Череп Субботы
Шрифт:
Каледин придержал ладонью челюсть, боясь, что та отвалится.
– Получается, барон реален?! Это вовсе не мифология?
– Потрясающая наивность, – засмеялся Хабельский. – Ты думаешь, Суббота – всего лишь персонаж фольклора, глупых легенд? О нееееет… Самеди существовал в реальности. Это «черный» могущественный дагомейский колдун – французы взяли его в плен вместе с семьей и вывезли из Африки на Гаити, в качестве раба для кофейных плантаций… не подозревая о том, что это даже не человек – сосуд для тысяч самых злобных лоа. Младший сын барона умер во время плавания на корабле работорговцев – но Самеди сохранил его скелет. Голова ребенка обеспечивает
30
Франсуа Дювалье (в просторечии – «доктор») – диктатор Гаити с 1957 по 1971 г. Действительно имел медицинское образование и диплом врача. Для нагнетания страха Дювалье представлял себя хунганом вуду, говорил, что умеет создавать зомби, а под конец жизни и вовсе объявил, что он – инкарнация барона Субботы, повелителя мертвых. После смерти диктатора пост президента занял его сын – «Бэби Док», также опиравшийся на культ вуду. «Бэби» свергнут в ходе революции в 1986 г.
Заключенный сел назад на топчан, скрестил руки на груди.
– Твоя судьба незавидна, Каледин. – Хабельский закрыл глаза. – И ты ее заслужил с самого начала… противопоставив себя силам зла. Ты – и эта рыжеволосая женщина. С каждым днем вам будет труднее ходить, тяжелее дышать, ваша плоть начнет рваться, как вата. И в конце концов барон Суббота придет за тобой. Чтобы утащить к себе… в царство мертвых.
Он замолк. Со стороны походило, что заключенный уснул. Каледин ткнул окурком папиросы в топчан, помог обалдевшей Алисе подняться. Оба, не проронив ни слова, вышли, с лязгом захлопнув тюремную дверь. Хабельский не шелохнулся – он будто бы погрузился в медитацию. В конце коридора гостей дожидался комендант тюрьмы, нервно потирая руки.
– Может быть, все-таки обедать… а, господа? – без надежды спросил он.
– Благодарю, полковник, – качнул головой Каледин, указав на бледно-зеленое лицо Алисы. – Антураж заведения не располагает к аппетиту.
…Выйдя на крыльцо, Федор усадил Алису на ступеньки. Толстые городовые у башен замка, напоминающего средневековую крепость, смотрели на него, не двигаясь с места. Надворный советник отстегнул от пояса фляжку, под насвистывание «Раммштайна» ловко отвинтилась оловянная крышечка.
– Die Sonne scheint mit aus den Handen… [31]
Глотнув обжигающую жидкость, Алиса закашлялась.
– Каледин, – произнесла она ровным голосом, – я прилично успела повидать в жизни. Однако текила во фляге офицера полиции – это блядский гламур.
– Я знаю, – согласился Каледин. – Просто водка вчера закончилась.
Телефон, освободившись от тюремной «глушилки», включился, призывно пища. Панель откинулась, Каледин уставился на MMS от Муравьева.
31
«Солнце светит из рук моих» (нем.). Песня с диска Mutter.
Размытое цветное фото
– Симпатяжка, – улыбнулся он. – Жалко, что не голая. Где-то я ее видел.
Лицо заполнило все пространство впереди. Заслонило башни тюремного замка, облачное небо, людей на улице и рекламные щиты. Глаза смотрели на Каледина. В следующую секунду он вспомнил, откуда знает этот взгляд.
…Пошатнувшись, Каледин глотнул текилы – прямо из горлышка.
Глава десятая
Череп в цилиндре
(Въ одной квартире, съ закрытыми шторами)
Дрожь у Алисы давно прошла. Этому способствовало как время, так и наполовину пустая фляжка с двуглавым орлом на дне. Подкрепившись текилой, она развалилась в кресле напротив Каледина – ее вниманием завладела еда. Сочетая ледяную злость с голодной сосредоточенностью, Алиса яростно налегала на пиццу «Цезарь», привезенную службой доставки.
– Если чувак даже половину наврал – нужно плюнуть на все и срочно лететь на Гаити, – рассуждал Каледин, также поглощая пиццу. – Представляю, как в кризис придется изворачиваться, дабы получить командировку в конторе… билеты в такую даль определенно стоят денег. По сути, у нас в запасе только неделя: после с гарантией начнется праздник души и тела.
Алиса вытерла с подбородка жир, она ела так, словно голодала месяц.
– Тропики, – женщина вздрогнула. – Ууууу… только представь себе. Малярия, грязища, москиты… и насекомые размером с грузовик. Страшно.
– Сдохнуть через неделю куда милее, – согласился Каледин, откусывая огромный кусок расплавленного пармезана. – Главное, что без насекомых. Зато уж смерть так смерть! Кровища из носа и ушей потечет, кожа потрескается, глаза лопнут… в гробу будешь лежать – прямо куколка.
Алиса едва не подавилась пиццей.
– Ладушки, – жалобно сказала она. – Ну, прилетим мы… и чего дальше?
– Поищем подходящего мамбо, бокора или кто у них там, – прожевал пармезан Каледин. – Думается, там хороших колдунов все знают, с проклятием разберемся быстро… Страна маленькая, за бабло любого человека можно отыскать. Надо только командировочных запросить побольше. Думаю, найти бокора не проблема. А вот что мы будем делать, когда найдем? У колдуна в подчинении минимум штук двадцать зомби, это типа личная гвардия… Как раз с ними, дорогая Алиска, справиться очень тяжело.
– Да фигня, – взбодрилась Алиса. – Подумаешь, какие-то зомби… Ты же видел, они на раз кладутся пулей в голову. Бац – уноси готовенького.
– Сей факт определенно радует. – Каледин взял со стола соус. – Однако надо заранее просчитывать не только успехи, но и неудачи. Я часто видел на экране – мужик того завалил, этого. А потом патроны кончились, окружает беднягу орава живых трупов, рвет на кусочки, кишки вываливаются. Не хотелось бы оказаться на его месте, но чемодан пуль с собой не возьмешь.
Алиса всерьез задумалась, терзая зубами кусок пиццы.
– Обвешаемся бутылками с бензином, – радостно сообщила она. – Он как раз подешевел. Вылить на труп, чиркнуть спичкой… Горят на манер факелов и чудесно умерщвляются. Далее – совершенно точно… практически все фильмы информируют: зомби надо рубить голову. От этого он умирает.
– Знавал я людей, – чикнул в блокноте ручкой Каледин, – с которыми подобный метод тоже отлично срабатывал. А есть ли что-то такое специфическое? Какой-нибудь чеснок, кресты или, допустим, святая вода?