Чему быть, того не миновать
Шрифт:
Зотик и Готфрид точно поменялись местами — Готфрид расхохотался, а Зотик угрюмо задумался.
— Тот еще случай был! Сколько туда ба… барышни накидали всяких украшений, мечтая удачно выйти замуж, а на деле оказалось, что все выдумал какой-то местный ныряльщик. Плавал потом, да собирал добро. Интересно даже, что с ним стало, где живет, чем занимается, небось сколотил себе целое состояние на таких поборах! Эх, так приятно вспоминать те былые, веселые дни.
— Утонул он, — мрачно ответил Зотик. — Мой сосед говорит, что благодаря этой легенде озеро ожило, а может в нем и правда жил некий дух и вовсе то был не вымысел. Уж Лорель или какой другой дух — не знаю. В общем как историю не поверни, конец всяко единый — решило озеро наказать вора за то, что брал причитающееся ему или… ей.
— Сосед говорит, ха! — Готфрид отмахнулся. —
— В вас смелости друзья мои, как у целой дружины! — произнес Зотик и подкинул в костер хворосту. — Мне от одного этого места не по себе, какой уж спать тут! До сих пор в темноте те бычьи черепа с горящими глазами мерещатся. — Уже себе под нос, на редкость тихо произнес силач и проверил оберег на шее.
Что бы Зотик о себе ни думал, его тело думало иначе и спустя полчаса, здоровяк и сам не заметил, как уснул. Бодрствовать остался лишь Леон и его бессонница. Вдвоем с ней, они сидели у костра, глядя на то как искры стремились ввысь, как если бы хотели занять место среди сияющих осколков бесконечности, подмигивающим им с черных небес. Рыцарь плотнее закутался в свой плащ, защищаясь от ночной прохлады. Во лбу стреляла и ныла полученная рана, как болезненное эхо воспоминаний о том, что произошло на той опушке. Перед глазами всплывали лица отряда и их кабацкие шутки, неприятные тогда и столь желанные сейчас, лишь бы отпускающие их люди, были живы. Оставшись за часового, Леон защищал спящих от всякой опасности и поддерживал огонь в костре, дабы к лагерю не вздумали подходить волки. Глядя в языки пламени, Леон вспоминал прошлое, но думал о будущем. О том, каким он, Готфрид и Зотик будут спустя десять-двадцать-тридцать лет. Из людей редко кто доживал хотя бы до пятидесяти. Лишь самые крепкие телом и просто везучие. Какими они будут? Будут ли вместе или разойдутся каждый своей дорогой? Зотик уже отделился от их компании, его дорога закончилась в Луковках, где его ждет уютный очаг и жена с ребятишками. Дорога Леона и Готфрида еще и не думала никуда сворачивать, ведя в далекие дали. Именно так Леон ее и видел — одна на двоих. Рыцарь и помыслить не мог, что когда-нибудь будет порознь с другом. Леон не мог найти себе места в настоящем, а потому метался от прошлого к будущему. Ему хотелось вновь пережить те непосредственные волнения детства и вместе с тем скорее оказаться в будущем, достичь чего-то и впечатлить отца, стяжать славу, сделать что-то хорошее для этого мира, чтобы о нем знали и помнили. Верно, помнили, погибни он вместе с солдатами из гарнизона, кто бы его помнил окромя родителей и друзей? Он ничего не сделал для этого мира, ничего не оставил. Мысль о том, что жизнь пройдет, а он исчезнет без следа, пугала юношу. Люди живут слишком мало и не хотелось бы сгинуть, не оставив в этом мире след и след значимый, хороший, добрый. Хотелось ему и увидеть свою суженную, узнать, как она выглядит, как ее зовут?
Выспаться этой ночью Готфриду и Зотику определенно было не суждено — оба были разбужены Леоном. Зотика пришлось изрядно растормошить, заснул он крепко, хоть и боялся засыпать больше всех. Готфрид же казалось и не спал вовсе, а просто лежал с закрытыми глазами все это время, — настолько быстро он проснулся.
— Слышите? — едва проснувшись, сразу поинтересовался Зотик, точно это он был первым, кто услышал звук и разбудил остальных.
— Стук определенно исходит… — начал Леон, но не договорив припал к земле ухом. Его примеру последовали друзья.
— Ядрена вошь! — громко воскликнул Зотик и тут же сам заткнул себе рот.
— Знаешь, Зотик, я уже начинаю опасаться помогать тебе, — улыбнулся Готфрид. — Так не ровен час ты позовешь за грибами, а там того и гляди, на грибного дракона наткнемся или еще какое лихо.
— Леший… — прошептал Зотик.
— Сам ты леший, — добродушно фыркнул Готфрид.
Леон запалил факела и раздал друзьям.
— Посвятите-ка мне. Хочу понять, откуда именно идет звук, — Леон начал гулять меж деревьев, периодически то приседая и прислушиваясь, то прикасаясь ладонями к земле.
Зотик и Готфрид шли следом, освещая все вокруг. Сколько бы друзья ни гуляли по лесу, никак не могли определить точное местоположение источника шума. Стук шел определенно из-под земли. Внезапно и совершенно беззвучно земля ушла из-под ног Леона, и он провалился в темноту успев лишь ойкнуть. Зотик не успел и этого, выронив факел и размашисто махая руками, он рухнул следом, поминая лесное лихо последними словами уже после падения. Готфрид отскочил в сторону и обхватил ствол ближайшего дерева руками. Когда он убедился, что никто не вырывает у него землю из-под ног, то осторожно отпустил дерево и подобрал факел Леона рядом с ямой, попутно затоптав загоревшуюся траву. Затем Готфрид осторожно лег на живот и подполз ближе к яме, куда провалились его друзья. Рыцарь вытянул руку с факелом, но не увидел ничего кроме связки корней и травы, торчащей из земли вокруг зияющей дыры.
— Леон, Зотик — вы целы?
Беатриче порхнула в яму, очевидно желая проведать упавших.
— Не знаю все ли кости у меня целы после того как Зотик рухнул на меня, но в целом да, мы живы, — отозвался глухой, словно звучащий из колодца, голос.
— Я вот точно пострадал, мне волосы факелом подпалило! — возмущался Зотик, на которого рухнул факел, вылетевший из рук при падении.
— Сейчас я вас вытащу, обождите там! В гробы лешего не спешите забираться. — Готфрид начал отползать назад, подальше от ямы, как никогда он ощущал ответственность, ведь провались и он, кто тогда вытащит друзей?
— Готфрид, рекомендую тебе спуститься к нам и посмотреть на то, что мы нашли. По веревке разумеется, а то, кто знает, есть ли отсюда выход. — отозвался Леон.
Готфрид оставил факел рядом с угасающим костром, заодно добавив в него порядочно дров, иначе тот вот-вот потухнет и лошади останутся беззащитны перед волками. Затем рыцарь достал из седельной сумки веревку. Тут из дыры вылетела Беатриче и показала Готфриду жест, — большой палец вверх на обоих ручках.
«Стало быть, целы», — подумал Готфрид.
— Ты моя умница, — похвалил рыцарь эйдоса, и девчушка заняла свое излюбленное место, на левом плече юноши.
Крепко обвязав веревку вокруг древесного ствола, рыцарь бросил другой конец в яму, после чего спустился к друзьями. Ощущение при спуске было слово спускаешься в глубокую нору, — травы и корни так и норовили пощекотать лицо. Из ямы веяло холодом и сыростью, она вполне могла оказаться логовом какой-нибудь мерзкой твари, например, сырохлюпа, — эти крупные ящеры любили обустраивать логова в сырой земле, в близи озер. Спуск был не быстрым, яма выдалась знатная. Леон и Зотик не переломали руки и ноги лишь благодаря обилию переплетающихся корней, замедлявших падение. За шиворот сыпалась земля, а жесткие корни точно пальцы задир, тыкали то в лицо, то в бока. Беатриче попыталась ухватить один из корешков, чтобы оттянуть его от лица рыцаря, но ее руки прошли сквозь него, — она слово забыла, что не имеет воздействия на окружающий мир. Эйдос с досадой пожал плечами и сопровождал рыцаря, помогая хотя бы тем, что слегка освещал своим внутренним, тусклым светом земляные стены вокруг. Вскоре мысли о норе зверя развеялись как дым от костра, оставшегося снаружи. В свете факела Зотика в помещении ясно угадывалась рудничная крепь, — сооружения, возводимые в подземных выработках для предотвращения обрушений. Что ж, похоже кто-то схалтурил или ошибся в расчетах, поскольку обрушение состоялось. Холодная пасть ямы окончилась и достигнув ее дна, Готфрид ощутил колющий холодок каменных плит даже сквозь подошву сапог. Собственно, некоторые стены тоже были выложены камнем, однако по большей части коридор и комната, представшая перед ним, была укреплена подпорками. Многочисленные корни мрачно свисали с потолка как грязные волосы наспех закопанных трупов.
— Затмение наступи… что это за тэрранские угодья? Не то склеп, не то шахта! — воскликнул Готфрид.
— Даже не знаю, тэрране не строят свои города так близко к поверхности, хотя… это мог быть давно заброшенный выход на поверхность, увы я не силен в их зодчестве.
— Дай-ка, — Готфрид взял факел из рук Зотика и тот только был рад отдать злосчастный факел, спаливший рыжему великану брови. Готфрид прошел чуть вперед, освещая выход в коридор.
— Слышите, да? Стук! — зловеще прошептал Зотик, хотя никого кроме них вокруг и не было. И он был прав, тут под землей, стук слышался куда отчетливей. Методичное «бум-бум-бум», как если бы кто-то бил в огромный, каменный барабан или стену.