Человек с кошкой
Шрифт:
— Вы не рано хороните разведгруппу? — с интонацией возмущения спросил генерал.
— Вы просто не работаете с донорами материала. Несмотря на все наши ухищрения, предпринимаемые в целях безопасности, нет-нет да кто-нибудь из тех, кто содержится в бункере, выкидывает такое, к чему мы не готовы, и даже мера максимального сокращения спорового раствора не всегда помогает. Да, уже больше, — он задумался, — чем двадцать лет сбежать никому не удавалось, но это не значит, что при этом мы потерь не понесли, и даже полностью автоматизированная система с четырехуровневым дублированием не всегда спасает персонал.
— Все понятно, вопрос только в том, какие меры мы можем предпринять, чтобы решить сложившуюся ситуацию?
— Загрузить аналитиков покадровой разборкой всего материала, который нам любезно предоставил сам объект, последующих тоже. Вернуть на базу все платформы и транспорты, а количество дронов на патруле сократить, оставив лишь для наблюдения за ближайшими секторами. Ждать и искать методы борьбы с ним или с ними.
— Вы хотя бы малейший отчет себе отдаёте о том, что предлагаете, нас с той стороны заживо сожрут, если поток материала остановится, а ваш мясокомбинат будет давать лишь крохи в таком случае? — с возбуждением и повышенной интонацией спросил генерал.
— Отчет я себе отдаю, но смею вам напомнить о судьбе вашего и моего предшественника, тогда тоже небольшой эксперимент, вышедший из-под контроля, никто не воспринял как угрозу, хотя все предпосылки к этому были, и чем это все закончилось?
В напоминании генерал не нуждался, он лично неоднократно возглавлял рейды в попытках сначала поймать, а впоследствии и уничтожить своего бывшего сослуживца, который по неясным причинам мутировал, но не потерял разум. Если в самом начале получившаяся химера была загоняемой дичью, то уже вскоре он обзавелся как собственным войском мутантов, так и поддержкой обитаемых секторов с востока. Сейчас же он с его армией полностью блокировал возможность получения материала с того направления, оставив только западное, и там тоже все не так просто. Долгие годы походы за материалом стоили целых рек крови, пока не удалось договориться с местными, которые уже не первый год исправно поставляют своих же на мясокомбинат Летова, получая в оплату потроха мутантов. Этим прорывом генерал гордился и считал его самым важным достижением за период своего руководства объектом, ведь отдавая то, что им не нужно, взамен они получали ценнейший материал.
***
Усевшись на урну, валявшуюся на боку, я поднял голову. Увидев замерший силуэт разведдрона, устало поднял винтовку нолдов, после чего выдал длинную очередь в виновника моих будущих проблем. Еще в Бастионе, когда мы определяли максимальное количество активаций, я дважды хватал откат, из которого меня весьма быстро вытаскивал знахарь, a сейчас мне придется, схватив его, справляться самому. Посмотрев на брошенные винтовки, из-за которых меня все же успел застать дрон на переактивации призрака, я все же решил, что оно того стоило, и теперь моей единственной задачей является выжить, пережив будущий откат.
Решив воспользоваться не к месту активированным даром, пересобрал рюкзак, попутно достав из него все необходимое. Перекусил, даже пополнил запас живца, так как позже мне будет совершенно не до этого, и наконец, закрепив все имущество на рюкзак, чтобы освободить руки, решился на продолжение пути. Пройдя сквозь призрачную стену, я направился вглубь подвала до тех пор, пока не достиг края колыхавшегося зеленоватого морока, отделявшего меня от отката.
Последний шаг дался тяжело и закончился тем, что я скрючился, грохнувшись прямо на склизкий подвальный пол, но его чистота меня волновала гораздо меньше, чем та дикая боль, что пронзила мой мозг. Чтобы избавиться от дикой боли, я попытался перейти в состояние призрака, и у меня это даже получилось, правда, лишь на мгновенье, но я, даже не успев подняться, выпал из него, скрючившись практически на том же месте, где и в первый раз. Где-то за стеной глухо скрежетнуло и грохнуло, но боль, разметавшая все моё сознание по внутренней поверхности черепной коробки, даже не дала мне отреагировать на произошедшее.
После третьей попытки встать принял решение немного отлежаться, но, к сожалению, больше пары минут позволить себе не мог, совершив очередную попытку сбежать от обуявшей боли в призрачное состояние. Получилось, я даже встал, но уже после пары пройдённых метров вновь был отторгнут даром, мгновенно очутившись на так уже мне знакомой поверхности. Пролежав еще несколько минут, сквозь гул в ушах услышал хруст ломавшихся массивных бетонных перекрытий, и почувствовал вибрацию, прошедшую даже по фундаменту здания. Вслед за первой волной ударов пришла вторая, и на меня, помимо свалившейся ранее штукатурки, упало несколько кусков бетона из появившейся над головой трещины.
Осознание того, что это тупик, пришло именно в тот момент, когда очередной удар с неимоверным хрустом сложил соседнее подвальное помещение, подняв волну пыли, ударившую мне в лицо. «Ну что же, попробуем последний вариант», — пронеслась мысль, когда рука уже доставала пенал со шприцами спека, из которого я извлек один и, не мешкая, вколол его себе прямо в шею. Выдавив на ощупь половину содержимого, я постарался как можно быстрее закрыть шприц колпачком и убрать тот в пенал. Едва справившись с задачей, почувствовал, как массированный удар тепла, влетевшего в то место, куда еще секунду тому назад я сделал укол, начал расходиться по телу.
Мне показалось, что от накрывшего меня потока я лишился сознания, но, лишь осознав это, сразу открыл глаза и попытался встать. «Получилось», — удивился, тут же перейдя в состояние призрака. Прошёл несколько шагов, меня не выбросило, еще десяток и тоже ничего, дошел до конца подвала, миновав несколько завалов, и наконец-то понял, что дар заработал. Миновав узкий проход с тротуаром, я оказался в соседнем здании и уже практически уверился в том, что решение проблемы было найдено, как почувствовал, что вот-вот меня выкинет в обычное пространство. «Хм, странно», — задумался я, — «тут не то, чтобы даже ста метров не прошёл, тут и полусотни не будет?».
Вышел сам, чтобы переактивировать дар и получил еще один весьма негативный симптом отката в виде резко появившейся нереальной жажды, намекавшей на то, о чем знает любой житель этого мира. Сделал пару глотков живца, ощутив серьезное волнение по данному поводу, мой дар и раньше требовал живец в немереных и почти нереальных количествах, если сравнивать с потребностями других иммунных, но сейчас это что-то совершенно выходящее из ряда вон.
Миновав еще несколько зданий и выполнив четыре переактивации, я получил совершенно неутешительный итог. Во-первых, пробегал я даже по открытой местности не более пятидесяти метров, а если внутри здания приходилось преодолевать массивные стены, то показатель падал до двадцати. Шут бы с этим, но во время каждой переактивации мне приходилось заливать в себя хотя бы пару, а лучше тройку глотков живца, что меня несколько напрягало, так как злоупотребление им могло привести к значительному ухудшению моего внешнего вида. Во-вторых, мне на хвост, как любит говорить Яся, упал дрон-разведчик, причем не один, и теперь почти каждое здание, где я нахожусь или куда только собираюсь, обстреливают, совершенно не жалея гарпунов.
Был бы в нормальном состоянии, мог бы отстреляться по дронам, но в таком я мало на что способен, ведь есть еще и третья появившаяся проблема. Примерно после четырёх часов моего бегства я начал замечать, что у меня опять появились проблемы с переактивацией дара, который стал требовать все более длительного перерыва, да еще и боль, хоть и не такая сильная, как вначале, тоже начала возникать по всему телу. Преследовавшие меня дроны уже вились целой кучей, одновременно попадая в радиус действия моего дара аж по пять, а иногда и по шесть штук, да и обстрел велся все с той же интенсивностью, не давая мне никакой возможности задержаться хотя бы десять минут на одном месте. Про проблемы с выбором маршрута из-за летающих сволочных жужжалок даже думать не хотелось, и я продолжал упрямо идти в сторону быстрых кластеров, на которых мне, кстати, придётся решать еще одну задачу в виде тварей.