Человек-невидимка в стразах
Шрифт:
Васюковы были со всех сторон положительными девушками. Они не хотели зацикливаться только на работе, думали и о семейной жизни. Больше всех повезло Римме – она официально вышла замуж за Петра Михайловича. Ирма и Мира отношений с мужчинами не оформляли, они никогда не состояли в браке. Все сестры мечтали о детях, но ни одной из них забеременеть не удавалось.
Когда случилась авария на Чернобыльской АЭС, Васюковы были направлены на место катастрофы. Евдокия не знала, чем занимались в Припяти сестры, но они получили порцию облучения, лежали в клинике и вышли вроде бы здоровыми. Однако Константиновская
Узнав о том, что подруга ждет ребенка, Евдокия воскликнула:
– Немедленно делай аборт!
– С ума сошла? – возмутилась Ирма. – Мне не удалось замуж выйти, так хоть рожу для себя!
– Тебе уже за тридцать, – Евдокия начала читать нотацию, – в таком возрасте очень увеличивается риск появления на свет малыша с патологией. Есть исследования и пугающая статистика, свидетельствующие: у матери, которой пошел четвертый десяток, часто рождаются дети с болезнью Дауна, сердечно-сосудистыми проблемами, онкологией.
Но Ирма стояла на своем.
– Какой ребеночек ни появится на свет, любить и воспитывать его я буду с радостью!
– Все же подумай, – повторяла Евдокия до тех пор, пока срок беременности подруги не подобрался к двенадцати неделям. – Ты получила дозу радиации, добавь сюда свой возраст и пойми: лучше пойти на операцию.
Мнения сестер разделились, Римма целиком и полностью стояла на стороне Ирмы.
– Ерунда! – по-детски беспечно восклицала она. – Проблемы с детьми возникают только у наркоманов и алкоголиков. Ирма же за всю жизнь ни сигаретки не выкурила. Подумаешь, мужа нет! А мы с Петей на что? Поможем ей ребенка поднять. Своих не имеем, племянником утешимся. Материальных проблем у Ирмы не будет.
Мира занимала кардинально противоположную позицию.
– Безответственное поведение, – сердилась она, – Евдокия совершенно права, нельзя так рисковать. Появится на свет инвалид, все измучаемся, и ребенку одни страдания. Надо иметь голову на плечах, а не тупо подчиняться инстинкту размножения.
– Хороша училка! – злилась Ирма. – Сначала сама курить брось! Не следуй тупо за инстинктом курения. Нашлась безупречная особа…
Сестры поругались, Мира свела к минимуму общение с Риммой и Ирмой. Спустя положенное время на свет появилась девочка, названная Сашей. Ирма стала воспитывать ребенка, Римма самоотверженно ей помогала.
Саша была гиперактивной, ни секунды не сидела на месте, никого не слушалась и доводила маму до рукоприкладства. Отшлепав безобразницу, Ирма начинала переживать, звонила Римме, плакала, мучилась совестью, повторяла:
– Я плохая мать, не могу справиться с трехлетним ребенком.
– Глупости, – отвечала Римма, – все родители хватаются за ремень, просто люди предпочитают помалкивать о своих методах воспитания.
Но скоро оптимизма у Риммы поубавилось, Саша стала вести себя слишком агрессивно, могла даже больно ударить мать, не говоря уж о детях во дворе. Едва Васюкова появлялась в песочнице, как няньки и мамочки подхватывали малышей и спешили уйти.
– Ничего, – теперь уже не так уверенно говорила Римма, обожавшая племянницу, – подрастет и образумится.
Из детских садов Васюкову выгоняли регулярно, ее шалости отличались жестокостью. Если Саша дралась, она хватала игрушку, причем металлическую, и яростно колотила противника. Когда дочь в третий раз попросили забрать из детсада, Ирма привезла ее на обследование к Константиновской.
– Не стоит впадать в панику, – стала утешать Евдокия подругу, – мы с Людочкой Рогачевой можем справиться с любой напастью, приведем в порядок буянку.
Как водится, начали с детального обследования: всевозможные анализы крови, УЗИ, рентген. Потом Ирму вызвали в клинику. Когда она вошла в кабинет и увидела лица Рогачевой и Константиновской, у нее подломились ноги. Ирма плюхнулась в кресло и прошептала:
– Рак? Саша умирает?
– Нет, – сохраняя странную улыбку, ответила Людмила, – физически ребенок крепок, никаких патологий. Но вот что касается… мда! Я с таким сталкиваюсь впервые, хотя в учебниках читала…
Рогачева беспомощно глянула на Евдокию, та шумно вздохнула и решилась на откровенность:
– Ирма, не падай в обморок, Саша абсолютно здорова, но она… мальчик.
Сначала мать не поняла ее.
– Здорова? – обрадовалась Ирма. – Вот счастье! А то я прочитала об опухоли мозга, которая растет и превращает ребенка в монстра, и чуть не умерла от страха. Значит, Сашу не надо лечить? Нужно просто скорректировать ее воспитание?
Людмила отвернулась к окну, Евдокия обняла Ирму.
– Саша – мальчик. Анализ крови это подтвердил, количество тестостерона рекордное, можно подумать, что ребенок каждый день ест стероиды ложками. Гормон и вызывает припадки ярости. С такой гормональной атакой ни один взрослый человек не справится, чего же ждать от крохи?
– Вы дуры? – заорала Ирма. – Ну и придумали! Мальчик… Ваши анализы пустая трата времени. У моего ребенка все половые признаки женские!
Евдокия стала гладить Ирму по голове и, стараясь оставаться спокойной, продолжила:
– Да, при внешнем беглом осмотре, какой делают в роддомах, Саша выглядит стопроцентной девочкой. Ты слышала о гермафродитах?
– Чудовища с двойным полом? – затряслась Ирма. – Одновременно и мужики и бабы? Жуткие уроды?
Евдокия снова обняла Ирму.
– Что за чушь! Древние греки почитали таких людей, считали их полубогами.
– Но мы живем в России, – зарыдала мать.
– Гермафродиты умственно нормальны, – поморщилась Людмила, – и обычно врач, установив, какой пол берет верх, делает ребенку операцию. Большинство пациентов потом даже не знают о проблеме, родители им не рассказывают.
Ирма вытерла лицо.
– Сашу можно исправить?
Рогачева откашлялась.
– С ней сложней. Наружные признаки женские, в области малого таза есть необходимые мужские составляющие, а вот внутренних органов для зачатия и вынашивания ребенка у нее нет. Если Сашу оставить без корректировки, то у нее никогда не будет менструации и молочных желез, то есть грудь не образуется. Зато с большой долей вероятности она начнет испытывать интерес к женскому полу. И девушке придется ежедневно бриться.