Чего не видит зритель. Футбольный лекарь №1 в диалогах, историях и рецептах
Шрифт:
– Он потом в одном из интервью вспоминал, как, не остыв от жаркой схватки в Лужниках, в легкой курточке шел на базу. Признавался, что еле волочил ноги. Скрипел зубами и шел, понимая, что другого варианта не было…
– Если бы на том злоключения кончились. Косичкин, конечно, не отдохнул. Вида, правда, не показывал. Стал меня уверять, что в норме. Но я-то, осмотрев его и зафиксировав давление, прекрасно понимал, как он на самом деле себя чувствует.
Забеги того дня начинались в 13 часов. Заблаговременно вызвали новый автобус. Отправились в Лужники. Но, как нарочно, почти в том же месте опять завязли в снегу. Оставалось идти пешком до шоссе, ловить
В ожидании забега на 10 000 метров Виктор безучастно лежал на деревянном массажном столе. Видимо, размышлял, сможет ли в столь разбитом состоянии достичь заветной цели. Тут в раздевалку зашел Кудрявцев. Покосился на Косичкина. И как бы между прочим бросил: «Бежишь после Ван дер Грифта. Голландец, правда, узнал про твою историю с автобусом. И пообещал, что возьмет Косичкина одной левой».
До сих пор не могу понять, была ли это правда, или главный тренер сборной решил таким образом «завести» Косичкина. Но Виктор, разозлившись после этих слов не на шутку, преобразился. Вскочил и яростно крикнул: «Я стану чемпионом мира! Сейчас, здесь, в Москве!»
– Говорят, Гришин, который, судя по вашим воспоминаниям, и раньше в этом почти не сомневался, застав эту сцену, с улыбкой сказал: «Об одном прошу – лед не растопи!»
– Не помню. Возможно. Я, будучи в курсе его неважного физического состояния, осторожничал в своем прогнозе: все же Виктора в те минуты от лаврового венка победителя еще отделяли ни много ни мало 25 нелегких кругов по ледяной дорожке. Но с другой стороны, я знал: если Косичкин сильно мотивирован, его не удержать. При этом он, конечно, мог другим великим – Гончаренко или Гришину – уступать в технике бега. Но трудолюбивее сильно мотивированного Косичкина в сборной я, пожалуй, никого не припомню. «Витька, черт тебя знает, из чего ты сделан, другой бы давно ноги протянул…» Эту фразу, сказанную кем-то из участников нашей команды, я слышал на десятках катков мира, где готовился к соревнованиям и блестяще выступал Косичкин.
– А сами-то вы сталкивались с проявлениями его суперменства?
– Еще как! Все подмечавший Кудрявцев прекрасно знал: Виктор – мой любимец. И каждый раз, когда тот терял физическую форму, Константин Константинович, махнув рукой, хитроумно «передавал» его мне: дескать, делай со «своим» Косичкиным что хочешь – все равно быстрых секунд от него скоро не дождешься.
Расчет главного тренера, как правило, оказывался безошибочен. Виктор «заводился». В результате – проходило несколько дней, и на прикидке, услышав, как я, стоя у кромки льда, отсчитывал время кругов по секундомеру: «37, 37,5, 37…», Кудрявцев уже удивленно спрашивал: «Это ты кому кричишь?»
– Похоже, он спрашивал, соблюдая правила некой игры…
– Да, конечно! Потому что и так было видно, что Косичкин снова стал Косичкиным, поражавшим и тренера, и меня, и своих товарищей… Да, он был гигантом! Несокрушимым спортивным бойцом, честолюбивым в лучшем понимании этого слова. Мне кажется, пример Косичкина – один из самых достойных для подражания молодым конькобежцам. И не только конькобежцам. За всю его спортивную жизнь не было тренерского задания, которого Виктор не выполнил бы. Когда мы стали проводить «космические заезды» в 100 кругов (!), то до конца выдержать это испытание мог один Косичкин.
– Постойте! Что за «космические» 100 кругов? Сто кругов по стандартной ледяной дорожке – с ума сойти, 40 километров…
– А еще добавьте мороз 25–30 градусов. Такое мало
– Вернемся в триумфальный для Виктора 1962 год, к 1-й Спартакиаде народов СССР. Только что закончился напряженнейший Московский чемпионат мира, где Косичкин стал абсолютным победителем. Но ему этого было мало, если почти сразу он отправился в Свердловск на Спартакиаду? Не тяжеловато ли даже для такого «двужильного» скорохода, как Косичкин?
– Надо знать Виктора! Мы прилетели в праздничный, украшенный спортивными флагами Свердловск всего через две недели после первенства планеты. И за несколько дней до забегов. Признаюсь, я немного тревожился за Виктора. Чествования – вещь утомительная. И разнообразные праздники, на которых «обмывают» нового чемпиона, тому не исключение.
Две следующие после чемпионата недели, по сути, нарушили Косичкину привычный его тренировочный режим. Нет, на банкетах, устроенных в его честь, Виктор ни разу не позволил себе ничего лишнего. Однако время, которое ему нужно было проводить на льду, безвозвратно пропало. От минувших праздников остались лишь ощущение неоднозначно потраченного времени и кем-то подаренный черненький плюшевый щенок, названный Косичкиным Угольком. Сразу после прилета в Свердловск, перед сном, в номере гостиницы, Косичкин, глядя на симпатичного плюшевого зверька, вдруг сказал:
– Ты мне нравишься, Уголек! И отныне будешь моим талисманом!
Заметив мою усмешку по поводу «талисмана», он твердо добавил:
– Доктор! Вы увидите, как я повешу на шею Угольку золотую медаль победителя Спартакиады…
Следующим утром, до завтрака, Косичкин уже находился на льду. Потом, немного отдохнув, опять надел коньки. Было такое ощущение, что он начисто забыл о своем высшем титуле. И куда-то глубоко, на самое дно большой души спрятал недавние волнения и хвалебные поздравительные речи. По тому, как Виктор решительно отправлялся на очередную тренировку, было понятно: он стремился как можно быстрее войти в привычную колею. Для этого у него имелся старый, хорошо им проверенный способ – работа, работа, работа. Все оставшееся до начала соревнований время Косичкин тренировался дважды в день, приглядывался к соперникам, прикидывал возможности каждого из них.
– А за кого он на Спартакиаде выступал? И на какой дистанции нацеливался на «золото», коим хотел украсить Уголька?
– За сборную Москвы. А самые большие надежды возлагал на дистанцию 5000 метров.
– И как соревнования? Удались?
– По высшему разряду. Не надо забывать, что Спартакиада проводилась впервые. Съехались почти все сильнейшие. И каждый пробившийся в финал участник горел желанием показать все, на что способен. Запомнился тот забег на 5000 метров. До сих пор в глазах стоит момент, когда Косичкин пошел на последний круг.
После удара колокола его неожиданно вынесло на большом повороте к снежному валу… Казалось, удержаться на ногах было невозможно. Законы физики не позволяли. Но надо знать Косичкина. Он их как-то опроверг! Удержался! Чего ему это стоило, знает лишь сам Виктор. Со стороны было лишь видно, как в те мгновения он собрал все свое огромное мужество. И – устоял, продолжил бeг до победного финиша, закончив дистанцию с рекордом катка – 7.59,4. Косичкин и на этот раз сдержал свое слово.
– Вы встречались после того, как Виктор закончил выступления?