Человек среди религий
Шрифт:
Представление о тайне вовсе не исключает рационального познания и не противоречит ему. Просто есть что-то сверх того, и этого "сверх" очень много.
Всё наиболее значительное в нашей жизни наполнено тайной. К области тайны относятся многие ориентиры и средства ориентирования, которые помогают человеку выбирать собственный путь.
Подменить ориентирование разгадыванием тайны, которая помогает нам ориентироваться, – не лучший выбор. Странно выглядел бы мореплаватель, который вместо того, чтобы ориентироваться по
Кстати, качество познания во многом зависит от уважения к тайне. Рационалист, относящийся к ней пренебрежительно, в лучшем случае создаёт великолепный тупик, логическую схему-шедевр, но не путь, позволяющий идти дальше. потому что дальше – Тайна.
В наибольшей степени всё это, наверное, относится к тайне по имени Высшее. К тайне, с которой мы связаны ещё до того, как сумели осознать это. Многое в нашей судьбе зависит от того, сумеем ли мы ощутить эту связь. Или, вернее, связи, потому что они относятся к разным сторонам нашей жизни, нашего мировосприятия. Каждая из этих связей имеет для нас такое значение, что можно считать её самостоятельной тайной – без всякого ущерба для Высшего. Ведь в нём, должно быть, и сходятся воедино все необходимые нам тайны.
Трём из многих таких тайн, связывающих нас с Высшим, посвящены размышления, которые завершают эту непростую главу. Но сначала ещё одна сказка.
Сказка про чуденезию
Так сложилась жизнь у Дисса, что пришлось ему покинуть то место, где он жил с самого рождения, и искать себе пристанище в других краях. Встретился Дисс в своих скитаниях с одним седобородым мудрецом, и тот дал ему крошечную деревянную коробочку.
– В этой коробочке, – сказал старик, – лежит семечко чуденезии. Одно-единственное. Разглядеть его не разглядишь, и не пытайся. Но вот когда найдёшь место, где хотел бы жить, раскрой коробочку и закопай её в землю. Не пожалеешь.
Позже Дисс встретил в одном большом городе своего друга детства, который стал учёным. Рассказал ему про чуденезию. Долго тот рассматривал внутренность коробочки под микроскопом, но ничего не высмотрел. Пожал плечами, вернул коробочку и говорит:
– Так я и думал. Сказки это всё и мифология.
Отправился Дисс дальше, но коробочку сохранил: а вдруг?
И вот пришёл он однажды в одну деревеньку. Она оказалась полузаброшенной, всего несколько домов жилых, но такая красота вокруг – глаз не оторвать.
– Вот здесь бы я жить остался, – сказал сам себе Дисс.
Взял да зарыл свою коробочку на краю деревни, возле лесной опушки. Полил как следует. Заночевал рядом, в заброшенном доме. Наутро пришёл, а чуденезия уже проросла. Да ещё как! Посредине кустик зеленеет, а от него толстые ветви расходятся. Лежат на земле аккуратными круглыми брёвнышками: только отпиливай да строй дом.
Дисс так и сделал. Стал себе дом строить, а чуденезия, знай, новые брёвна для него отращивает. Потом цветы появились, в коробочки превратились, коробочки вызрели, а в них – гвозди и шурупы, да прочие полезные для строительства вещи.
И сад с огородом чуденезия помогла Диссу завести. То и дело у неё какие-нибудь новые семена созреют. Дисс видит: вроде на свёкольные или на морковные похожи. Посадит в грядку – так и есть. Всё вырастает крупным, аппетитным. То какие-нибудь побеги у чуденезии сбоку отрастут, похожие на яблоню или сливу. Отсадит их Дисс – и точно, на следующий год уже яблоки или сливы пошли, самых отменных сортов.
Что там говорить: чуденезия даже книжки Диссу выращивала. Очень интересные книжки. Правда, если новую книжку Дисс не прочтёт за несколько дней, она увядать начинает, а потом и вовсе в пыль рассыпается. Но если прочтёт – уже насовсем остаётся.
Даже лампочку электрическую чуденезия могла вырастить, если старая перегорела, а новой в ближайшем магазине (за двадцать километров от деревни) не оказалось.
А уж какие цветы росли вокруг дома! И все они были побегами от чуденезии. Они так пахли замечательно, столько пчёл на них слеталось, что Дисс решил ульи поставить, своих пчёл завести. Мёд, который они собирали, оказался целебным: от всех болезней помогал. А рану смазать – рана заживёт.
Когда Дисс совсем обжился, позвал он в гости своего друга-учёного из большого города: отпуск летом провести. Другу очень всё понравилось, только про чуденезию он в первый же вечер сказал:
– Здесь у тебя, Дисс, замечательно, только ты мне больше не рассказывай, что это всё возникло из невидимого семечка, которое даже в микроскоп не разглядеть. Не верю я в сказки и мифологию. Покажешь мне завтра твоё растение, я тебе всё про него расскажу. В природе, знаешь ли, столько диковинок, что больше и придумать невозможно.
Наутро вышли они во двор, подвёл Дисс друга к тому месту, где чуденезия росла, а её и нету. Так, бугорок небольшой на земле, вот и всё. Правда, цветы все по-прежнему цветут, но совсем самостоятельно, без всякой чуденезии.
Стоит Дисс, глазам не верит, а друг ему говорит:
– Видишь, мало ли что вырасти могло. А потом ещё что-то, и ещё. Вот ты всё это за чуденезию и принял. И ещё что-нибудь вырастет. Но это всё природное. Между прочим, природное всегда интереснее, чем сказки и мифология.
Прошёл у друга отпуск, поправил он здоровье целебным мёдом и уехал в свой большой город. И надо же – на следующий день чуденезия уже снова зеленела, как ни в чём не бывало.
"Наверное, у неё тоже отпуск был, – подумал Дисс. – Интересно, где она его проводила?…"
Тайна свободы
Свобода выбора пути, выбора духовных ориентиров. Свобода определения своей позиции по отношению к Высшему. Свобода больших и малых поступков в своих житейских ситуациях… Всё это входит в основу личностного существования.
Чем полнее человек осуществляет эту свободу, тем ближе он к пониманию и осуществлению прообраза своей личности, прообраза своей судьбы. Можно видеть в этом парадокс. Можно видеть тайну – и уважать её.
Уважение к тайне человеческой свободы означает, кроме всего прочего, и признание права на свободу за Высшим. Тот, кто усердствует в толковании воли Высшего, или даже утверждает необходимость действовать так или иначе, пытается подменить Тайну своим разумением. Но это неравноценная подмена.