Чекисты рассказывают. Книга 5-я
Шрифт:
Этот вопрос очень заинтересовал Гарриса. Павел подыграл Виктору Николаевичу:
— Да я и продал его. Но Даймонда и еще пару верховых лошадей я оставил. Не могу обойтись без них. Лошади — моя страсть. А вы любите лошадей, господин Гаррис? — обратился он к англичанину.
— Да, очень, — вырвалось у того.
— У вас есть лошади? — спросил Виктор.
— О нет. Любить лошадей и иметь их — это не одно и то же.
Англичанин заулыбался, задымил сигарой.
— А каких лошадей я продал... — произнес Павел.
Он достал из кармана маленькую записную книжку (над этой книжкой он работал с Жаком Леру добрую неделю) и протянул ее англичанину. — Здесь генеалогия, масти, стати... Я вижу, вам это интересно.
Генри со знающим видом погрузился в изучение.
Это лишний раз подтверждало догадку Виктора Николаевича, что Генри далеко не простой клерк, каким он представился в начале своего знакомства.
Тихонов понял также, что выбор Павла для работы с, Генри оказался правильным. Он явно нравился англичанину. На этот раз Гаррис даже не старался коверкать свой язык.
До времени Павел не делал попыток установить личность англичанина. Он старался закрепить дружеские отношения с ним.
Они вместе обедали, ужинали, посещали ночные кабаре. О себе Гаррис по-прежнему ничего не говорил, а Павел не расспрашивал. Было ясно, что англичанин сразу признал в нем дворянина и уже не ставил это под сомнение.
Руки у Гарриса были не аристократические, но и не клерка. Клерку приходится много писать, и на среднем пальце у него образуется характерная мозоль, которую ни с чем другим не спутаешь. Мозоль у Гарриса была небольшая. Следовательно, если он и служил, то занимал достаточно высокий пост.
Обратил Павел внимание и еще на одну немаловажную деталь. Для простого клерка Гаррис слишком хорошо знал политических деятелей Европы. Беглого взгляда на фотографию кого-нибудь из них было достаточно, чтобы англичанин назвал его по имени.
Павел встречался с ним еще несколько раз в различных городах Европы. Каждый раз Гаррис привозил новые материалы, доклады, сводки, получал деньги и уезжал.
В один из приездов англичанина они условились обращаться друг к другу по имени. Эта привычка широко распространена у английских дворян. Теперь Гаррис называл Павла Джо, а Павел звал англичанина Генри. Это был большой шаг вперед.
И все же Гаррис оставался для Павла загадкой. Попытки слежки за Генри показали, что тот великолепно ориентируется в больших городах и легко уходит от наблюдения. Однажды сам Павел, когда англичанин достаточно набрался, попробовал было выследить его.
— Джо, — сказал Генри, — не трудитесь изображать из себя детектива.
Это только удвоило решимость Павла. Как долго можно рассчитывать на агента, настоящее имя которого неизвестно? Ведь он в любое время может исчезнуть, и канал информации сразу иссякнет.
...Тщательно подготовившись, Павел решил провести атаку на англичанина в один из его очередных приездов в Париж.
Павел пригласил Гарриса на ленч в ресторан, расположенный на Эйфелевой башне. Это место он избрал потому, что здесь всегда полно фотографов, которые предлагают свои услуги туристам, желающим запечатлеть себя на фоне Эйфелевой башни. Павел еще издали заметил Анну Марию, которая уже кого-то фотографировала. Выходило это у нее естественно и просто, как у настоящего профессионала.
Когда они приблизились, Павел, воспользовавшись каким-то предлогом, остановился. Остановился и Гаррис. Они стояли так, что Анне Марии было удобно их снять, и она успела сделать несколько кадров.
— Нас, кажется, хотят сфотографировать, — сказал Павел. — Прелестная дама, не правда ли?
— Что вы делаете? — возмутился Гаррис — Кто вас просил?
Но Анна Мария с очаровательной улыбкой сказала по-французски:
— Мсье, прошу вас стать здесь.
— Кажется, она еще только собирается фотографировать, — успокоил англичанина Павел. — У вас нет желания сделать снимки на память о Париже?
— Нет, благодарю вас, мадам, — и Гаррис отвернулся.
— Извините нас, мадам, — улыбнулся Павел Анне Марии.
Она жестом дала понять ему, что свое дело сделала.
Павел с англичанином поднялись в ресторан. Здесь же условились встретиться вечером.
Едва они спустились с башни, подкатила машина. За рулем сидел невозмутимый Шустер.
— Вот и такси, Генри, — обрадовался Павел. — Итак, до вечера.
Ничего не подозревавший Гаррис сел в машину. В зеркало он увидел, что Никулеску пошел в противоположном направлении, даже не взглянув в его сторону.
Убедившись, что слежки нет, англичанин назвал свой адрес. Оказалось, что он остановился в отеле «Наполеон», близ Триумфальной арки.
В тот же день, когда Гарриса не было в гостинице, туда пришла Анна Мария. Показав портье фотографию англичанина, она узнала фамилию, под которой тот зарегистрировался, и номер, в котором он остановился.
На столе перед Павлом лежал небольшой прямоугольник плотной бумаги. На нем были написаны только два слова: Джордж Холлидей. Да вверху еще стояла цифра — номер, который занимал в гостинице Генри Гаррис.
Англичанин мог зарегистрироваться и под вымышленной фамилией. Если же Джордж Холлидей, рассуждал Павел, настоящее имя Генри Гарриса, то он должен иметь паспорт на это имя, а следовательно, и адрес в Лондоне. Разгадку следовало искать там.
...В Лондоне Павлу удалось без труда составить список адресов всех обладателей фамилии Холлидей. К счастью, их оказалось не так уж много. Затем Павел купил план города, изучил его и отправился на поиски.