Черепа
Шрифт:
— Насколько безопаснее? — спросила Хлоя. — У меня есть доклад, ещё от прошлого года, где чётко указано, что банды в этом районе практически уничтожены, а дороги патрулируются крупными, хорошо вооружёнными отрядами.
Джессип поморщился и отвернул рожу, а я откровенно рассмеялся. Лиса, которая обслуживала пару серых от пыли крестьян, повернулась и посмотрела на меня. Её муж проворчал что-то ругательное и вышел через заднюю дверь.
— Ты это, прикажи тому, кто писульку тебе накатал, руки отрубить и язык обрезать, чтобы брехать больше не мог. Банды, за последние года эдак два, стали куда больше
— Ох уж эти дармоеды! — мне показалось или с губ Хлои сорвалось грязное ругательство? — Разберусь с этим делом и…Ладно, с безопасностью всё ясно. Но дело в том, что каждый город на пути — дополнительная задержка, которая может стать последней. Ты же не забыл, что я по-прежнему нахожусь в статусе самозванки и заговорщицы?
— Ну, поедем днём, — я чесал подбородок. — Обычно-то они шустрят по ночам, да и отряд у нас не маленький…Можно рискнуть.
— Разобрались? — тихо спросил Джессип. Что-то он как-то дерьмово выглядел. Как, впрочем, и Величие. — Иди, мы скоро выйдем.
Лиса что-то убирала со столика, когда я подошёл к ней сзади. Я взял женщину за локоть, и она напряглась. Я наклонился и прошептал в ухо:
— Стану возвращаться — непременно заеду.
Она повернулась и прищурившись, оглядела с ног до головы. Закусила губу и молча приняла серебро. Пока я шел к двери, так ничего и не сказала. Даже не попрощалась.
Псих и правда успел всех построить и даже раздобыл пару новых повозок для тяжёлых железяк и брони. Как ни странно, но почти все пацаны оказались трезвыми и почти не побитыми. Но в телеги, кроме оружия и доспехов, забросили три больших булькающих бочонка. Это они правильно придумали, а то хрен его знает, когда в следующий раз попадётся добрая выпивка.
Чёрт выглядел хорошо отдохнувшим и даже ласково укусил за руку, когда я хлопнул коня по морде. Проклятье, всё так хорошо, что аж задница начинает чесаться! Сказал Психу, а тот только поржал и спросил, не шибко ли меня приложило башкой, когда Лупоглазого спасал? Я дал говнюку тумака: Псих — парень хороший, но к гибели пацанов относится чересчур легко. Типа, загнулся Свин — и хрен с ним.
Прискакали дворянчики и мы двинули к городским воротам. Гляди, а кое кто из местных баб нашим парням поцелуйчики воздушные шлёт. Выходит, хорошо постарались. А Величие ещё сердилось!
Ворота успели открыть и отряд начал выезжать из города, когда я услышал, как меня окликнули. Я обернулся: Лиса на маленьком рыжем жеребце медленно подъехала ближе. Я заметил, что Величие внимательно следит за нами.
— Крест, — Лиса провела ладонью по моей щеке и закрыла глаза. Помолчала и тяжело вздохнула. Посмотрела прямо в глаза. — Не возвращайся, ладно? Никогда не возвращайся.
Больше она не сказала ни слова. Развернулась и ускакала. Никто из проезжающих мимо пацанов ничего не сообразил, все просто ехали и скалили зубы. А я смотрел вслед Лисе и внутри…Хрен его поймёт, никогда такого прежде не ощущал. Подъехала Хлоя.
— Не жалеешь, что не живёшь обычной жизнью? — спросила королева. — Вот так, с красивой женой?
— Сегодня ночью она была со мной! — выплюнул я, сквозь сжатые зубы. Внутри всё горело.
— Да, но осталась с мужем, — королева улыбалась, но как-то невесело. — И детей она родит ему и от него.
— Ничё, будут и другие бабы, — я сплюнул в пыль.
— Да, но такой — не будет.
И уехала.
Часть 3. Глава 3
3.
Настроение было — самое, что ни на есть мерзопакостное, видеть никого не хотелось. Поэтому, когда Зануда подъехал спросить что-то о постоялых дворазх в Брасе, а Псих — просто потрындеть, я послал обоих в задницу, да подальше. Никто особо не удивлися, не обиделся и меня оставили в покое. Поэтому я ехал в самом хвосте отряда, рассматривал гриву Чёрта и думал над словами Величия.
Хотел бы я жить так же спокойно, как чёртовы вонючие крестьяне или распроклятые жадины-торгаши? Ковыряться в грязи, везти на рынок и продавать картошку? Или днями безвылазно торчать в лавке, нюхать пыль и расписывать ротозеями чудотворные свойства лежалого товара? Нет, даже одна мысль о таком вызывала дикое бешенство, аж до дрожи в руках.
Но кое-что во всём этом…
Иногда появлялись странные желания. Хотелось, чтобы было такое место, где тебя кто-то станет ждать. Ждать, думать о тебе и волноваться, не случилось ли чего в долгой опасной дороге. Все бабы, с которыми у меня что-то вышло, с кем за деньги, с кем — просто так, все они…С Лисой было совсем иначе и мысль о том, что именно к ней я хотел бы возвращаться до сих пор не давала покоя.
А толку-то?
Сейчас бы нажраться до синих соплей или разбить кому-нибудь рожу в кровь. Или заорать во всю глотку, пока не осипнешь. Ничего такого я, понятное дело, не сделал, а просто продолжал тащиться вперёд, глядя то на пыльную дорогу, то на спутанную гриву Чёрта.
Лес, поначалу похожий на какую-то чахлую рощу, чем дальше, тем больше набирал силу, поднимался всё выше, полностью закрывая обзор. Ветер окончательно стих и в ноздри лез густой прелый запах лежалой листвы. Всё громче пересвистывались птицы, а на тех ветках, что нависали над дорогой, появились здоровенные клювастые вороны. Они вниматлеьно рассматривали нас, видимо прикидывали, какие на вкус именно эти человеки.
Кто-то из тех придурков, которые ехали впереди, задумал орать песни. Почти сразу же послышался неовольный оклик Психа и звук смачной оплеухи. Эт правильно, не то здесь место, чтобы шум поднимать. И так, ежели у лесовиков где-то секреты поставлены, то уже скоро их главарь начнёт думать: стоит ли нас потрошить, или махнуть рукой на залётных.
Я встряхнулся. Надо выходить из этого дурацкого состояния, пока ещё ничего не начало происходить. Потом будет поздно. Обозвав себя соплежуем, я пихнул Чёрта пятками и поехал в голову отряда. По ходу внимательно поглядывал по сторонам: не мелькнёт ли где за деревьями чья-то любопыствующуя рожа. Вроде тихо.
— Выслал кого вперёд? — спросил я Психа. Тот, видать, уже успел окончательно оклематься после вчерашнего и теперь медленно сгрызал вязку баранок.
— Угу, — Псих хрустнул сушкой и быстро задвигал небритой челюстью. — Сказал уходить вперёд на поллиги и в случае чего орать во всю глотку.