Человек с Зелёной тростью
Шрифт:
Девушка только закрыла лицо руками и снова заплакала.
– Не у каждого даже самого отважного героя, побывавшего во многих кровавых битвах, и не у каждого самого безумно влюблённого смельчака хватило бы отваги даже просто поднести это заколдованное зелье к губам. А уж сделать глоток – это жуткое испытание, на которое не осмелился бы, наверное, даже я. – Гриф тяжело вздохнул. – А вот Том сделал два глотка…
Эльвин не могла не воскликнуть от бессилия и горя. Так вот что за осколки сегодня вонзились ей в сердце! Это осколки сердца Тома. Он разбил его, чтобы доказать свою любовь и чуть
Она нащупала сердце. Они, эти мелкие частички, сейчас там. В ней. Они живут в ней. Эльвин стала задыхаться от ужаса. Как бы ей хотелось убежать! Убежать на край света. Но всё бесполезно. Из своего тела ей не выпрыгнуть. Мельчайшие осколки сердца Тома навсегда останутся с ней, и она ничего не сможет с этим сделать.
Эльвин упала на колени. Неужели ей теперь придётся оставить Лиама? Нет, лучше умереть!!! Но если погибнет она, погибнет и Том… и Лиам. У Эльвин раскалывалась голова. Что же теперь делать?
– Том больше не сможет жить без тебя. Он на волосок от смерти. – Сказал Гриф. – Он чудом спасся. Наверное, ты просто не успела договорить своё признание… и его сердце только начало разбиваться… Как бы там ни было, его надо лечить и восстанавливать.
Эльвин подняла голову.
– Как? – Спросила она несчастно. – У вас есть лекарства? Что надо делать?
– Лекарства не помогут. – Ответил Учитель. – От Филиуса ничего не помогает. Вылечить Тома сможешь только ты…
– Я?
– Да… Теперь, когда Том, выпив зелье, подарил тебе свою жизнь, помочь ему сможешь только ты. А именно – твоя любовь и ласка… – Он сморщился от этих слов. – Ты должна постоянно быть с ним рядом, держать руку у него на сердце, пока оно не заживёт и не срастётся. Ты должна лечить его своей нежностью и поцелуями. Ты должна постоянно говорить ему, что любишь, особенно потому, что, как я понимаю, это не так… – Он снова прошёлся взад-вперёд. – Вот то, что ты будешь делать до его полного выздоровления.
Эльвин не ответила. Она безмолвно слушала свой окончательный приговор и, зажмурив покрасневшие от слёз глаза, ждала последнего, самого страшного пункта. И он был оглашён незамедлительно.
– И конечно, ты сегодня же, сейчас же порвёшь любые отношения с Лиамом. – С ненавистью продолжил Гриф. – Ты пойдёшь к нему и скажешь, что всё кончено. Всё между вами кончено! Выкини его из головы. Я приказываю тебе!
– Как вы можете? – Простонала бедная девушка, снова давясь солёными слезами. – Такое чувство – это не вещь! Его невозможно отнять у человека даже по его воле! Его нельзя просто выбросить как мусор. Это моё сокровище! – Её губы так дрожали, что она едва могла говорить. – Лиам – моё всё! Я не могу без него!…
– Мне нет до этого дела! – Яростно ответил Учитель.
– Я не могу без него… – Практически беззвучно повторила Эльвин и безутешно зарыдала, зажав рот рукой.
– Не плачь! – С угрозой произнёс Мистер Гриф. – Не смей плакать. Поделом тебе, предательница. Влюбиться в такого дрянного мальчишку, как Лиам, могла только полная дура. Он не достоин любви. Он дикий, неприрученный зверь. Необузданный, заносчивый, упрямый. А ты воспитанная, благоразумная девушка.
– Вы не знаете меня… – Тихо возразила Эльвин. – Никто не знает. Даже я сама…
– Это не имеет значения. – Бесстрастно воззрился на неё Учитель. – Вот, прикройся, бесстыжая. – Он швырнул ей какую-то тряпку, похожую на скатерть, – и иди к Лиаму. Вы должны раз и навсегда покончить со всем вашим бессмысленным и позорным романом. А потом возвращайся к Тому и верни его к жизни.
Почти ничего не соображая, бедная девушка обернулась в жёсткую ткань и еле-еле, держась за стену, поднялась на ноги.
Мистер Гриф с презрением следил как она, вся обессиленная от горя, медленно бредёт к выходу, и не сказал ни слова ей в утешение.
Причинить боль его обожаемому ученику Тому, было, наверное, ещё более непростительным, чем причинить боль ему самому. Все, кто хот как-то причастен к нынешнему состоянию Тома, жестоко поплатятся за это. Таково было твёрдое слово Мистера Паверуса Алана Грифа. Что бы там ни было. Что бы ни случилось.
Глава 40. РАЗРЫВ
Кто спал этой дикой ночью? Никто. Никто не спал. Даже самые обычно молчаливые голоса в голове Эльвин вели беспрерывные беседы друг с другом. Но девушка не слышала их. Опустив голову, она медленно, словно на самую тяжёлую пытку, шла к жёлтому шатру.
Расстояние было мизерным, но Эльвин всё тянула и тянула дорогу.
Хотя воздух был тёплый и мягкий, Эльвин ощущала сильный холод, как будто её сорочка превратилась в лёд. И она вся обмёрзла, покрываясь коркой льда, растопить который могли только сильные руки Лиама, его мягкие губы, его горячее тело.
Лишь только сегодня, какие-то минуты назад они были счастливы оттого, что обрели друг друга, а теперь должны были расстаться навсегда. Какая странная штука – жизнь. Как быстро она может измениться, превратившись из рая в ад! Но зачем? Зачем???
Эльвин горько сглотнула. Вот уже и вход в шатёр. Как бы ни хотела Эльвин, тянуть было уже нельзя. Она откинула полог и вошла.
Лиам сидел на полу у своей кровати и, обхватив голову обеими руками, напряжённо ждал.
Услышав её, он молниеносно вскочил на ноги. Девушка замерла на месте. Её щёки блестели от слёз.
– Эльвин, любимая, наконец-то! – Выдохнул Лиам облегчённо. – Я весь извёлся, пока ждал тебя. Иди же скорее ко мне!
Безумное желание обнять и утешить несчастную, заплаканную Эльвин, охватило его влюблённое сердце, и он кинулся к своей избраннице, раскрывая объятия.
Но Эльвин только в ужасе отпрянула в сторону.
– Нет, не подходи! Не подходи!!! – Как сумасшедшая закричала она во всё горло. – Не трогай меня! Отойди!!!
Лиам ошеломлённо остановился на полпути, всё ещё протягивая к ней руки. Его обдало ледяным потом. Внутри всё оборвалось, скаталось, смялось.
– Что с тобой, моё сокровище? – Полушёпотом спросил он, опуская руки и не сводя глаз с Эльвин, которая беззвучно плакала, сжавшись в углу. – Жизнь моя, что произошло?
– Не называй меня так! – Обессилено выдавила девушка, зажмуривая глаза. – Теперь никогда не называй… Это слишком сладкие слова. Они берут меня в плен… Я могу им сдаться. Как бы я ни боролась с собой, они могут победить… и тогда…