Человек по кличке Мышь
Шрифт:
Нет, на сей раз он обхитрит Зануду, твердо решил про себя Мышь. Он не станет устраиваться на ночлег в подвалах Оперы. Он поищет себе место в подземельях Большого дворца, а это уже другой округ. В конце концов, с точки зрения удобств, все подвалы одинаковы. Да и удобства, предлагаемые полицейскими участками, не сильно разнятся. Так что ему тоже без разницы, где коротать ночь. Уж его-то персона хорошо известна как в одном округе, так и в другом.
Однако ближе к ночи желание таскаться по городу пропало, и он, разыграв привычную комедию, снова оказался в родном участке. На сей раз там была посетительница, молодая красивая женщина, у которой потерялась собачка, и она, всхлипывая, описывала сержанту, как именно выглядит ее драгоценный песик. Дежурный полицейский сразу же занялся стариком, вначале изучил содержимое его карманов, потом велел снять пиджак, и Мышь, то ли по обыкновению, то ли для того, чтобы развеселить расстроенную посетительницу, снова сделал вид, что готов снять в придачу и брюки тоже. Более того, он даже успел спустить их почти до колен, выставив на всеобщее обозрение свои кальсоны.
Утром Мышь проснулся явно не в духе. Чем дальше, тем больше в нем крепла уверенность в том, что на чем-то Логно все же подловил его. И поделом! Ночью он точно приходил к нему в камеру. Поскольку ничего интересного в его лохмотьях не нашли, Зануда наверняка занялся головным убором. Куда же, в самом деле, запропастился его котелок?
Страшно мучила жажда. Мышь стал шуметь, кричать, чтобы его немедленно выпустили из камеры. Звать пришлось минут пять, пока откуда-то из глубин участка не вынырнул очередной дежурный.
— Куда вы подевали мой котелок? — набросился на него Мышь.
Полицейский уставился на него недоумевающим взглядом, явно не понимая, о чем идет речь. Он недавно заступил на смену и еще не успел ознакомиться с отчетом о ночных происшествиях.
Вместе с бродягой они принялись искать злополучный котелок и обнаружили его в углу за стойкой. Мышь тут же водрузил его на голову и направился к выходу. Так, в котелке, он дошагал до набережной Сены. И лишь там, предварительно оглядевшись по сторонам, снял котелок и проверил, на месте ли фотография. Фотография была на месте, но крохотная дырочка от булавки на самой кромке была красноречивее всяких слов.
Логно успел сделать себе дубликат фотки.
Эти двое все время вели между собой невидимую постороннему глазу схватку, по принципу «кто кого». Получается, что инспектор снова повел в счете, а уж его возможности и его бульдожья хватка были хорошо известны старику.
Предположим, Зануда о чем-то там догадался или что-то даже выведал. Но формально инспектор не имеет никакого отношения к криминалу, связанному с убийством. Он числится в муниципальной полиции и работает в Девятом округе. Следовательно, его должно волновать лишь то, что связано с общественным порядком в данном округе. И на этом всё! Вот пусть себе и отслеживает местных проституток или фиксирует дорожно-транспортные происшествия, случившиеся на подведомственной ему территории.
Но даже если инспектору удалось напасть на след преступления, его роль в этом деле будет весьма незначительной. Потому что, прежде всего, он обязан доложить о своих изысканиях начальству, а те уже дальше, по инстанции, свяжутся с Главным управлением криминальной полиции.
Впрочем, некое шестое чувство подсказывало бродяге, что Зануда взялся за расследование исключительно по личным мотивам. Всем известно, как он недолюбливает Мышь. Его раздражает эксцентричность старика, он не терпит его расхлябанности, его коробит от его дурацких шуточек. Неприязнь инспектора уходит корнями в прошлое и наверняка связана с застарелой обидой. Ведь это именно Мышь придумал инспектору кличку Зануда.
Впрочем, Логно не просто зануда, он еще и упрям, как бык. Целых двенадцать лет бился он за то, чтобы получить должность инспектора. Всякий раз бедолагу подводило то, что писал он крайне безграмотно, а потому регулярно заваливал все письменные экзамены. Но он старался и продолжает стараться до сих пор. Уже трижды Логно сдавал экзамены на должность старшего инспектора, увы! — пока безрезультатно. Ему даже намекнули, что дальнейшие попытки тоже окажутся тщетными, ибо у него слишком большие провалы по части школьной программы. Словом, недоучился инспектор в юные годы. Что означает лишь одно: он может вызубрить назубок все инструкции и положения, но ни шагу не продвинется вверх по карьерной лестнице.
Нельзя сказать, чтобы новость сильно обрадовала Логно, но и отчаиваться он не стал. Разве что сделался еще более угрюмым. И еще ревностнее взялся за службу. Нет, озлобленности в нем не было, но вот жалости по отношению к людям точно поубавилось. Инспектор скрупулезно исполнял свои обязанности, справедливо полагая, что именно за это ему и платят. Словом, такой если вцепится в тебя, то просто так от него не отделаешься.
Весь день Мышь рыскал по городу в поисках неуловимого инспектора, но тот словно сквозь землю провалился. Дважды старик заглядывал на станцию метро возле Оперы, где инспектор совершал свои ежедневные профилактические рейды, и оба раза впустую. То невозможно прогуляться ни по одному из центральных бульваров, чтобы не столкнуться носом к носу с Занудой, а тут и не видно, и не слышно. Пропал, исчез, растворился без следа! А еще газеты! Снова все утренние газеты дружно обошли молчанием происшествие в машине. Ни слова о незнакомце в вечернем костюме, которого зарезали, словно рождественского поросенка, два дня тому назад рядом с авеню Габриэль.
Или дело настолько важное, что его уже успели засекретить, причем на самом высоком государственном уровне? Странно, но Мышь вдруг подумал, что чем больше проходит времени с того страшного вечера, тем отчетливее проступает в его памяти лицо убитого.
А вот был ли рядом с машиной фонарь, он не запомнил. Впрочем, разве обратишь внимание на такие мелочи при виде трупа? Но сейчас какие-то отдельные детали стали припоминаться сами собой, и прежде всего те, что касались внешности незнакомца. Довольно плотный мужчина, очень светлые волосы. Мышь готов был поклясться, что этот человек — иностранец. В момент, когда он взялся за ручку дверцы, бумажник, скорее всего, лежал у убитого на коленях, а потом скатился вниз и выпал на асфальт. А уже потом…
Глядя на Мышь со стороны, никто бы и не подумал, что он занят тяжелейшими раздумьями. Старик ковылял по тротуару своей обычной клоунской походкой, слегка подволакивая левую ногу, с глазами, опущенными вниз, чтобы — не дай бог! — не пропустить ни одного окурка. Размышления размышлениями, а окурки — это святое. Тем более привычка.
А почему он так уверен, что убитый был в машине один? Резонный вопрос. Насколько он заметил, тело еще не успело даже остыть. Покойничек, как говорится, был тепленьким. А что если в тот момент, когда он взялся за ручку, чтобы открыть машину, злоумышленник успел спрятаться на заднем сидении? Или выскочил через другую дверцу? Кажется, кто-то точно прятался за капотом. И припарковалась машина несколько необычно. Почему не напротив здания Британского посольства? Наверняка в тот вечер у них был прием.
Да, именно так все и было! Картина преступления почти сложилась в голове старика. Убийца точно находился в машине, он сидел на заднем сидении, потом обвил руками шею жертвы и вонзил ему нож прямо в сердце. А почему нож? С какой стати он вообразил, что незнакомца закололи ножом? Просто у меня разыгралось воображение, с досадой подумал Мышь. Скорее всего, в ход пошел обычный револьвер.
Наверное, убийца приготовился схватить бумажник, но тут услышал, как кто-то скребется с улицы, и упал вниз, скрючившись на полу, чтобы не выдать свое присутствие.