Череп Субботы
Шрифт:
…Путь до Гонаива занял четыре часа – через жаркую долину Артибонит, шумевшую листьями кокосовых рощ. Раньше Каледин и представить себе не мог, что сто километров преодолеваются за такое долгое время – дороги острова были ужасными даже в сравнении с Россией. Частые глубокие колдобины, «убитая» брусчатка, куски асфальта чередовались с ямами, полными черной воды. Босые солдаты в полусгнившей форме, натянув веревки поперек дороги, требовали мзду за проезд – но отшатывались, завидев круглые стекла очков тонтон-макута. Алиса то и дело глотала воду из пластмассовой бутылки, заботливо протирая ее салфеткой. Женщину мутило от жары и голода, но останавливаться она не рискнула. Мимо мчались разрисованные тап-тапы с выбитыми окнами (гаитянская разновидность кондиционера), по обочинам шли женщины в белых кружевных платьях – на их головах покачивались объемистые корзины
– Как странно… – произнесла вслух Алиса. – Мы приехали на остров, где фильмы ужасов оказались явью… Воскрешение из мертвых никого не удивляет. Как считают островитяне, любой труп с помощью колдовства можно поднять из могилы. Ты бы хотел воскресить свою тетушку, Федя?
– Нет, – без раздумий ответил Каледин. – Старая карга из меня всю кровь выпила. Я вообще рад, что у нас не Гаити – иначе жизнь превратилась бы в полный ад. Скажем, умерла у мужика теща. Ну, сидит, радостно пиво пьет. А тут звонок в дверь – и там она на пороге, пахнущая могильной землей. Праздник счастья! Начинает выяснять: оказывается, его враги забашляли колдуну вуду, чтобы поднял старушку из гроба… Ну и на хер такое колдовство? Пускай на всей планете остается единственный уголок, где мертвецы ходят под ручку с живыми. По поводу же фильма ужасов скажу одно – европейцы излишне кичатся своей самоуверенностью и всезнанием. На деле же в мире имеется много вещей, о сути которых мы понятия не имеем. В частности, откуда на Земле появились первые люди – догадок много, а толку ноль. Плюс ко всему – я не верю, что добро существует. А вот зло – оно реально, и его присутствие в жизни ты ощущаешь каждый день.
– Это потому, что ты фанат «Раммштайна», – огрызнулась Алиса.
– Heavy metal – is a law [52] , – спокойно парировал Каледин. – Разве ты осмелишься сопротивляться мнению, что Дима Еблан – отвратительное зло? Нет, попросту язык не повернется. Любая попса разъедает человека изнутри, как соляная кислота, разрушая ему мозг, отравляя кровь, круша позвоночник. Попса должна сдохнуть, и тогда просветленному человечеству будет счастье.
– Вам не жарко, ваше высокоблагородие? – забеспокоился Майлов.
52
Heavy metal – is a law (англ.) – «Хэви-метал – это закон». Песня группы Helloween (1986) о том, что вся попса полная фигня, и надо слушать только металл.
– Ничуть, – покачал головой Каледин. – Тут же специально окна выбиты. Спасибо, братец, что изредка напоминаешь о себе. Для триллера ты проходной персонаж – но в дальнейшем вполне можешь пригодиться.
Майлов замолк, преисполнившись собственной важности.
Когда кавалькада автомобилей наконец-то достигла Гонаива, Алиса сразу решила: она не выйдет из машины, даже если наступят преждевременные роды. Весь город являл собой сплошные трущобы – с поваленными телеграфными столбами, грудами гниющего мусора, лужами нечистот на улицах и жителями, похожими на тени. Отсутствовали бродячие собаки – похоже, их давно слопали, а кора кокосовых пальм была обгрызена по самую листву. В ржавых баках, судя по их виду, не наблюдалось наличия мало-мальски съедобных отбросов. Столица Порт-о-Пренс по сравнению с этим «мегаполисом» казалась Парижем, утопающим в роскоши. Автомобиль Рауля притормозил возле одного из домов – старый, обветшавший особняк без номера, еще колониальных времен. Каледин, покинув машину, протянул руку к двери, но тонтон-макут предостерегающе схватил его за рукав.
– Нельзя, – тускло заметил Рауль. – Это очень опасный хунфор. Вершина здешнего митана, раскрашенного цветами радуги, – центр небес, а корни уходят глубоко в ад. Вокруг алтари лоа и рядом с каждым их символ: змея для дамбалла,
– А нельзя было подождать этого хунгана на улице? – наивно спросила Алиса. – Рано или поздно он вышел бы за хлебом и попался в руки солдатам.
– Трудно не согласиться, мадам, – улыбнулся тонтон-макут. – Но, увы, теперь армию не заставишь подойти к особняку и на пушечный выстрел. Я позвоню ему. Обычно в хунфоры чужеземцев допускают очень редко.
Через пять минут после звонка на улицу вышел седой и толстый негр – примерно лет под шестьдесят, горбатую спину покрывала зеленая хламида, напоминающая плащ испанской инквизиции. Вероятно, его отвлекли от церемонии – в руках он сжимал шар из хрусталя и бутылку, откуда доносился специфический запах. Тонтон-макут с поспешностью сдернул с головы шляпу – его спутники раболепно поклонились хунгану. Однако Принсипе смотрел не на них – выпуклые глаза в красных прожилках уставились на Алису. Взгляд негра обжигал ее сквозь одежду – она сделала шаг назад.
– Медноволосая… – произнес Принсипе таким же хриплым шепотом, как когда-то мертвый профессор Мельников.
Пальцы Каледина сомкнулись вокруг рукояти пистолета. Он незаметно снял оружие с предохранителя.
– Откуда ты знаешь ее?
Принсипе уставился на него, черные губы разрезало усмешкой.
– Глупейший вопрос, – ответил хунган тонким голосом. – Мне ли не знать вас обоих, белый пришелец? Я четко видел ваши лица, когда ко мне приходила Мари-Клер – спросить, что может ей помешать. И я сам, по ее заказу, сделал куклы… Прелесть нашей маленькой страны – все помогают друг другу…
Алиса поперхнулась. Каледина, как ей показалось, эти слова не удивили.
– Да, – произнес он задумчиво. – Парень продумал свой план. Содержание для меня секрет, но очевидно – для его реализации он мог обратиться только к лучшей колдунье на острове. И он ее нашел. Тебе ведь знакомо имя, Принсипе?
– Дай мне еще пять тысяч, – зевнув, сообщил негр. – И я узнаю.
– Однако же, – не сдержался Федор, – замечательно вы здесь устроились! Если ты столько зарабатываешь ежедневно – я тоже хочу стать хунганом.
– А что поделать? – театрально развел руками Принсипе. – Такова доля жрецов вуду. Мы умеем создавать из тел мертвецов машины для убийства, но не в силах сотворить себе на завтрак яичницу с колбасой. Мон ами, плати без раздумий – и ты узнаешь ВСЕ самое вкусное, что хотел. Только не скупись.
Каледин протянул руку Майлову – тот понял жест и вытащил из кармана тугую пачку. Деньги исчезли в складках зеленой хламиды Принсипе.
– Зайдем внутрь, мсье, – осклабился тот. – Супле [53] , всего на минуту.
53
Пожалуйста (креольск.) .
Каледин исчез за дверью особняка. Он действительно отсутствовал не более полутора минут, но этот отрезок времени показался Алисе вечностью. Наконец входная дверь хлопнула как выстрел, на пороге появился Федор. Алиса могла расслабиться – тот шел вовсе не на четвереньках. Прислонившись к стене, Каледин сел на корточки. Он едва успел войти в темное помещение, наполненное шипением сотен змей, как Принсипе, глотнув бензина, дунул струей пламени на шар. Хрусталь пошел трещинами, помутнев от жара – и на нем постепенно, словно рисунок, проявились черты знакомого Федору лица.