Чемпионы Темных Богов
Шрифт:
«Нет, - подумал он.
– Я не закончу вот так, только не от рук братьев».
Азек отдался боли, позволил ей хлынуть в сознание. Очертания мыслеформы-ворона начали гореть. Черные перья охватило яркое пламя. Мыслеформа покрылась трещинами, по все телу открылись пылающие разломы. Боль усиливалась, выжигая остальные мысли и ощущения.
Мыслеформы колдунов взревели. С них стала слезать кожа. Эфемерная плоть обуглилась и стала распадаться. Они били и вгрызались, раздирая мыслеформу Аримана, хотя она и так уже пошла трещинами от невыносимого жара.
Разум
Его воля пронзила боль. Тело птицы расплавилось и стало горящей сферой. Мыслеформы колдунов обвились вокруг нее и завопили, когда погрузили свои когти и зубы в жидкую поверхность. Вдруг сфера раскрылась. Мыслеформы вцепились в горящие чешуйчатые отростки. Ариман чувствовал, как они дергаются и вырываются, когда его мыслеформа стала сжиматься все туже.
Пока разумы колдунов трепыхались в его хватке, их движения становились все слабее. Он сжал сильнее, полностью окутав их разумы своей волей, хотя и чувствовал, как на него накатывает усталость. Ариман поддерживал свою проекцию в варпе не дольше секунды реального времени, но даже этого дорого ему обошлось. На задворки мыслей вкралась тьма, словно ночь, приходящая после дня. Две мыслеформы задрожали, дернулись в последний раз и обмякли.
На него накатило густое облако истощения. Оно вскипело внутри Аримана, затягивая его, словно волны темного океана. Его воля дрогнула. Затем пришли боль и усталость, отрезая сознание от варпа. Его мыслеформа стала тускнеть - змеиная сфера распалась, размотавшись, будто клубок горящей веревки. Ариман почувствовал, как сознание перетекло обратно в тело.
Он лежал на каменном полу, меч валялся неподалеку. Вокруг него безмолвно стояла Рубрика, напряженно, но неподвижно. Ариман попытался вдохнуть, но закашлялся и понял, что рот полон крови. Доспехи внутри тоже были все в крови. Колдун чувствовал, как она покрыла его тело, будто вторая кожа. Азек перекатился на бок и начал подниматься. Но вдруг ноги и руки вспомнили симпатические удары и укусы, и боль плетью хлестнула его. По телу прокатилась лихорадочная дрожь, он пошатнулся. Зал и пол покрыла изморозь. Осколки кристаллического купола смешались с льдинками. Под ободом он увидел Киу и двух других колдунов. Те не шевелились.
Воины Рубрики смотрели, как он поднимается, их неподвижные глаза пылали зеленым светом. Его уши наполнились шепотом, пробивающимся сквозь туман истощения. Ариман медленно повернулся, глядя меж наблюдающих глаз. Рубрика не шевелилась. На полу слабо дернулся один из колдунов. Азек нагнулся за мечом.
Затем он почувствовал дрожь ткани реальности, словно камень, брошенный в воду.
Он схватил меч и снова выпрямился. Дисплей шлема пульсировал предупреждениями о ранах. Кровь все не останавливалась. В глазах потемнело, на границе зрения зашевелились светящиеся черви. Колдун сделал вдох и почувствовал, как к горлу подкатила кровь. Как он ни старался собрать волю воедино, она рассеивалась. Ариман поднял глаза.
Посреди зала зависла золотистая частица света. Он ощущал и слышал разумом, как бурлит варп, будто вода в водовороте. Частица света увеличилась, словно пузырь. Посреди нее закружились звезды и ночь.
«Конечно», - подумал Азек. Он увидел очертания, три нечеткие человеческие фигуры, мерцавшие, словно в мареве.
– Я глупец. Следовало догадаться, что происходит». Он попытался собрать силу воли в кулак. Поднял меч. Символы на лезвии потускнели. Воины Рубрики сделала шаг вперед, подняв оружие.
Звездная сфера раздулась, и очертания фигур стали четче.
Он потерпел поражение, упустил самую логичную причину, почему Амон не явился лично, пока Ариман был еще силен. Поскольку это было глупо, а Амон, за исключением одного раза, когда поверил Азеку, никогда не вел себя глупо.
Теперь фигуры уже можно было различить: две носили белые мантии и красные доспехи. Из шлемов поднимались изогнутые рога, которые удерживали золотые диски. Третья фигура была в синих шелковых одеяниях поверх доспехов. С наплечников щерились рогатые черепа, каждую алую пластину брони покрывали пожелтевшие пергаментные свитки. В руках воин сжимал серебряный посох, увенчанный символом змеиного солнца. Из короны, висков и щек шлема с ничего не выражающей личиной выступали рога. Глаза, взиравшие на Аримана из-за узких глазных прорезей, выглядели словно тлеющие угли.
Фигуры вышли из цветного водоворота звезд. Ариман попытался сделать шаг, но мышцы уже не слушались его. К горлу подступала кровь, не давая дышать. Колдун пошатнулся, затем припал на колено. Фигуры следили за ним, не приближаясь, но и не отступая. Ариман не сводил глаз с третьей. Он чувствовал присутствие новоприбывших, твердый самоконтроль и сила походили на солнечный свет, заключенный в стиснутом кулаке. Но третья фигура сияла ярче, чем все остальное в зале.
+ Амон, + послал Ариман, и от усилия у него все поплыло перед глазами. Фигура в рогатом шлеме кивнула, а затем взглянула на спутников.
+ Помогите ему встать, + послал Амон. Аримана охватила дрожь. Много воды утекло с тех пор, как он в последний раз слышал этот разум. Он невольно улыбнулся.
Спутники Амона приблизились к колдуну с обеих сторон. Оба носили мечи-хопеши на поясах и пистолеты на бедрах. Ариман вдохнул, пытаясь собрать в разум силу и сбалансировать ритмы тела. Если он сфокусируется, то сможет залечить раны, сможет… сможет…
Руки схватили его и рывком подняли с пола. В глазах помутилось. Он услышал, как выпал его меч. Он не чувствовал рук. Не чувствовал ничего. Мир сворачивался в себя. Ветры эфира погустели от праха. Спокойный и мягкий голос Амона последовал за ним в пучины пылевой тучи.
+ Рад тебя видеть, Ариман. +
Кармента наблюдала за происходящим всеми своими глазами. Внутренние сканеры и пикт-линзы видели, как Ариман приблизился к двери на мостик, затем остановился. Взрыв света и статики, который заскреб по ее чувствам. Техноведьма ощутила, как в ней вскипело искажение и порченый код, когда она заметила невероятно быстрые движения. Потом пришло спокойствие и треск энергии по корпусу. Секунду спустя один из противников Аримана упал на пол, словно кукла с обрезанными ниточками. За ним последовали двое других. Наконец она увидела, как пытается встать сам Ариман.