Чепуха или семиклассницы в космосе
Шрифт:
– Ты?! – грозно спросила она.
– Я,– невинно улыбаясь, ответил Гуф и захлопал длиннющими ресницами.– Я не хотел, чтобы ты уходила. Не злись… Корзинка в моем шкафчике…
Услышав это, Жаба двумя лапами вцепилась в связку магнитов, отпирающих детские шкафчики.
– Мне нужен магнит от его ящика! – попросила Наташа.– Там моя корзина…
– Сама виновата! – заворчала Жаба.– Не отдам тебе магнит! Знаешь поговорку – за дурной головой и ногам покоя нет.
– Да при чем тут ваша голова? – вспылила Наташа.– Мне домой надо!
После этих
«Караул! – пронеслось в Наташиной голове.– Кажется, я становлюсь бунтовщицей… Кому в классе скажу – не поверят».
– Ах, так! – заквакала Жаба.– Ну, держись! Немедленно отправляюсь писать рапорт. Ты травмируешь мозги воспитанников и воспитателей.
«Было бы что травмировать!» – мысленно вздохнула Наташа, а вслух заставила себя извиниться.
– Ладно,– смягчилась Жаба.– Я тебя прощаю. Будем друзьями.– После чего самым что ни на есть дружеским тоном, попросила: – Посиди, пожалуйста, с детьми, пока я напишу на тебя рапорт.
– Странные у вас представления о дружбе,– прошептала Наташа, без сил падая на низенький, детский стульчик.
– Ты – герой! – оживился Гуф, как только Жаба вышла.– Ты ее напугала! Ты – герой! – тут Гуф вспомнил, что и сам он тоже ничего, принялся хулиганить и с криком «Сказку! Сказку!» бросился расстегивать молнии на соседних кроватках.
– Ах, сказку тебе! – мстительно сощурилась Наташа.– Ну ладно… Слушай. Жила была девочка. Никого не трогала, со всеми ладила. В школе была отличницей, всему классу, как староста, помогала. А потом, всего из-за одной глупой ошибки, ее затянуло в большие неприятности… Сначала в один плен, потом в другой. В том, другом, ее отправили работать в приют к маленьким детям. Целый день девочка бегала вокруг них: кормила, помогала одеться, следила, чтобы не поубивались… А старшая нянечка ходила за ней по пятам и все время командовала!
– Ух ты! – прошептал Гуф.
Затаив дыхание, ребятишки не сводили глаз с рассказчицы:
– Вот это жизнь!
– А ребятишки эти были совсем бесчувственные! – продолжала Наташа.– Не отпускали девочку домой, прятали ее корзину… Но вот однажды терпение девочки лопнуло. В тот день дети как закричат ей: «Сказку! Сказку!», а она… Она развернулась, да как гаркнет: «Отстаньте от меня, а то…» – тут Наташа попыталась придумать какую-нибудь угрозу пострашнее и, вспомнив любимый фильм «Джентльмены удачи», смешно подражая артисту Леонову, зарычала: – Пасть порву, моргалы выколю!
Детишки радостно заверещали. Гуф счастливо улыбаясь, потребовал продолжения.
– Ну? – нетерпеливо спросил он.
– Ну и порвала… И выколола… – невозмутимо ответила Наташа.
Марсианята, воодушивившись реакцией Гуфа, дружно засмеялись и принялись, повизгивая, кататься по полу.
– Класс! Здоровская сказка!!! Ты – герой! – верещали они. А Гуф горящими глазами смотрел на Наташу и требовал новых рассказов.
«До чего же сложно работать с глупцами! – сердилась Наташа.– Мало того, что безобразничают, так еще и никаких намеков не
К счастью, вернулась Жаба. Чрезвычайно довольная написанной жалобой и улыбающаяся. С растянутым в улыбке ртом Жаба становилась похожа на Масяню из земного мультфильма и казалась Наташе симпатичной.
– Можешь идти. Я тебя отпускаю,– проквакала старшая нянечка, и Наташа заторопилась домой.
По дороге она, как всегда, прокручивала в голове события дня и обдумывала их. «Вообще-то это очень плохо, что я понравилась этим детям – не отстанут никогда. Но с другой стороны – хорошо. Вон сколько новой информации узнала… Интересно, почему ребята со мной так откровенничают?» – думала Наташа.
Между тем, ничего удивительного в откровенности марсианят не было. Они попросту очень привязались к новой нянечке и доверяли ей. Еще бы! Кто еще обучил бы их играть в «Чепуху»? Кто еще рассказал бы столько увлекательных историй о странных поселениях на Земле? Рассказы о городах под открытым небом вызывали у подземных жителей живейший интерес. Взамен дети с энтузиазмом делились с Наташей историями из собственной жизни. Правда, понять что-то из их речей было довольно сложно, и наушник автопереводчика частенько повторял странную фразу: «Непереводимая игра слов». Но Наташа, как настоящая староста, занималась когда-то математикой с неуспевающими одноклассниками и глупенькими подружками Ксени Марченко, поэтому умела найти логику в любом, даже самом бессвязном мямлении.
Сегодня, например, Наташа выяснила для себя окончательно вопрос рас и возрастов на Марсе:
– У нас живет много-премного разных рас,– гордо рассказала днем Гага – зеленокожая девочка с большими черными глазами.– Нормальная и все остальные…
– Нормальная – это как мы с тобой,– тут же вмешался в разговор белокожий Гуф.– А остальные – зеленые, как она.
Гага с Гуфом тут же подрались. Разнимая катающихся клубком представителей разных рас, Наташа читала нотации о всеобщей дружбе, а сама анализировала услышанное.
– То есть у вас бывают зеленокожие и белокожие жители? – спрашивала она, изо всех сил разводя руки, которыми держала драчунов за воротники.– Ох, ну когда вы успеваете меняться! – вскрикивала она, испуганно разжимая руки: в рубашках уже барахтались совершенно другие дети.
Отчего-то на всех марсианят надевали очень большую одежду. Ребята с легкостью выскальзывали из своих рубах и забираясь в чужие.
– Только две расы? – переспрашивала Наташа, отыскав глазами рыжего Гуфа. – Так?
– Нет, не так! – сидя на люстре, отвечал мальчик.
Люстры во всех детских помещениях торчали прямо из пола, а гасить свет нужно было, накидывая на них плотное покрывало. Электричество здесь совсем не экономили. Как Наташа уже поняла, оно вырабатывалось беготней ребятни, а уж этого добра (и ребятни, и ее беготни) здесь было навалом. От этого детям тут разрешалось практически все, а правило поведения существовало лишь одно: бесись, бегай, прыгай, как можно больше – вырабатывай больше энергии.