Чекисты. Книга вторая
Шрифт:
Паначевный отвез Загоруйко в Станислав, и оттуда на самолете майора отправили в Киев. Бандитов Хмары приняла Станиславская тюрьма. После операции Прудько находился в райотделе в Яремче. Он только что вернулся из квартиры Загоруйко, где вместе с Кравчуком успокаивали семью майора. Прудько позвал к себе Кучму.
Дмитро с автоматом за плечами, на минуту задержавшись у стенного зеркала подле вешалки, потер синяк под глазом и с прискорбием сказал Лиде:
— Ну и врезал мне на прощанье проклятый Хмара! Чуть глаз не выбил! Родная мать
Лида ответила многозначительно:
— Думаете, не узнает? — Она пропустила первым в кабинет Кучму, а сама, улыбаясь, задержалась на пороге.
В раскрытую дверь было видно, что Прудько беседует с пожилой худощавой женщиной, по-деревенски повязанной черным платком. Женщина повернулась на скрип двери, покачнулась от волнения и бросилась навстречу Дмитру.
— Мамо… Ридна мамо! — закричал Кучма, обнимая старушку.
— Сынку мий… сынку ридный, — сквозь слезы бормотала мать Дмитра. — Мой Дмитро… Сынку мий коханый… Из мертвых воскрес, как Иисус Христос!
Прижимая к груди седую голову матери и лаская ее огрубевшей рукой, Кучма сказал:
— Нет, мамо. Воскрес, как обычный человек!
Спустя несколько дней развалины Манявского скита встречали нового гостя. К нише, в которой сохранились еще следы фресок иконы Иоанна Богослова, осторожно приближался Профессор. Одет он был иначе, чем в тот день, когда посещал ресторан скорого поезда “Москва—Чоп”. Из-под простой брезентовой куртки виднелась вышитая рубашка, на ногах были сапоги, а голова покрыта обычной кепкой. По внешнему виду никто не подумал бы, что это “гость” из Мюнхена, прибывший окольными путями проверить, как борется с Советской властью подполье на Украине. Скорее всего он похож на районного заготовителя или служащего кооперации. Оглядываясь, Профессор подошел к нише и, будто осматривая стенную древнюю живопись, стал шарить рукой под кружкой для милостыни.
За его движениями из-за колонны наблюдали Дмитро и Березняк. Они были вооружены автоматами и гранатами.
— Пошли! — тронул за локоть геолога Дмитро и, неслышно выйдя из-за колонны, тихо сказал:
— Нема там ничого, друже провиднык!
Профессор вздрогнул и, быстро засовывая руку в карман, оглянулся на звук голоса, но, узнав Кучму, успокоился. Отвечая на его приветствие, он спросил:
— А где же Дыр?
— В командировку Хмара его услал, — спокойно ответил Дмитро. — Хмара вместо него этого хлопца дал: это Щука.
Профессор поздоровался со Щукой.
— Но по условию вы должны прийти от часу до двух ночи, — сказал Профессор.
— А зачем зря терять время? — беспечно сказал Дмитро. — Пришли мы еще засветло, видим, вы появились — значит все в порядке, думаем. Как добрались?
— Пока все было хорошо, — ответил Профессор.
— А дальше будет еще лучше, — сказал Березняк.
Уже совсем стемнело, когда они появились у бункера Хмары. Шумел в крутом овраге поток. Профессор осмотрелся и спросил:
— А на ту сторону как переберемся?
— Зачем перебираться? Мы уже на месте! — бросил Кучма.
“Гость” из Мюнхена спросил удивленно и недоверчиво:
— Как на месте? А где же Хмара?
— Рядом с вами, — отозвался Березняк и трижды стукнул по старому пню. Профессор увидел, как Дмитро опрокинул соседнюю елочку.
— Прошу до родной хаты! — предложил Дмитро.
— Ловко! Ловко замаскировано, — не в состоянии скрыть своего восхищения, сказал Профессор и, показывая на часовых, вышедших поодаль из-за куста, спросил: — А это охрана?
— Наши хлопцы, — сказал Дмитро. — Я полезу первым. Буду показывать дорогу, а то в Мюнхене вы, наверное, забыли, как по бункерам лазить? — И Дмитро, открыв крышку люка, стал спускаться под землю. За ним Профессор.
Из-за стола поднялся переодетый в костюм Хмары Кравчук.
— Знакомьтесь, — предложил Дмитро, когда ноги Профессора опустились на дощатый пол бункера.
“Гость” из Мюнхена пожал ему руку:
— Так вот какой вы, герой Черного леса, Хмара! Сколько лет в заочном контакте — и не виделись. Приятно познакомиться лично.
— А нам приятно собственными глазами повидать такого бывалого конспиратора, — сказал Кравчук. — Оружие имеете?
— А что?
— Если есть — сдайте.
— Но я же член “центрального провода!” — обиженно протянул Профессор.
— А я инструкцию выполняю, — сказал Кравчук. — Когда мы выясним точно, что вы Профессор и проверим полномочия, все будет иначе, но пока…
Не скрывая обиды, Профессор вытащил из кармана брюк “кольт” последней марки и положил его на стол.
— Полномочия — вот! — сказал Профессор, вытаскивая из кармана куртки объемистый пакет.
— А кварцы новые и блокноты для радиосвязи?
— Кварцы — вот! — положил Профессор коробочку и пачку шифровальных блок лотов.
— Тогда сейчас побеседуем, — сказал Кравчук. — Рассказывайте, что у вас там в Мюнхене? Какие задания вы для нас привезли?
Долго длилась беседа Кравчука с Профессором в подземном бункере, вырытом рядом с быстрой горной речушкой. И на правах подлинного хозяина убежища Кравчук раскрыл заветный шкафчик, достал оттуда свежие паляныци, заготовленные Паначевным для приема знатного закордонного гостя, ржавое сало, перистый лук, помидоры и заветную сулею самогона, приготовленного в Ямном из краденых колхозных буряков.
— Вы здесь пьете? — настороженно спросил Профессор, поглядывая на сулею. — Это же проводом заборонено!
— Законы на то и пишутся, чтобы их нарушать, — весело ответил Кравчук. — Хлопцам пить не дозволено, только в исключительных случаях. А разве сегодняшний день — не праздник? Сколько мы вас ждали?
— Рация хорошо работает? — спросил Профессор.
— Отлично. Интересно, как будет работать на новых кварцах.
— Думаю, еще лучше. Вы сегодня же сообщите Мюнхену о том, что я уже здесь. Такая у меня договоренность с Бандерой.