Черепаший дом

Рик Татьяна

У черепана был носик, похожий на клюв, и по краю клюва - остренькие мелкие зубки. Кусачие! Кстати, бегал он очень даже быстро. Как заводная игрушка. Никогда не подумаешь, что этот сонный тормоз может так носиться!

Но я начала с чего: что жил он в коробке. Это был черепаший дом. Ему там меняли газетку, подкладывали травку и капустку...

Но однажды к нам принесли Соньку. Точнее, тогда мы ещё не знали, что это Сонька. Просто Мишкин приятель Андрюшка сказал, что их кошка Белка родила котят: беленьких и пёстреньких. И мы попросили принести одного котёночка - поиграть. Он спросил: беленького или пёстренького. Я сказала пёстренького. Котёнок оказался никакой не пёстренький, а серенький,

только это серенькое было в нём неравномерно, а такими красивыми разводами (оказалось, это называется "шиншилловый окрас"). А пузо белое! Котёнок был совсем маленький, голубоглазенький. Очарованье просто! Но брать мы его не собирались: из-за попугаев. Котёнок стал прыгать по мне, резвиться, играть, и вдруг в прыжке-кувырке... замер и отключился. Я даже испугалась. Но он всего-навсего заснул. Я только потом узнала, что все котята так засыпают на бегу. И он проспал полтора часа у меня под мышкой. Я боялась пошевелиться, чтобы его не разбудить. А когда он проснулся, расстаться с ним (точнее, с ней, потому что это была кошка) я уже не смогла. И мы назвали её Сонькой. Потому, что она так заснула и ещё потому, что Софья значит "мудрость".

Мудрой Сонька не стала. Она просто стала Сонькой Золотой Ручкой (когда-то была такая известная воровка), так вот наша Сонька тоже постоянно норовила что-нибудь украсть со стола. "Это натура такая воровская!" возмущался папа. Но это было потом. А я начала - про черепаший дом.

Проснувшись, будущая Сонька стала беспокойно бродить по комнате, нашла коробку с черепаном и залезла туда.
– Скорее вынимай черепаху!
– закричала я сестре.
– Сейчас будет потоп!

И точно: только черепана вынули, котёнок сделал в коробке лужу и успокоился.

После этого черепаший дом пришлось выбросить. А черепан обрёл свободу передвижения. Он, счастливый, гулял, где хотел, а потом забрёл на кухню, узнал, что там бывает еда, там и остался. Поселился за холодильником - там теплее, а подъедался в Сонькиной кормушке. Теперь у нас с черепаном был общий дом - наша квартира!

Синичка

Наверное, это была очень нахальная синица. Или очень голодная. Или замёрзшая. Она залезла на нашу застеклённую лоджию через какую-то щель. А с лоджии пробралась в комнату. Ну тут она огляделась и испугалась: всё вокруг незнакомое, чужое, и что будет, непонятно. Хотела назад выбраться и запуталась-заблудилась! Стала по комнате летать, крыльями хлопать. Все закричали: - Синичка! Синичка!

Одна только кошка Сонька ничего не закричала. Она притаилась потихонечку и как прыгнет!..

И - поймала синичку! Сжала её в зубах, сидит, глаза круглые, бешеные!
– А-а-а-а!
– закричала в ужасе сестра Оля.
– Сонька синичку поймала! Я боюсь!

Прибежала с кухни мама. Стала кошку ловить. Бегает за ней с полотенцем, кошка удирает, глаза выпучила, а изо рта птичий хвост и птичий клюв торчат.
– Отдай!
– кричит мама.
– Отдай, гадина, птичку!

А кошка не поймёт никак, почему она гадина? Она наоборот даже молодец, ловкая охотница. Удача такая: настоящая живая птица попалась Другие бы хозяева, между прочим, похвалили бы и гордились бы ужасно: какая им отличная кошка досталась, а эти только ругают зазря!
– это кошка всё на бегу думала.

Ну тут мама её всё-таки поймала, за хвост.

Стала кошку трясти: - Отдай синичку!

Кошка челюсти сжала: "Ни за что!
– думает.
– Сами поймаете, тогда и делайте с ней, что хотите, а эта - моя".

Но тут мама кошке шею сдавила. Стало Соньке трудно дышать, открыла она пасть свою кошачью, тут мы синичку и выцарапали.

А синичка-то жива ещё! Клювик открыла, головку запрокинула и дышит с трудом - отдышаться не может. Стали мы её осматривать - крови вроде нет. Мама отнесла синичку в ванную, облила холодной водичкой, потом взяли мы коробку, посадили туда птичку, поставили ей баночку с водой, корму попугайского насыпали и на балкон вынесли.

А Сонька по комнате бродит - добычу свою ищет. Переживает: "Куда она пропала? Вот только что тут была! Потерялась! Потерялась птичка моя! Жалость какая!"

Синичка тем временем отдышалась на балконе, посидела ещё чуть-чуть. И улетела.

А Соньке мы потом вискаса купили - в утешенье!

Марта

Однажды сестра Оля пришла из института и осторожно сказала: - Одни люди хотят отдать чау-чау. Насовсем. Бесплатно.
– Чау-чау?!
– выдохнула я, сразу представив себе рыжего пушистого медвежонка с синим языком. Кто же отдаст такую собаку? Они ведь дорогие?!
– Знакомые Таниной мамы отдают. У них у ребенка аллергия.

У меня заныло внутри. С одной стороны, мы зарекались заводить собак: Лиска прожила у нас два месяца, Мордик и того меньше. "Не живут у нас собаки!" - решили мы. Но - чау-чау! Искушение было слишком велико! Это не какая-нибудь там дворняга, это - собака-красавица, благородных кровей зверь, с удивительным синим языком - таких языков у других пород не бывает! Чау похожи и на льва, и на медвежонка, и хвостик у них пушистый, и грива!..

Мне моя приятельница Юлька рассказывала: у её знакомого есть такой пёс, Так он к телефону сам подходит, трубку снимает, слушает и сопит!!! Папа!
– сказала я осторожно, - представляешь - чау-чау!..
– Да, мечтательно улыбнулся папа, - это серьёзная собака, настоящий охранник.

"Ага!" - решила я про себя.
– Теперь надо обработать маму!"

Мама тоже сопротивлялась не долго:

– Но только надо сразу договориться, что если что, мы собаку вернём!

Звонить хозяевам собаки снарядили меня. Я вообще-то терпеть не могу звонить чужим людям. Стесняюсь, и вообще...
– Ты у нас писательница, ты умеешь вежливо поговорить!
– уговаривала Оля.
– Звони ты.
– Ладно, согласилась я.
– Позвоню.
– Таня сказала, что собака не совсем здорова, ты про это тоже спроси.
– Хорошо, - кивнула я.
– Спрошу.

Хозяйка Ира оказалась молодая, примерно мне ровесница.
– Она спокойная, - рассказывала Ира про собаку.
– Лежит и спит целыми днями. Правда, когда ходит, когтями по полу цокает. Когда у меня Настя спит, даже разбудить может этим своим цоканьем. Я ей говорю: "Марта, (её Марта зовут) ляг полежи, ну что ты ходишь, Настю мне разбудишь". Она красивая собака. Мы её когда покупали на птичьем рынке, специально такую выбирали, чтоб не слишком рыжая была, а скорее палевая. Сейчас ей два года уже. А Насте четыре. Мы бы не отдали, но ребёнок кашляет...

Олька старательно мне подмигивала, и я спросила: - Мне сказали, собачка не очень здорова?
– Это у неё аллергия на пищу. Она шерсть себе вычёсывает. Чешется ей. И у неё кое-где такие залысины. Мы возили её по ветеринарам, тоже боялись, что лишай или что-то такое - у нас ведь ребёнок! Но все сказали, что надо какую-то диету. Ну а мы уж кормим, как можем. Хорошо, - сказала я.
– Мы хотим её взять, но только вы обещаете, что если что, заберёте её назад? Мало ли, может, она с кошкой не уживётся или будет уж слишком тосковать, или...
– и я рассказала Ире про Мордика.
– Странные люди, - сказала Ира про Мордиковых хозяев.
– Конечно, если что, мы обязательно заберём. А тосковать, может, и будет. Мы, когда на юг уезжали, оставили её у мамы, на даче. Так она там от тоски ничего не ела.