Человек из будущего
Шрифт:
– Подъезжает, – ответил он и протянул руку, прощаясь.
Выйдя из его кабинета, я еще из коридора позвонил Геращенко – если что, пусть ищет меня в Штатах, дал по скайпу распоряжения своей команде в отделе по ликвидации глобальных катастроф, которые они упрямо называют Центром, намекая на будущий рост.
Никто поездке на другую сторону планеты особенно не удивился, теперь мир без границ, хотя на штатовской таможне надо предъявить кучу документов, проверят от и до, заглянут в желудок и в задницу в поисках бомбы, сравнят с фотографиями всех разыскиваемых
А так, да, мир без границ, хотя теперь границы не только в воздухе, но и в космическом пространстве.
К подъезду подкатил автомобиль, рослый шофер в хорошо подогнанном костюме и при галстуке вышел и, обойдя со стороны багажника, распахнул дверь с таким видом, словно повезет президента.
Я сбежал с крыльца, из окна вроде бы смотрит Мещерский, но пусть смотрит, я же знаю, едва отъедем, позвонит с последними инструкциями.
Автомобиль мягко выкатил на трассу, а дальше, как я и предположил, на спинке переднего сиденья вспыхнул экран, я узнал кабинет Мещерского. Из коридора вошел в неизменно элегантнейшем костюме от Гриффина Бримли высокий красавец Бондаренко, заведующий общим отделом, образцовый шпион и джентльмен старых фильмов, с приятной улыбкой и развитой мускулатурой, хотя пистолетную кобуру в подмышечной впадине замечаю даже отсюда.
За ним в проеме показалась толстая и красная морда генерала Кремнева, следом вошел аристократ, что элегантностью посрамит и Бондаренко с Мещерским, весь элитный и сдержанно консервативный от и до майор Бронник, второй помощник Мещерского.
Мещерский сказал с экрана быстро:
– Все в сборе!.. Владимир Алексеевич, делаем в спешке, но у нас надежда, что вы, как человек хорошо разбирающийся в людях и ситуациях, сумеете на месте сориентироваться и выбрать наилучшую линию поведения.
Все четверо уставились в экран, будто сейчас вытащу из шляпы ушастого зайца.
Я ответил в некотором затруднении:
– Так я еду устанавливать связи с разведками насчет глобальных катастроф… или же предупреждать о мине?
Бондаренко вздохнул, у Кремнева вид таков, что выругается, а Мещерский ответил, как мне показалось, в затруднении:
– То и другое, и мы даже не можем сказать, что для нас важнее. Стратегически важнее насчет глобальных катастроф, но мину катит к их пляжам волнами именно сейчас…
– Понял, – ответил я. – Для них этот вопрос будет тоже важнее всех прочих. Хорошо, сосредоточусь на нем. А насчет глобальных катастроф… я там буду искать встречи со специалистами, а вы пока налаживайте связи с ЦРУ.
Бондаренко поинтересовался сдержанно:
– А с МИ-6, ИЗИ, РАВ?..
Я отмахнулся.
– Те поверят Штатам на слово. А не поверят, все равно подчинятся. Нам же придется предупреждать ЦРУ о своих ударах с воздуха, объясняя и предоставляя материалы.
– А о диверсионных группах? – уточнил Бронник тихонько.
Я притворился, что не заметил ловушки, посмотрел с удивлением.
– Зачем? Я думал, вы знаете,
Кремнев сказал с отвращением жестким голосом:
– Штаты – все еще благополучная страна, это ее и губит. У нее не было ни двадцати миллионов погибших в мировую войну, ни опустошающих революций, ни чудовищной ломки режима, ни дефолта… Потому мы злее и крепче, а также готовы выдерживать новые испытания.
– Да, – сказал я коротко, – да, конечно.
Он взглянул на меня угрюмо и сказал весомо:
– Я в своем штабе проработаю варианты ударов с кораблей. Вы там сосредоточьтесь насчет атомной мины.
Мещерский сказал с предостережением в голосе:
– Генерал…
Кремнев пояснил:
– Наш москитный флот сейчас, к ужасу наших противников, расползается по всем морям и океанам. Доктрина авианосных групп устарела: один крохотный кораблик одним залпом уничтожит и пустит на дно любой авианосец, и никто не в состоянии перехватить его гиперзвуковые ракеты.
Бронник кашлянул, прерывая Кремнева, сказал деликатно:
– Генерал, это прекрасно. Но мы сейчас бьем не по Штатам, хотя и хочется, признаю, эти наглые ублюдки всех достали, а вместе со Штатами намерены бить по явной и непосредственной угрозе, что может стереть с лица земли и нас, и Штаты. И всяких там разных шведов, если еще есть такая нация.
– Под Полтавой были, – блеснул эрудицией Бондаренко, – хотя Полтава вроде бы не в Швеции. А потом… не знаю. Куда-то делись, наверное.
Мещерский сказал со вздохом:
– Хорошо бы наладить со Штатами взаимный обмен.
– Обмен шпионами налажен, – напомнил Бронник.
– Я говорю, – уточнил Мещерский, – у них богатая сеть специалистов, раскинутая по всему миру. Нам бы их данные пригодились.
– Даже у нас разместили пару миллионов, – буркнул Кремнев и, поймав его недоумевающий взгляд, пояснил: – Пятая колонна, что открыто принимает гранты от ЦРУ как бы на демократические реформы и открытое для штатовцев общество.
– Да, – согласился Бронник, – денег у них полно. Доллары сами печатают сколько хотят. Жулье!.. Но, думаю, особо возражать не будут, если ударом с корабля снесем какую-то лабораторию в горах Шри-Ланки или Цейлона. Лишь бы прислали им описание, кого и за что.
Кремнев сказал зло:
– А чего мы перед ними должны отчитываться?
– Международный жандарм, – напомнил Мещерский с улыбкой.
– Мы не слабее!
– Жандарма тоже можно завалить, – согласился Мещерский, – но в поимке опасных преступников лучше сотрудничать. Только сперва нужно встретиться, договориться, утрясти спорные вопросы и сгладить острые углы. Надеюсь, доктор Лавронов справится.