Человек без надежды
Шрифт:
— И правильно, что не решился, — одобрила Камилла. — Это Уля Морозова, она будет у нас на флейте играть. Мы давно думали, кого еще взять в команду для дальнейшего развития группы. Ты должен помнить, мы тебя о ней предупреждали!
Дэнни с умным видом покивал, хотя, по его собственному признанию, в музыке не смыслил ровным счетом ничего. Но пока выступающая у него группа «Серебряная камелия» не просила дополнительных денег, довольствуясь процентом от принесенных клубу доходов, его не касалось, кто и как там будет играть и петь. Пусть Сильвер и Камилла хоть сто человек приволокут — это лишь означает, что «на круг» им придется делиться с большим количеством музыкантов, и у каждого по
В разгар их молчаливого общения откуда-то из недр клуба, в котором пока не горел верхний свет, появилась сногсшибательно красивая брюнетка лет двадцати пяти в ярко — алом костюме, подчеркивающем немыслимую тонкость талии и приятные округлости в необходимых местах. Дэнни Монтего, повернувшийся к ней, мгновенно утратил дар речи и интерес к окружающему миру и только таращился на девушку с тем особенным выражением лица, которое ясно свидетельствовало о резком поглупении ввиду влюбленности. Как будто кто-то одним щелчком выключателя напрочь «вырубил» мозг хозяина «Мертвеца».
— Привет, Бев, — пробормотал он, сверля ее отчаянно жадным взглядом.
— Уже здоровались, Дэнни, — с прохладным равнодушием отреагировала девушка. — Спасибо, что разрешил воспользоваться дамской комнатой.
— О чем ты говоришь, Бев, — заходи в любое время! — темпераментно пригласил Монтего.
Сильвер хихикнула. Да уж, с «фирменным» чувством такта Дэнни нечего было надеяться на оглушительный успех у женщин! Ведь понятно, что девица заскочила не ручки помыть, а по какой-то экстренной необходимости — иначе, наверное, потерпела бы до дома, а не побежала с улицы в еще не открытый для посетителей клуб. В свете этого приглашение «заходить в любое время» выглядело как насмешка. К счастью, либо девушка уже знала Монтего и привыкла к его нелепым высказываниям, либо ей было просто наплевать, потому что она и глазом не моргнула.
— Заскочу, может быть, как-нибудь вечерком — говорят, у вас тут хорошая концертная программа, — все тем же безразличным тоном пообещала ярко — алая красотка.
— О да, девочки поют чудесно, а сегодня будет еще и флейта! — Дэнни, казалось, готов был запрыгать вокруг гостьи, словно большой щенок, и завилять хвостом. — Вот, кстати, познакомьтесь: это Сильвер и Камилла, они как раз и есть группа «Серебряная камелия»! Девочки, это Беверли Кларк!
Судя по тому, с каким придыханием было произнесено роковое имя, Монтего в очередной раз «пропал». Примерно раз в год Дэнни смертельно влюблялся в одну из своих знакомых, причем демонстрировал не только потрясающую неразборчивость, но и полное отсутствие даже примерных навыков знакомства и бесед с дамами. Как правило, в общении с людьми, которые не вызывали у него урагана страсти, Монтего был приятен, обходителен и интересен, но, как только он пытался кого-нибудь очаровать, из него со сверхзвуковой скоростью начинали сыпаться глупости и банальности. По его резко меняющемуся лицу сотрудники «ДиЭм» давно научились определять, что хозяин влюблен, и тактично молчали, переживая очередное «увлечение века», заканчивающееся, как правило, через пару месяцев.
Очередной объект безумной страсти — брюнетка и поклонница красного цвета в одежде Беверли Кларк — вежливо сказала, что рада знакомству с Камиллой и Силь, и, помахав Дэнни на прощание, удалилась.
— А кто это? — поинтересовалась Сильвер, отправляя в рот пару соленых орешков из вазочки на стойке.
— Она вроде бы недавно переехала из другого Города, только не знаю, какого именно, — с придыханием забормотал Дэнни, который был все еще не в силах оторвать взгляд от закрывшейся двери, словно мог глазами следовать за прекрасной возлюбленной даже сквозь стены. — Ты что, ее раньше не видела? Бев появилась в клубе впервые пару месяцев назад, и я сразу понял, что она — женщина моей мечты!
— Ух ты, как неожиданно! Здорово! — хихикнув, оценила Камилла. — Странно, что мы ее не заметили! Ну ладно, ты тут не скучай, а мы пойдем в зал репетировать.
Немного пришедший в себя Дэнни с пылающими от смущения щеками вернулся к обычному своему занятию перед вечерним открытием клуба — протиранию бокалов и придирчивому изучению всевозможных припасов. Дела в «ДиЭм» шли хорошо, но Монтего был прижимист, считал каждую копейку, постоянно стонал по поводу грабительских налогов и нанимал обслугу лишь на то время, когда клуб работал, поэтому, пока двери были закрыты, ему приходилось трудиться и самому.
Тем временем девушки прошли в большой зал клуба. Как и всегда перед выступлением, здесь царила полная неразбериха. По полу были разбросаны какие-то провода, расставленные прожекторы светили в самые неожиданные места, а по пути на сцену можно было запросто споткнуться об подставку для микрофона, коробки с неясным содержимым или большие комки упаковочной пленки. Если бы Сильвер и Камилла не знали, что через час зал приобретет свой обычный вид, то, наверное, впали бы в панику. Зато Кароль Стейн во всем этом бардаке чувствовал себя, как рыба в воде. Вот и сейчас этот темноволосый и кареглазый парень лет двадцати пяти сидел на высоком сценическом табурете и сосредоточенно рассматривал какие-то разъемы на проводах, одновременно в раздражающе «взрослой» манере проводя что-то вроде «курса молодого бойца» для девушки, примостившейся поблизости на втором табурете.
— Бояться тут нечего, публика в «Мертвеце» приличная, так что яйцами и помидорами тебя при любом раскладе не закидают, — спокойно говорил он, не отрываясь от своего увлекательного занятия. — А если прилично сыграешь, так еще и поблагодарят — это точно. Ну а раз девчонки тебя пригласили, значит, ты должна хорошо обращаться со своим инструментом. Флейта — штука красивая, но капризная. Ты только заранее мне скажи, как во время концерта твой микрофон регулировать: пониже, повыше, погромче, какие шумы убирать?
— Н — не знаю, — Ульяна Морозова выглядела так, словно еще не была уверена, победит ли в ее душе желание выйти на сцену или желание убежать.
— Эх ты! — Кароль нарочито старчески вздохнул. — Ладно, на свой вкус сделаю… Или девчонки сейчас придут и что-нибудь умненькое скажут.
— Уже пришли, сейчас заговорят, — посулила Сильвер, решительно перебираясь через проход, заваленный ворохом проводов, и по лесенке взбежала на небольшую круглую сцену, приставленную к дальней стене большого зала «ДиЭм». — Кароль, ты что нам коллегу пугаешь?! Она прекрасная флейтистка и, я уверена, сыграет просто замечательно! И насчет микрофона не выпендривайся — делай, как всегда. Что за разговорчики вообще — пытаешься произвести на Ульяну впечатление крутого звукорежиссера?
— Можно подумать, что кто-то из нас говорит тебе заранее, делать повыше, пониже или погромче! — поддержала ее Камилла, вслед за подругой взбираясь на сцену. — Улька, ты его не слушай!
— А как было бы хорошо, если бы говорили! — мечтательно произнес Кароль, слез с табурета и поплелся куда-то вглубь зала.
— Девочки, я жутко боюсь, — со слезами в голосе призналась Ульяна. — Может, мы первое мое выступление перенесем, чтобы я еще немного подготовилась?
— На какую дату? — деловито поинтересовалась Силь. — Когда, по — твоему, ты будешь готова? Через месяц? Через год? Через Поколение?