Чеченский детектив. Ментовская правда о кавказской войне
Шрифт:
При подъезде к «романовскому» мосту, дорожное покрытие стало совсем никудышным. Воронки от взрывов, заглаженные и не очень, перемежались с гигантскими трещинами на останках асфальта.
Под самым тоннельным мостом стояла никогда не высыхающая огромная лужа. Её воды, неторопливо, сберегая трамблёр от залива, бороздила бежевая «шестёрка». Даже сквозь работу двигателя «бэтэра», Костя услышал как орёт из открытых окон «жигулей» арабская музыка. Водитель броневика это тоже слышал. Его музыкальные пристрастия явно не совпадали с идущей впереди легковушкой. Ускорив машину, он, ходом, пошёл по луже, обгоняя орущую
По приезду в расположение, Щепёткин, с ходу потащил Костю и Сергея к себе в палатку. На этот раз все проживающие были в сборе. Лёха, ворочавший кочергой в топке «буржуйки», с выбритой под «станок» головой, среднего роста, в форменных хаки-штанах и майке, в обтяжку сидящей на рельефной мускулатуре. Второй офицер, Андрей, в накинутой на голое тело «горке» вскрывал консервные банки, выставляя их на стол, где в тарелках развалились солёные огурцы и нарезанная колбаса. Гостей в палатке ждали.
— Пойдём, с дороги сполоснёмся, а то ты, Рябина, на дьявола похож, — бросив автомат, сферу и броник около своей койки, позвал Саша.
А мы как раз хлопотать по хозяйству закончим, — улыбнулся Ардрей. Его мягкая, почти детская улыбка не сочеталась с холодком серых глаз.
Когда освежившиеся опера и Саша Щепёткин вернулись в палатку, то оба «Визиря» уже сидели за столом. Композицию из нехитрых закусок венчала бутылка «Смирнофф». Отсвет заката, преломляясь в полиэтилене палаточных окошек, заполнял обжитой кусочек чеченской земли. В углу, на экране телевизора надрывалась Валерия, потрескивали дрова в печурке, вкусно пахло разогретой тушенкой. Фронтовая романтика, в общем…
Без разминки вмазали по первой. Обожжённые водкой желудки требовали жертв, поэтому следом полетели огурцы, колбаса, зелень.
— Кого завтра вяжем-то? — сглотнув ком жратвы, спросил Андрей.
— Молодых двоих… «Травокуров», — ответил Рябинин.
— Тут все «травокуры», — хохотнул Лёха, взявшись за бутылку, — даже мы…
— Хрен с этой травой, кому она нужна… Информашка, что эти пассажиры в Баку подготовку проходили, — подставил кружку под бутылочное горло Сергей.
— С возвратом берём? — покачивая водкой в кружке, задал необходимый вопрос Андрей.
— В смысле? — не понял Катаев.
Спецы заулыбались.
Опрокинувший очередную порцию внутрь, Рябинин, поморщившись, пояснил:
— Мочить будем или нет…
Костя пожал плечами. Запачканное кровью сознание допускало и такое развитие событий, но говорить об этом легко не получалось. При штурме Грозного до фильтров очень редко довозили задержанных, но там вроде как война была, со всеми вытекающими…
А если пустые окажутся? Понятно, что зарядить травы или патронов труда не составит и терзаться по этому поводу никто не будет, но если всё-таки реально боевики? Год условно по трём гусям [22] ? И дальше продолжайте… Не по понятиям.
22
Три
Отгоняя от себя эти мысли, Костя посмотрел на Серёгу:
— Сам-то как думаешь?
Тот, хмелея, обвёл всех сидящих за столом взглядом, тормознув на Щепёткине:
— К Сулейману потом хочу сгонять…
Все трое спецов, как по команде, не сговариваясь, хмыкнули. Саша спросил:
— Думаешь родня обмен потянет?
Костя пока не понимал о чём речь. Сооружая бутерброд, Сергей продолжил:
— Я думаю эти «чехи» за два месяца особо непофестивалили… Если криминал хороший будет в машине мы их сразу по официалке заберём. Если пустые будут попытаем, организуем криминал, а там видно будет… А родня… Учёбу в Баку потянула, думаю и обмен потянет.
— Что за Сулейман-то? — Костя, дождавшись, когда Серёга укусит бутерброд, спросил Сашу.
— Сулейман-то? — Саша усмехнулся, — это такой интересный типус, который меняет людей… И живых, и мёртвых…
— A-а, посредник… Ты что-то рассказывал, — Костя кивнул Серёге.
Лёха разлил водку:
— Давай, парни… Третий…
Все кто хоть раз побывал на войне, даже туристом, знают про традиционный третий тост. Обычно его и не произносят. Встали и выпили.
Щепёткин, не садясь, хрустнул огурцом и, выудив из пачки «Мальборо» сигарету, спросил:
— Курить пойдёт кто?
Андрей и Серёга вместе с ним вышли из палатки, в начинающий холодить вечер. Некурящие Костя и Лёха остались сидеть за столом.
— А что за посредник? А то я Рябину в полуха слушал, — поинтересовался Костя.
— Сулейман! — Лёха хрустно потянулся. — Это человек между жопами… То есть между ними и нами. Местные к нему не очень. Трупоедом зовут… Бизнесом специфическим занимается… давай дёрнем чуть-чуть для красноречия… Расскажу…
Намахнули. Закусили самой вкусной в мире армейской тушенкой.
«Плейбой рядом со мной, — скакала в углу Ветлицкая, обжимясь с гибким танцором.
— Во, бл… ь, потерянное поколение. Гомосеки… — прокоментировал появление танцора Лёха. — Так вот… Есть «чехи», которые похищают солдат и есть Сулейман, который помогает их вытащить.
— Каким образом?
— Очпростым. У него хорошие контакты с операми, типа твоего Рябины… Причём везде в Аргуне, Гудере, Грозном… Он пробивает, что кого-то где-то заловили, но есть возможность общаться… Он договаривается с операми, фэйсами или хрен знает с кем, а потом едет к родне «духа». Заряжает им схему — они через Сулеймана покупают солдата… Ну, пленного, который где-нибудь в яме сидит и он меняет его на родственника, который у нас…
— А как по делу решают, ну со следствием? — Костя ещё не до конца отошёл от ненужных условностей мирной жизни. Но тут же понял всю глупость вопроса. С уголовно-процессуальным кодексом здесь считаются как с остальными законами. Никак.
— Хрен знает как! — совершенно искренне ответил Лёха, — «Чеха» забирает Сулейман, а потом привозит солдатика.
— А его-то интерес какой? За идею?
— Он к цене солдатика пару штук «зелени» цепляет и счастлив.
— Маржа, — вспомнил лекции по экономике Костя. — Так может он сам солдат и крадет?