и хрупкой, что, казалось, могла рассыпаться в неосторожных объятиях.
Она была подобна статуе, высеченной из снега и льда.
Ее черно-белое платье лишь дополнительно подчеркивало образ. Ее воротник, а также похожее на бабочку украшение в волосах, обрамляли голубые камни, но они не могли изменить того, что единственным цветным элементом в ее образе казались глаза.
В общем, она была милой. Очень милой.
Поэтому... она привлекала в себе повышенное внимание даже когда сидела в самом уголке повозки.
— О-хо-хо, — Тору прищурился и вперился взглядом в Чайку. — Чье. Там. Лицо. Тебе. Не нравится?
Тору нарочито отделял слова друг от друга, чтобы она не смогла прикинуться, будто не расслышала его.
Но Чайка совершенно не испугалась. Наоборот, в ответ она уверенным жестом выбросила вперед палец, направив его на нос Тору.
— Тору.
— ...Ты считаешь, что у меня настолько перекошенное лицо, что можно говорить о том, что оно тебе «не нравится» и тыкать в меня пальцем?
— Хмурый. Все косятся.
— ...
Тору с трудом подавил в себе желание протяжно застонать, а затем ответил, стараясь не показывать гнева (потому что привлекать к себе еще больше внимания ему совсем не хотелось):
— Чайка. Для начала я тебя поправлю.
— М?
— Косятся на тебя.
— ...?!
Чайка ошарашенно поднесла к лицу руки. Она ощупала свои щеки и лоб... а затем с трепетом проговорила:
— Шокирующий факт.
— И дело не в лице.
— В теле?!
В этот раз Чайка похлопала себя по груди и бедрам... а затем, словно внезапно осознав что-то, кивнула и сказала:
— Надежда на будущее.
— Ты о чем?
— С набивкой, — ответила Чайка, указывая пальцем на грудь.
— Э? Если это с набивкой, то неужели на самом деле у тебя даже... тьфу! — кое-как уняв желание разразиться воплями на всю повозку, Тору тихо сказал, — Твое тело тут не при чем! И вообще, такие вещи лучше вслух не говорить!
— М-м?
— Да как ты не понимаешь?! Дело в твоем багаже! Ты не могла его на крышу убрать?! — сказал Тору, указывая пальцами на груз Чайки.
Внутри повозки вдоль боковых стен размещались скамейки, на которых сидели пассажиры. Вернее, эти «скамейки» на самом деле были деревянными коробками, прибитыми к полу, и пассажиры обычно складывали свой багаж внутрь этих коробок, а сами садились сверху.
Тору сидел в глубине повозки, а Чайка прямо напротив него. Они были так близко, что если бы вытянули руки, то смогли бы сцепить их.
Вернее, о Чайке можно сказать то, что она сидела, просто потому, что других слов, описывающих ее позу, на ум не приходило.
На самом деле она висела в воздухе.
На коробке, служившей ей скамейкой, располагался ее груз.
Тот самый гроб, в котором она хранила свое гундо.
Чайка несла его на спине. Но сейчас сам гроб стоял на коробке, а Чайка свисала с него, сидя прямо на воздухе. Тору хотел спросить, не тяжело ли ей... но Чайка выглядела на удивление спокойной. Казалось, она находилась в таком равновесии, что ее колени и бедра совершенно не чувствовали груза.
— Важный. Необходимый. Не отпущу ни на шаг.
— Да знаю я, знаю.
Тору прекрасно понимал, что этот гроб для Чайки жизненно важен... порой более, чем ее жизнь. Она всегда держала его в зоне видимости, да что там, досягаемости, и никак не могла успокоиться, если его не было рядом.
Впрочем, девочка, которая несла на спине вещь, предназначенную для перевозки трупов, не могла не привлекать внимание пассажиров повозки. То, что от Чайки и без того сложно оторвать взгляд, только усугубляло положение.
Поначалу, извозчик ни в какую не хотел пускать Чайку внутрь вместе с гробом, но она (конечно же) так сильно упрямилась, что он в итоге сдался.
Но... естественно, что другие пассажиры смотрели на нее подозрительными взглядами, пытаясь понять, кто она, и что делает. На лицах некоторых читалось явное недовольство. Только глупец обрадовался бы тому, что ехал в одной повозке с явно ненормальной девочкой, тащившей на себе зловещий предмет.
— За что мне все это... — протянул Тору.
Естественно, они поехали на этой повозке не просто так.
Их преследовал отряд Альберика Жилетта.
Он был рыцарем, у которого в распоряжении явно имелась своя повозка, а может, даже машина. Кроме того, по всей видимости, за его плечами стояла сильная организация. Если бы они попытались сбежать от него пешком по дороге, их бы непременно поймали. Именно поэтому, хоть отряд Тору и понимал, насколько тяжелая дорога им предстоит, все же решился идти через горы и даже провести в них несколько дней, чтобы дать противникам пройти мимо. Они пытались использовать любые методы.