Человек-ракета
Шрифт:
Несколько человек в белых брюках и белых туфлях пробежали по проходу. Коля Казаков в их числе. Заметив Валю, он бросился к ней, резко схватил за плечи:
– Где он?
Валя холодно высвободилась.
– Кто?
– Кто?
– Казаков усмехнулся ее непониманию.
– Конечно, Надеждин. Два часа ищем - ни дома, ни в институте, ни в общежитии. Непостижимо! Где он может быть, скажи?
Коля что-то взволнованно говорил о чести и свинстве, безобразии и дисциплине.
– Это позор!
– кричал он.
– Это позор! Своими руками отдать победу!
Валя
– Поеду искать его!
– решительно сказала Валя.
– Куда там!
– Коля безНадежно махнул рукой.
– До старта остались считанные минуты.
Но Валя уже мчалась к справочному бюро - узнавать адрес доцента Ткаченко Михаила Прокофьевича.
16.
Вихрем ворвалась она в шаткую квартирку Ткаченко. Смешной усатый старик, на голову ниже Вали ростом, встретил ее на пороге, загораживая дверь в комнату.
Комната доцента не была приспособлена для жилья. Свежему человеку при входе казалось, что старик подрабатывает починкой примусов и дверных замков. Приборы, книги, провода, скобы, уголки, бутыли заполняли комнату, вытесняя владельца за дверь. На кровати стояли штативы с пробирками, под кроватью бадья с водой. Вороха пакетов с сухим шиповником, саго, морской капустой пирамидой были навалены на столе. В углу гудела большая, похожая на комод электрическая печь, гирлянды проводов со всех сторон свисали к ней. На пианино громоздились цветные бутылки, журналы, книги; аптекарские пакеты лежали прямо на полу.
– Порядочек у меня!
– говаривал обычно Михаил Прокофьевич посетителям. Верите ли, каждые каникулы неделю трачу на уборку и никакого результата.
Соседка Ткаченко, с ужасом взиравшая на печь и разбросанные бумаги, на прошлой неделе привела даже пожарную инспекцию. Но старик запер дверь на крючок и свет погасил.
– Где Игорь?
– задыхаясь, крикнула Валя.
– Игорь? Ах, это вы - невеста!
– догадался старик.
– Порядочек у меня! добавил он сокрушенно.
– Верите ли, каждые каникулы неделю трачу на уборку...
– Понимаете, - с трудом переводя дух, объясняла Валя, - ни в квартире, ни в общежитии, ни в институте... Бег начался без него.
– Как бег?.. Начался?
– доцент проворно прыгнул в комнату, и в полуотворенную дверь Валя увидела Игоря, который ногами вперед вылезал из-под печи.
– Это что же?
– закричал Ткаченко, подпрыгивая от ярости.
– Бег начался!.. Негодяй! Мальчишка! Вы бессовестно лгали мне, что бег отменяется!
– Бег действительно отменяется - для меня, - мрачно ответил Игорь отряхиваясь.
– Желающие побегут, а я - нет. Я свалял дурака в этой истории и сыт по горло.
– Голубчик!
– старик мгновенно першел от ярости к отчаянию.
– Но как же я обойдусь без этого бега? Ведь это должен быть решающий момент... Решающий! Это проверка всей системы!
– Не пойду!
– упрямился Игорь.
– Я оказался обманщиком
Тогда Валя открыла дверь.
– Но любимая девушка просит тебя участвовать в беге, - сказала она.
Игорь как будто не удивился ее присутствию.
– Я выполнил все твои просьбы, Валя. Ты просила меня уйти - я ушел. Тебе еще что-нибудь нужно?
– он явно хотел оскорбить ее.
Валя закусила губы.
– У меня последняя просьба к тебе: принять участие в марафоне.
– Да? Ты хочешь этого?
И вдруг Игорь преобразился, проворно схватил кепку. Кинулся к печи, открыл дверцу. Голубое пламя полыхнуло оттуда. Он выхватил из огня какую-то красную палочку, обжег руки, покидал ее с ладони на ладонь и сунул в карман.
– Куда?
– крикнул доцент.
– Подождите!
Но Игорь уже бежал вниз по лестнице.
Валя секунду постояла и так же стремительно бросилась к выходу. Ткаченко поймал ее за руку.
– Невеста!
– крикнул он умоляюще.
– Прошу вас: как только будут результаты - порадуйте старика! Центр три сорок шесть двадцать. Не забудьте: три сорок шесть двадцать!
Он еще кричал что-то, но Валя, вырвавшись, уже стучала каблучками где-то далеко внизу.
17.
Давным-давно, сделав круг по стадиону, исчезла в далеком лесу цветная цепочка марафонцев. Дорожки заняли бегуны на короткие дистанции, прыгуны, метатели копий и дисков. Потом и они ушли, и начались приготовления к футбольному матчу. Кое-кто из публики спустился вниз, другие сидели на местах, стойко выдерживая лучи палящего солнца. И вдруг Колю Казакова, меланхолически стоявшего в проходе, кто-то схватил за руку. Он обернулся.
– Надеждин, ты? Это такая низость! Слов нехватает!
– Слов не нужно. Организуй старт.
Коля с печальной усмешкой кивнул на часы.
– Сорок восемь минут, -сказал он.
– Догоню!
– упрямо сказал Игорь.
Коля пожал плечами и побежал разыскивать судей. Несколько минут спустя он не спеша вернулся.
– Не выходит!
– еще издали крикнул он.
– Не хотят считать опоздания. Говорят - пусть бежит, если хочет, как будто бы стартовал вместе со всеми.
Конечно, со спортивной точки зрения это было издевательство. Все понимали, что можно выиграть в таком соревновании пятнадцать, самое большее двадцать минут, во никак не целый час. Но Игорь сказал:
– Давайте старт!
Рупор откашлялся и сказал отчетливым басом на весь стадион:
– Внимание!
– и еще раз, на октаву выше: - Внимание! Сейчас берет старт на марафонскую дистанцию мировой рекордсмен в беге на все дистанции Игорь Надеждин. Опоздание не засчитано.
Судьи даже не захотели выйти на старт. Коля выбежал один с флажком и секундомером, и Игорь, не останавливаясь, прошел белую черту старта.
Зрители встретили его жидкими хлопками. Не все заметили его выход, большинство было удивлено - что это за старт с опозданием на пятьдесят девять минут? И что значит "опоздание не засчитано"?