Человек из «Альфы»

Шахов Максим Анатольевич

– Никак нет, товарищ генерал!

– А может, все-таки выпьешь? Чай у меня знатный, настоящий. Такой только в Китае и растет…

Тут уж генерал Томилин заподозрил неладное. Особого хлебосольства в рабочее время за директором ФСБ раньше не замечалось. Да и вообще генерал не помнил случая, чтобы в этом кабинете кто-то гонял с хозяином чаи.

– Что-то случилось, товарищ генерал армии? – взял быка за рога Томилин. – Никак на пенсию меня отправляете?

– Что-что? – удивился директор. – На пенсию? Не дождешься, Николай Афанасьевич! Работы невпроворот… Случиться ничего не случилось, я просто с тобой хочу поговорить неофициально насчет полковника Марченко. Точнее, насчет твоего рапорта о его переводе в оперативный резерв…

– Так… – вздохнул Томилин.

– Скажу тебе, Николай Афанасьевич, как оно есть. Открытым текстом. Был я только что на совещании в администрации президента. Доложил о текущих делах, ну и о результатах операции «Стамбульский транзит».

– И что? – нахмурился Томилин.

– Да что? – пожал плечами директор. – Наша позиция насчет Марченко не встретила одобрения.

– Что значит – не встретила одобрения?

– А то и значит, – решительно опустил руку на стол директор, – что отделаться от Марченко тебе не дадут! Ни о каком переводе в оперативный резерв речи быть не может! Наоборот, мне намекнули, что полковника неплохо бы поощрить. Или даже подготовить представление о его награждении…

– Марченко – поощрить? – вскрикнул Томилин. – За что? За то, что он угробил с таким трудом захваченного посланца Завгаева? Да его, если на то пошло, не в оперативный резерв надо переводить,

а гнать из органов сраной метлой и под суд отдавать к чертовой матери!

– Все, Николай Афанасьевич? – вздохнул директор. – Высказался?

– Высказался…

– А теперь послушай меня. Я как чекист чекиста тебя понимаю. И, может быть, в душе даже негодую вместе с тобой. Но пойми и ты меня. Президента в России нет. Он, как ты сам знаешь, сейчас находится в важном зарубежном турне. Спит по четыре часа в сутки. Решает важнейшие геополитические задачи. Так мне что, звонить ему по спецсвязи, отрывать от переговоров и говорить: так, мол, и так, извините, но тут ваши клерки со Старой площади тянут за уши своего протеже полковника Марченко, так что бросайте там все и возвращайтесь, нужно срочно прекращать это безобразие и что-то решать? Так, что ли, Николай Афанасьевич?

– Ну зачем же так? – вздохнул Томилин. – У президента своих дел хватает. И без Марченко…

– Так и я тебе о том же толкую! А чтобы обойти администрацию в этом вопросе, выход только один – заручиться поддержкой самого президента! Вот и думай теперь, что делать!

– И что? – обреченно вздохнул Томилин.

– Что, что? – вздохнул директор. – То… В общем, приказывать я тебе, Николай Афанасьевич, не могу в этом вопросе, а просто прошу: давай с тобой не будем дразнить гусей! Согласен?

– Согласен…

– Вот! Тогда, пожалуйста, как выйдешь, загляни в канцелярию и официально забери свой рапорт насчет перевода Марченко в оперативный резерв. Ради спокойствия нашего президента. Договорились, Николай Афанасьевич?

– Договорились.

– Вот… – отвел глаза в сторону директор. – А потом, не сразу, конечно, а как выкроишь время, по свободе, короче, набросай другой рапорт…

– Какой еще другой?

– О поощрении Марченко по результатам операции.

– Что? Да ни в жизнь!

– Да подожди ты кричать, Николай Афанасьевич! Выслушай сперва!

– Ну?

– Ты всегда плачешься, что работу с тебя спрашивают, а на то, чтобы поощрить людей, средств всегда нет. Так?

– А что, я не прав? – осторожно пожал плечами Томилин, еще не понимая, куда клонит директор.

– Прав, Николай Афанасьевич! На все сто! Поэтому я тебе и говорю: готовь рапорт и впиши туда всех отличившихся. И я тебе гарантирую, что на этот раз средства найдутся. А может, и правительственные награды кое-кому выбьем…

– Под прикрытием Марченко? – вздохнул Томилин.

– А хоть бы и так! Если есть возможность поощрить людей, ее нужно использовать! – подвел черту директор. – Кстати, что там с этим раненым майором? Запамятовал, как его фамилия…

– Шадрин, товарищ генерал.

– Да-да, Шадрин… Поправляется?

– Поправляется, – кивнул Томилин. – Я вот прихватил его шифровку…

Директор взял бланк расшифрованной телеграммы и пробежал его глазами. Потом посмотрел на Томилина.

– Ну вот, видишь, Николай Афанасьевич! Человек проявил незаурядное оперативное чутье, с риском для жизни и карьеры спас ценнейшего агента, а мы бы его и поощрить толком не смогли! А под Марченко все пройдет! Обязательно впиши в рапорт этого Шадрина. Его мероприятия по временной консервации агента я поддерживаю. Отправь соответствующую шифровку… С этим все, – решительно опустил руку на стол директор. – Теперь главное, Николай Афанасьевич. Как у нас продвигается дело с выявлением предателя?

– Делаем все возможное, товарищ генерал армии! Но, к сожалению, результата пока нет…

Часть вторая. ОХОТА НА СКАТА

34

...

«Совершенно секретно

директору ФСБ РФ

МЕМОРАНДУМ

Месяц назад Стамбульской резидентурой была получена информация о наличии в центральном аппарате ФСБ РФ предателя, сотрудничающего на финансовой основе с чеченскими террористами в лице Ш.Басаева. Целью террористов является организация покушения на Президента РФ. В ходе проведения операции «Стамбульский транзит» информация о наличии в центральном аппарате ФСБ РФ предателя получила прямое подтверждение. Также в ходе операции «Стамбульский транзит» были получены сведения, позволяющие предположить, что предатель ранее проходил службу в отряде «А».

Исходя из вышеизложенного, за прошедший месяц ГУ контрразведки ФСБ были проведены беспрецедентные оперативно-розыскные мероприятия, направленные на выявление и обезвреживание предателя, которому было присвоено кодовое имя «Скат». В ходе указанных мероприятий был задействован как потенциал ГУ контрразведки, так и потенциал других служб и управлений ФСБ.

Всего за время существования отряда «А» в нем прошли службу около трех тысяч человек. Из них в настоящее время продолжают служить в ФСБ 84 человека, в центральном аппарате – 28. Еще около ста человек выведены из штата и находятся в оперативном резерве. Проведенными мероприятиями установлено, что доступ к данным по операции «Стамбульский транзит» имели только 4 человека из 28, проходящих службу в центральном аппарате.

В течение месяца за всеми этими сотрудниками велось непрерывное наблюдение, а также проводились оперативные комбинации, имевшие целью заставить того из них, кто является Скатом, проявить себя и выйти на связь с чеченцами. Параллельно велась отработка остальных сотрудников, служивших ранее в отряде «А». Проводились и другие мероприятия, направленные на выявление предателя. В частности, агентурные на территории Чечни. Несмотря на все это, до настоящего времени Скат не установлен.