Чайка ? принцесса с гробом. Книга 3
Шрифт:
Падающие с небес смертоносные кувалды. Умирающие товарищи.
Он уже не мог вынести происходящее вокруг него.
Он сделал все, что смог. Ему оставалось лишь молиться о том, чтобы он выжил.
Нет…
– …
Ему оставалось сделать еще кое-что.
Он должен был убить предателя.
Как уже говорилось, «Твердый Дождь» использовали для нападений на вражеские базы. Поскольку эта магия требовала длительной подготовки, нельзя просто взять и применить ее. А поскольку для ее использования необходимо распылить «материю»,
Это значит, их противник практически не использовал небольшие маневренные взводы, вроде отряда Симона.
Но как им удалось так точно подгадать время и место атаки?
Случайность? Это невозможно.
Они не стали бы просто так готовиться к атаке на этот участок, где не было ни одного здания.
А значит… их противник точно знал, что отряд Симона пройдет по этому ущелью в этот самый день, в этот самый час. Отряд Симона был диверсионным, занимавшимся незаметными перемещениями и засадами. О его передвижениях знали лишь люди, непосредственно с ним связанные.
У противника был человек, делившийся с ними информацией… предатель.
Офицер? Однополчанин, которому не дали принять участие в операции из-за ран? Чей-то друг, возлюбленный или родственник? В любом случае, кто-то решил продать отряд Симона врагу и поставить их в невыгодное положение.
– Не прощу… Никогда не прощу!..
Убить предателя.
Заставить его страдать за всех тех товарищей, что уже умерли, и умирали в этот самый момент, а затем убить.
Симон сжался в комочек внутри барьера, словно младенец, и поклялся:
– Я непременно убью его!..
Он бросил своих друзей и защищал лишь себя, не глядя на то, как они беззвучно вопят от гнева.
Симон решил жить лишь ради ненависти к предателю.
Глава 1. Среди скал
Пожалуй, такой картины даже в Аду не сыскать.
Вокруг не росло ни единой травинки. На земле лежали лишь камни и песок, но, несмотря на резкие перепады высот, после каждой оказывалось, что этот рельеф продолжался и дальше без каких-либо изменений. Отовсюду поднималась белая дымка, закрывавшая половину пейзажа, а в воздухе стоял плотный запах, от которого вслед за зрением начинало сбоить и обоняние.
Цвета были тусклыми и почти не менялись.
Можно сказать, с обычной жизнью здесь ничто не связывало.
Более того, это место, хоть и «пустое», отличалось от холодных и безжизненных пустошей… запах и жар служили предупреждением любому, кто посмел прийти сюда. Эта земля была отравлена.
И все же… в самом центре…
— Эх…
Тору Акюра расслабился.
Он отдыхал. Он даже не представлял, что его тело может настолько обмякнуть.
Такие шансы выдавались ему редко.
Тору был молодым. Его внешний вид тянул на звание «юноши»… хотя кто-то мог называть его и «мальчиком». Его черные глаза и волосы никак нельзя назвать примечательными, черты лица чуть привлекательнее, чем у большинства, но не более. Вряд ли о его красоте получилось бы написать балладу… Единственной настоящей особенностью в ней была печать вселенской тяжести на лице, характерная скорее для старика, нежели для молодежи.
Взросление человека определяется не прожитыми годами, а пережитым опытом.
Именно поэтому несчастные люди выглядят старше своих лет. Поскольку Тору вырос в условиях, весьма отличавшихся от «обычных» по мнению общества, то и выглядел старше своего настоящего возраста.
— Блаженство…
Тору прислонился к скале и посмотрел на небо.
Он тренировался, когда стоял. Он тренировался, когда сидел. Он тренировался даже во сне.
Именно такой стала его жизнь, как только он дорос до сознательного возраста. Можно даже сказать, что он тренировался 24 часа в сутки, сам того не осознавая. Каждое движение рук, каждый шаг, каждый вдох и выдох. Вне зависимости от того, двигались его мускулы сознательно или бессознательно, любое действие отпечатывалось в подсознании как тренировка.
Рыбам естественно плавать. Птицам естественно летать.
Так и здесь.
Благодаря этому ему удалось восстановить форму, несмотря на весьма длинный период безделья.
Но… в качестве расплаты за свои бессознательные тренировки, теперь ему нужно было сознательно приказать телу «отдыхать». Стоило ему позабыть о своем теле, и оно начинало без конца тренироваться, накапливая усталость.
Это могло даже привести к тому, что усталость достигла бы такого уровня, когда он и вовсе мог упасть в обморок.
Он слышал, что истинные эксперты и мастера своего дела умели давать половине своего тела отдыхать, продолжая закалять другую половину, что называлось «отдыхом во время тренировок»… но в свои 20 лет Тору все еще был новичком, не способным на такое.
И именно поэтому…
— Эх… — протяжно вздохнул он, погружаясь в горячую воду по плечи.
Он чувствовал, как постепенно таяла «усталость», скопившаяся в мышцах и сосудах, и напряженность, оставшаяся в нервах. С закрытыми глазами он и вовсе мог без труда представить, как по его телу разливается тепло, и как течет внутри кровь.
Он находился в воде горячего источника.
Здесь белая дымка висела столь плотно, что практически закрывала обзор, и окружающий пейзаж состоял лишь из нескольких скал. Все они были черными кусками застывшей магмы, когда-то выброшенной на склон горы во время извержения вулкана.
Эту дымку и характерный стойкий запах создавали подземные воды и разогретая сера.
Изначально на земле вокруг Тору не было ничего, кроме кучи камней, но поскольку рядом протекала река, он решил попробовать копнуть наудачу и наткнулся на горячий источник. К счастью, вода оказалось самой приемлемой температуры для того, чтобы в ней отдохнуть.