Человек со свинцовым чревом
Шрифт:
Когда впереди уже показался дворец, Николя вдруг вспомнил о доме мадемуазель де Совте и невольно встряхнулся. Внезапные визиты иногда вели к неожиданным открытиям. Николя остановил карету, вышел и с непринужденным видом, словно совершая беззаботную утреннюю прогулку, пошел в сторону дома. Он тут же был замечен старушкой, которая разговорилась с ним в прошлый раз, четыре дня назад. Николя не слишком доверял ее словам, но, похоже, она и вправду была очень наблюдательна. Он улыбнулся, подумав, что эта довольно невинная страсть никому не мешала. Маленькие голубые глазки с теплотой уставились на него.
— Что я вам говорила! Признайтесь,
Теперь Николя не пытался изобразить отсутствие интереса.
— А когда она уехала?
— Вчера днем, около двух часов.
— На прогулку?
— Она с тех пор не возвращалась.
— Вы в этом уверены?
Старушка взглянула на него с упреком.
— Вы считаете, мы так рассеянны, чтобы пропустить ее приезд?
— Я ничего такого не имел в виду, но в субботу вы сказали мне, что много раз не замечали ее отъезда.
Надувшись и хлопнув дверью калитки перед самым носом Николя, старушка вернулась в свой сад. Он понял, что лучшая возможность ему вряд ли представится. Калитка во двор дома мадемуазель де Совте была не заперта, только прикрыта. Он прошел через заброшенный садик. Большая застекленная дверь была закрыта изнутри на два засова. Николя направился к флигелю. Ему показалась, что источенная червями, трухлявая деревянная дверь поможет ему достичь своей цели. Он вытащил из кармана металлический инструмент, с которым ловко управлялся, и очень скоро замок поддался. Дверь со скрипом подалась вперед, после того, как он легко подтолкнул ее плечом, утягивая за собой толстый слой паутины — работу паука, который свалился прямо на голову Николя. Он брезгливо отряхнулся. Этим входом не пользовались уже очень долго.
Прихожая казалась заброшенной, терракотовая плитка на полу была разбита, и осколки ее звенели под ногами. Грязные стекла пропускали мутный дневной свет. Николя вышел в коридор. Остальная часть дома мало чем отличалась от прихожей. Он зашел в гостиную, где в прошлый раз допрашивал невесту виконта де Рюиссека. Мебель была довольно обшарпанной; в ее заплесневелых внутренностях копошилось великое множество паразитов. Николя вошел в спальню — она находилась в чуть лучшем состоянии. На кровати лежал тюфяк. На круглом столике стояли неубранные кофейник и чашка. Николя осмотрел их. В шкафу он обнаружил простыни из небеленого сукна, без вышивки, без монограмм. На вешалке висели два платья — в довольно плачевном состоянии, старомодные и выцветшие. В ящике комода лежали три парика разных цветов и отменного качества. Николя долго изучал их запах. Затем он перешел к обуви — трем парам туфель, размер которых чрезвычайно его заинтересовал. Он занес все детали в свою записную книжку. Осмотр дома дал ему все, что мог. Николя разложил вещи по местам, тщательно закрыл дверь и вернулся к карете. По дороге он снова увидел старушку — она ухмыльнулась и показала ему язык.
В конце концов все случилось так, как Николя и предполагал. Разыскивать Гаспара, главной обязанностью которого, похоже, было наблюдение за местными и новоприбывшими, пришлось недолго.
С помощью одного из своих сослуживцев молодой солдат мог попасть в апартаменты мадам Аделаиды, соседние с комнатами короля. Некоторое время Николя ожидал в приемной, отделанной мрамором, а затем солдат повел его по коридорам и привел в маленькую комнату с круглым окном, из которого были видны залы приемов. Человек без возраста, одетый во все черное, уже ожидал Николя. Он представился управителем принцессы и, казалось, совсем не был удивлен юному возрасту комиссара полиции. Мадам Аделаида, похоже, предупредила своего слугу о приезде Николя и наказала ему ответить на все вопросы комиссара об украденных драгоценностях. Слуга совсем не смотрел на него, и Николя догадался, что тот наблюдает за ним искоса, глядя на его отражение в зеркале.
— Месье, — заговорил он, — Ее Королевское Высочество обязали меня получить у вас сведения, необходимые для успешного завершения расследования дела, которое они мне доверили.
Ничего не ответив, слуга вытащил из кармана два сложенных листа бумаги, перевязанных светло-голубой ленточкой и протянул их Николя. Тот пробежал их глазами — это был список украденных драгоценностей. Все предметы были детально описаны, а рядом с каждым описанием было превосходное изображение драгоценности, сделанное гуашью. Николя тут же узнал кольцо с бирюзовой лилией. Управитель сидел со смущенным видом, сцепив руки. Николя почувствовал, что он желает сказать ему что-то еще, но не может решиться. Он попытался немного расшевелить слугу.
— Вы, несомненно, хотите добавить что-то еще? Я вижу, вас тяготит какая-то тайна.
Слуга растерянно посмотрел на него. Он несколько раз раскрывал рот, прежде чем начал говорить.
— Месье, я должен вам кое в чем признаться. Но поймите, что я не мог сделать этого раньше. Каким бы доверием ни пользовался я у принцессы, есть границы, через которые я никогда не решусь переступить. Всегда нужно знать свое место. Но в то же время мне кажется, что мне известна одна важная деталь, которая может оказать влияние на расследование, которое вы ведете, господин комиссар.
Николя сделал ему знак продолжать.
— Месье, у меня есть подозрения. Один человек, вхожий в дом принцессы, мог совершить это преступление
— О ком вы говорите, месье?
— Я сомневаюсь, стоит ли называть его имя. Но тайна останется с вами, и я уверен, что вы правильно ей распорядитесь. Я говорю об одном из королевских гвардейцев, неком Трюше де ля Шо. Наша добрая хозяйка всегда так чувствительна, она прониклась к нему добрыми чувствами, как к человеку без семьи и поддержки.
— Но что именно вызывает такое отношение к нему принцессы?
— Месье де ля Шо — бывший приверженец так называемой реформистской церкви. Недавно он сменил свое вероисповедание. А мадам благоволит к новообращенным. Вы знаете ее набожность. Она видит в каждом отречении от еретических религий перст Божий. Короче, этому человеку позволено появляться в апартаментах принцессы в любое время дня.
— И у вас возникли подозрения относительно этого господина?
— Я долго размышлял над тем, кто может быть виновен в этих похищениях. Посредством исключения я постепенно сократил их список. Этот человек — единственный, кто мог совершить кражу.
— И вы ни с кем не поделились своими догадками?
— Увы, да, месье! Я доверился месье графу де Рюиссеку, человеку чести и приближенному принцессы. Он уверил меня, что возьмет это дело в свои руки, не мешкая, и узнает, действительно ли гвардеец повинен в краже.
— А потом?
— Знаете, месье, странно, что он никогда со мной более об этом не говорил. А когда я решился напомнить ему об этом деле, он обошелся со мной грубо. Он лучше знает, что нужно делать! Пора прекратить беспокоить принцессу этим делом! Его нужно уладить без лишнего шума! Наконец, он сказал мне не обвинять понапрасну слуг Ее Королевского Высочества: мои подозрения были несправедливы, и месье де ля Шо не имеет никакого отношения к пропаже драгоценностей.