Чего ожидать от совершеннолетия, или верхом на метле
Шрифт:
– Ух, какие молодцы. А я думала, бездельничаете, – довольно улыбается она, потирая руки. – Ну, показывай, к чему моя девочка будет иметь способности.
– Вода и все ее агрегатные состояния, – кивает на монитор ученый.
– И не только, – задумчиво постукивает пальцем по губам моя наставница.
– А что еще? – наконец и я вступаю в разговор.
– Кое-что, в чем я пока не уверена, ребенок. А вот когда буду знать точно, тогда и тебе скажу, – увиливает от ответа женщина, и отрешенно добавляет. – Нам бы с тем, что имеем, научится управлять…
Озадаченно
Попрощавшись с Максимом и пообещав зайти еще в гости, спешу за своей наставницей по коридору, пока мы не оказываемся в небольшом, но очень уютном зале.
Высокие окна, прикрыты всего лишь воздушным тюлем, на полу пушистый ковер и множество небольших, пухленьких, как пирожки, подушечек. В углу стоит столик, с какими-то чашками, подсвечниками, коробочками и прочей дребеденью, которую я не успеваю разглядеть. А больше из обстановки ничего.
– Это комната для медитаций, – объясняет наставница, садясь по-турецки на ближайшую от нее подушку и, взмахнув рукой, предлагает мне сделать так же.
Опускаюсь напротив нее, тоже скрутив ноги в крендель, и ожидающе смотрю на женщину.
– Прежде чем я тебя возьму под свою ответственность, думаю, логично нам с тобой познакомится поближе, – говорит она. – Давай сделаем так. Ты рассказываешь все, что посчитаешь нужным о себе, я о себе, а потом мы задаем друг другу по одному вопросу, на который нужно ответить честно, как бы сложно не было. Договорились?
Молча киваю и снова смотрю на девушку.
– Тогда я начну. Меня зовут Виктория, можешь ко мне обращаться Вика, мне тридцать шесть, уже шестнадцать лет как я работаю на корпорацию “Окна” и десять из них учу детей. Я потомственная ведьма, лучше всего мне дается стихия огня, то бишь пиромантия, но с другими тоже неплохо управляюсь, так что конфликтов у нас быть не должно. Теперь твоя очередь.
Закусываю губу, не зная с чего начать. У Вики это так бойко получалось. Боюсь, я так не смогу. Но, собравшись с силами и вздохнув поглубже, тоже начинаю краткий пересказ своей ничем не примечательной биографии. Наставница слушает молча, склонив голову на бок и с явным интересом, хотя ума не приложу, что в моей жизни такого занимательного.
– Хорошо, – выслушав меня, кивает она. – Теперь вопрос. Но помни, максимально честно. Ложь я почувствую. Впрочем, и ты тоже, если сосредоточишься. Мы же ведьмы. Готова?
– Готова, – решительно заявляю, настроившись отвечать.
– Чем тебя подкупила ведьма. Что пообещала, взамен на тело?
Задыхаюсь от неожиданности, явно не предполагая услышать такой вопрос. Отвечать на него мучительно стыдно. Кому хочется вновь себя почувствовать наивной дурочкой. Когда я рассказывала в Выворотнях свою историю, еще свежи были эмоции страха, ужаса и эйфории от спасения. Теперь же совсем по-другому.
– Инга, только честно, – предупреждающе сверкает карими глазами Виктория.
Ну что ж, рассказала однажды, расскажу и второй раз…
Как я ни опасалась, но, озвучивая ответ, я не увидела в глазах наставницы ни презрения, ни осуждения, лишь сочувствие и понимание.
– Молодец. Ты очень сильная девочка, – неожиданно хвалит меня ведьма. – Теперь твоя очередь. Чтоб ты хотела узнать?
Задумавшись, окидываю ее взглядом, чуть дольше, хоть и в рамках приличий, задержавшись на шраме. Но, внезапно, в голове возникает другой вопрос. Я сама не знаю, почему решаю спросить об этом, просто слова слетают с моих губ, прежде чем я успеваю подумать.
– Почему вы не хотели брать ученика? Я же чувствую. Вернее, мне так кажется... Не знаю, как это объяснить…
– Почему? Знаешь, я думала, ты о шраме спросишь, – хмыкает Виктория. – Это же очевидно. А ты удивила… Понимаешь Инга, к ученикам привыкаешь, прикипаешь душой, выращиваешь, тренируешь, а потом отпускаешь в поле. А там бывает сложно, очень сложно. И опасно.
Ее глаза сверкают каким-то жгучим потусторонним огнем, который меня буквально завораживает, притягивает, гипнотизирует. Открыв рот, я слушаю свою наставницу, удивляясь той силе и горячности, которая звучит в ее словах.
– И хоть ты не можешь трястись над человеком всю жизнь, как курица-наседка, но побороть в себе чувство ответственности не получается… Он умер… Мой последний ученик… С тех пор я детей не брала…
Глава 18
Ее рука взметается к шраму и легко пробегает пальцами по белесой полоске, раскроившей щеку напополам. Видно по всему – это привычный и неосознанный жест, а рана, повредившая ее лицо, скорее всего, добыта именно тогда, когда и погиб ее ученик.
У меня самой от эмоций сжимается горло, и я резко сквозь зубы втягиваю воздух. Ведьма же слегка встряхивает головой, словно отгоняя грустные мысли и воспоминания, и спустя секунду ее взор снова становится осмысленным и задорным.
– Ну что? Приступим к первой тренировке? – улыбается она, и, поднявшись на ноги, идет к столику с инвентарем.
С удивлением наблюдаю за тем, что делает моя наставница. А она, расставив передо мной три свечи, опускает на окнах черные жалюзи, погрузив комнату в темноту, и зажигает фитили.
– Это первое упражнение. Оно одновременно легкое, потому как совершенно не требует от тебя магических усилий, но и тяжелое, так как нужна громадная концентрация и внимание.
Я заинтересованно киваю и с любопытством смотрю на оранжевые, слегка подрагивающие язычки пламени.
– Отлично, – довольно улыбается Вика. – А теперь посмотри внимательно на свечу прямо перед тобой, и только на нее. Взгляд не отводи.
Делаю так, как говорит учительница, старательно концентрируясь на трепещущем огоньке. Через некоторое время глаза начинают слезиться, и очень хочется моргнуть, но сдерживаю себя и продолжаю выполнять упражнение.
– А теперь сделай взгляд расфокусированным, – слышу словно издалека голос Вики. – Знаешь как?
– Да, – хрипло отвечаю, заставляя расплыться перед глазами контур свечи.