Человек из зеркала
Шрифт:
– Мой любовник? А кто мой любовник?
– Чупраков.
– Нет, он не мой любовник.
– Разве?
– Он мой пациент.
– И в близких отношениях вы не состоите?
– Нет.
И снова Диана вдруг стала отрываться от земли под взглядом подполковника, и в ушах зашумело. Что это? Реакция на ложь?
– И никогда не состояли?
– Состояла. В клубе. Ну, вы в курсе…
– По своей воле или как?
– Да, по своей воле.
– Но ваш парень так не считает.
– Да, Рома так не считает… Поэтому он и напал на Василия
Правда вернула ее в привычное измерение, и на душе стало легче. Видимо, не зря у кого-то из классиков возникла мысль, что правду говорить легко и приятно.
– Где он сейчас?
– Кто, Василий Георгиевич?
– Нет, Рома.
– Я не знаю, он сказал, что за ним охотятся и ему нужно уехать.
– Кто охотится за ним?
– Ну, он сказал, что из милиции к нему приходили. И что Василий Георгиевич может обо всем догадаться. А он его боится… Мне предлагал с ним ехать, но я отказалась.
– Почему?
– А зачем это мне надо? Если бы я его простила, может быть, и поехала. Но я его не простила…
– Он же отомстил за тебя, и ты его не простила? – перешел на «ты» Круча.
– Нет… Но сказала, что могу простить…
– А Чупракова простила?
– Чупракова? Ну, он же ничего не помнит. И он совсем не такой сейчас, каким был тогда, в клубе…
– А какой он сейчас?
– Более мягкий, более душевный.
– И ты его поэтому простила. А Рому простить не смогла. Хотя он и попытался исправить свою оплошность. Чупраков большой человек. И страшный. А Рома не испугался, руку на него поднял. Он отомстил за тебя, а ты уехала с Чупраковым. Как думаешь, он мог выследить вас?
– Выследить? Нас? А зачем ему нас выслеживать? – удивилась Диана.
– У него машина есть?
– Да, «Приора» у него…
– В армии он служил?
– Служил.
– Где?
– На Камчатке. В морской пехоте.
– Давно?
– Ну, три года назад уволился.
– В боевых действиях участие принимал?
– Да нет, не было ничего такого, он бы рассказал.
– Кем он был по штатному расписанию – пулеметчиком, гранатометчиком, снайпером?
– Я не знаю… Он что-то про снайперскую винтовку говорил.
– Что говорил?
– Ну, их куда-то на соревнования возили, он говорил, что ему двух очков до главного приза не хватило.
– Значит, умел он из снайперской винтовки стрелять…
– Выходит, что умел.
– А может, у него винтовка была? Ну, может, прикупил где-то по случаю.
– Да нет…
– Может, друзья у него были, которые с винтовкой могли ему помочь?
– Друзья? А зачем ему винтовка? Куда вы клоните, товарищ подполковник? – Диана с ужасом посмотрела на Кручу.
Нет, не он ее сейчас пугал, а тот факт, что Рома мог стрелять в Чупракова. Ведь она же не простила его, и от отчаяния он мог пойти на рискованный шаг. И выследить он ее мог.
– А как ты сама думаешь? – с въедливой иронией спросил Круча.
– Да нет, Рома не мог этого сделать.
– Почему?
– Ну,
– Может, слабину дал, потом стыдно стало. До боли стало стыдно. До безумия. Так же может быть?
– Ну, наверное, может.
– Это не так уж и трудно, если есть навыки и винтовка. С винтовкой, конечно, сложно, но в нашем мире нет ничего невозможного. И позицию для стрельбы выбрать можно, и на дерево залезть. Одно плохо, с этой позиции Чупракова не достать, если, конечно, он не выйдет на пристань. А он вышел. Потому что тебе, Диана, на катере захотелось покататься.
– Мне захотелось? Да, мне захотелось. Ну а что здесь такого?
– А то, что Чупраков на пристань вышел и как раз под снайпера встал.
– Хотите сказать, что это я его под снайпера поставила? – возмущенно встрепенулась она.
– Я этого не говорил. Ты сама это сказала.
И снова Круча смотрел ей в душу, но Диана не впала в гипнотический транс. Потому что она не чувствовала за собой никакой вины. Зато ее распирало от возмущения.
– Не говорила. Это вы хотите сказать, что я Чупракова под выстрел подставила!
– Откуда я знаю, может, ты ненавидишь Чупракова.
– Да, я его ненавидела. Но все изменилось. Я его простила и ничего плохого этому человеку не желаю.
– Когда все изменилось?
– Ну, изменилось… Вы что, серьезно думаете, что я могла мстить Василию Георгиевичу? – нервно и совсем невесело засмеялась она.
– Все может быть.
– И я, по-вашему, вывела Василия Георгиевича на пристань, чтобы его убил Рома? Но это же смешно!
– Почему?
– Да потому что я медсестра, потому что я ставлю Чупракову капельницы, делаю уколы. Если бы я хотела ему отомстить, я бы вколола ему воздух в вену. Или вкатила бы щедрую порцию инсулина. Он бы умер, а на меня никто бы не подумал…
Круча вытянул губы и склонил голову набок, мысленно взвешивая ее аргументы.
– Ну да, в твоих доводах есть резон, – кивнул он. – Ты могла бы его убить. Может, и не было никакого сговора с Ромой.
– Конечно, не было! – с чувством облегчения резко выдохнула она.
– Рома твой мог действовать сам по себе, – проговорил Круча, мысленно прокручивая свои же слова.
– Я в этом не уверена.
– Где он сейчас?
– Я не знаю, он не говорил.
– Ты можешь ему позвонить, узнать, где он?
– Ну, я попробую.
Она взяла мобильник, но телефон абонента был выключен.
Круча забрал у нее трубку, набрал нужный ему номер на свой телефон, сделал звонок, но Рома и не думал ему отвечать.
– Ладно, разберемся… Диана, как ты думаешь, где сейчас может находиться Пушкарь?
– Я не знаю. Может, у брата.
– Еще у кого?
– Ну, я не знаю. Вы у его брата спросите, у Толика, он может знать.
– А ты не знаешь?
– Нет.
– Ну, хорошо, спросим у его брата.