Чемпионат
Шрифт:
С тех пор Юру частенько посещали обидчивые мысли о своей совсем не главной роли в «Московии», его амбициозность страдала от непосвящения в секреты «верхушки». И как Тимур не успокаивал его, говоря про необходимость отгорожения истинного лидера их движения (именно тогда он употребил это слово к их команде в первый раз) от некоторой рутины управления.
– Понимаешь, Юра, если ты вникнешь в эту скучную и рутинную работу, пострадает твоя нынешняя роль. Я знаю, я вижу твои таланты кругом и чуть ли не во всём. И уверен, что ты справился бы с нашими задачами не хуже Ганжи или меня, но вот в твоей роли, той, что сейчас, никто не
– Да согласен я! Но простое любопытство изводит – не понимаю, почему нельзя просто посветить, не собираюсь я в дела лезть ваши.
– А вот как только расскажем, так всей игре и хана. Не время пока. Потом всё узнаешь.
И он ждал. Он играл. Он развивал свой мозг в занятиях с Лерой и отцом, он по-прежнему возился с географией, подолгу читал книги и пытался понять, что же нужно для того, чтобы перестало сосало под ложечкой. Что нужно, чтобы унять зуд...
К весне две тысячи двадцатого года «Московия» заняла первое место за несколько туров до конца турнира в Первой Лиге. Внешне всё выглядело, как в сказке – команда-любимица болельщиков, безупречная на поле, красиво играющая, обладающая волей и силой, уверенно побеждала соперников, допуская лишь иногда досадные поражения. Но за ярким фасадом скрывался титанический труд и, в первую очередь, над моральным духом. Как и предсказывал Ганжа, как и опасались Бобров и Ахметдинов, брожения в умах игроков в какой-то момент после зимнего перерыва достигли апогея. Вылилось это в серию неудачных игр для «Московии» и переход одного из сильнейших защитников и двух нападающих в Высшую Лигу. Конечно, вскоре они осели в глубоком запасе в своих звёздных клубах и уже к весне запросились назад.
С остальными участниками «проекта» (частенько, как предприниматель, Тимур так именовал всё, связанное с «Московией») же со скрипом наладилось. Ганжа частенько встречался с Тимуром, и они вместе выстраивали какие-то схемы управления за закрытыми дверями. Результат был налицо – команда не только сплотилась, сбросив налёт надменности и высокомерия, но и стала образцом для болельщиков. На стадионе всегда был порядок, а эмоции выплёскивались исключительно без агрессии, ломания кресел и варварских «перфомансов». А ежели гостевые фаны пробовали начинать бузы, службы безопасности клуба быстро их утихомиривала, закрывая сектор специально предусмотренными тентами.
«Московии» было достаточно просто усиливаться и множить свой состав. Хоть и были ограничения по государственной принадлежности (согласно все идеологии команды) зато почти каждый русский молодой футболист мечтал играть в этой национальной команде. Пресса забегая вперёд (всё-таки Первая Лига – это Первая Лига), окрестила команду «Новой Сборной России» регулярно подогревала ажиотаж вокруг матчей «Московии». И, под конец сезона, болельщики стали переполнять небольшой, но уютный стадиончик.
– Что-то надо делать с вместимостью, - Тимур первым взял слово на совещании руководства клубом. В конце весны стало очевидно, что по осени стадион не будет устраивать, в первую очередь саму команду.
– Так есть же сейчас технологии новые строительные – «бетонорос» - моментального строительства. Можно успеть за два месяца поднять трибуны и раздуть вместимость до тридцати пяти – сорока тысяч зрителей, - ответил ему его соратник по производству экранолётов, талантливый инженер Шапиро. Он был энциклопедист и технарь. Следил за малейшими и свежайшими веяниями в технологиях, да и ему самому доводилось патентовать собственные разработки. Ахметдинов умел находить талантливых и нужных людей.
– Хм, похоже, на какие сказочки, - слегка нахмурился Тимур.
– Хе, Тимур, экранолёты наши тоже лётают как ковры из сказок, - усмехнулся тот в ответ. И ничего, ты в их реальности не сомневаешься. Вон, мы с Сергеем уже и проектик сварганили.
Ганжа тоже присутствовал – он стал приближенным к Ахметдинову (тот оценил его компьютерный и инженерный гений) – открыл планшетник и запустил встроенный проектор. На белой доске формировались красоты обновлённого стадиона.
– Вот, можешь ткнуть в детали и посмотреть, как чего делается, - Сергей пододвинул компьютер Тимуру.
Тот вдоволь поигрался проектом, рассмотрев все доступные подпроектики и понажимав все возможные кнопочки.
– Да, картинка знатная. Только где образцы, где подрядчики, материал, рабсила – это за два месяца?! – он криво усмехнулся.
– Тимурий, что за скепсис? Твои верные соратники обо всём уже позаботились и всё уже давно на мази. Финансовые вопросы тоже решаемы, - барским тоном пробасил Ганжа.
– Ладно, давайте мне всё в деталях к завтрашнему дню, - на требование Тимура «соратники» закивали, а Ганжа расплылся в самодовольной улыбке.
А лето, тем временем уже начало прихватывать Москву жаркой рукавицей, намекая на июльский липкий асфальт, усеянный сухим листом, пустые улицы и обмелевшие водоёмы.
***
Шум в коридоре, тем временем, стих и в дверь деликатно постучали. Все обеспокоено переглянулись.
– Кто? – крикнул Проскурин.
– Миллер, - был ответ. Президент Зенита и заодно президент всей Северо-Западной Республики.
– Ни фига себе! – тихо пробормотал Бобров. – Серьёзные дела.
– Ром, открой, - попросил Проскурин Васильева.
Внутрь просочились типы охраннического вида и за ними собственной персоной главная шишка эта города.
– Чего ж Вы, гости дорогие, наделали?
Бобров начал наливаться гневом, но неожиданно тихий обычно Проскурин решил не давать в обиду своих «питомцев»:
– Вот те раз! Это мы, значит, наглые такие решили выиграть – в этом преступление?
– Ну, спокойнее, господин Проскурин, спокойнее! Я ж не говорю про результат матча – ну выиграли и выиграли, с кем не бывает. Хотя до этого у вас как-то получалось не выигрывать, - Миллер хмыкнул. – Я про бузу, которую вы спровоцировали. Граждане теперь крови вашей хотят и сограждан ваших на трибунах, наверное, покрошили уже. Вам надо это?
Ребята побледнели, услышав про своих болельщиков.
– А вы сами подумайте, господин Миллер, если вы не присмирите своими силами бурю эту в стакане, не столкнёте ли вы лбами наши не слишком большие страны? Что вы скажете на тот факт, что войска Московской республики, дислоцированные на территории Питера, уже выдвинулись на вызволение своих сограждан?
Настала очередь питерского президента беспокоиться. Он засуетился выпученными глазками:
– Какие ещё войска? Решили попугать здесь? – но на ухо ему зашептали приближённые что-то не совсем бравурное. – Хм, и что это за секреты такие? – недовольство его переметнулось уже на своё окружение.