Шрифт:
Глава 1
Сегодняшний день в редакции мало отличался от большинства других рабочих дней – таких же суетных, наполненных рутинной работой. Все сотрудники были на своих местах и занимались делом. Исключительно молчаливый по натуре фотограф Виктор заперся в своей комнатке, проявляя и печатая снимки; Сергей Иванович Кряжимский, наш корифей издательского дела, внимательно вычитывал почти готовую статью, озабоченно качая головой и пытаясь придумать, чем еще ее можно наполнить, дабы привлечь интересы читателей; курьер Ромка с утра носился по своим каждодневным делам, а секретарша Маринка
«В общем, ничего хорошего», – подвела я итог своему настроению.
Газета была практически готова, оставались лишь детали, поэтому я могла себе позволить немножко побездельничать.
В кабинет вошла Маринка с очередной чашкой кофе.
– У меня уже во рту от него горько, – призналась я.
– Добавь сахару, – беспечно пожала плечами моя подружка, усаживаясь напротив.
– Это не поможет, – вздохнула я.
– Оля, что-то ты сегодня какая-то пасмурная, – внимательно посмотрев на меня, заметила Маринка. – Это потому, что на воздухе бываешь совсем мало. И вообще мы давным-давно никуда не выбирались все вместе. Это безобразие, так жить нельзя! Вот давайте прямо сегодня возьмем и…
– И что? – меланхолично спросила я.
– Ну, и поедем!
– Да куда же это поедем-то? – с досадой уточнила я.
– На пляж, например, или в лес!
– Но какой же может быть пляж или лес под вечер!
– Ну тогда давай завтра поедем! – не отставала надоеда Маринка.
– Завтра видно будет, – отозвалась я. – Газету еще доделать нужно.
– Так все почти готово же! – всплеснула руками Маринка. – Оля, по-моему, ты начинаешь стареть!
– Отстань от меня, а? – попросила я и снова уставилась в окно.
– Ты так и засохнешь здесь, – пообещала Маринка, выходя из кабинета.
Признаться, ее предложение насчет совместной вылазки куда-нибудь пришлось мне по душе. Мы и впрямь давно нигде не были все вместе, а ведь такого рода времяпрепровождение уже стало доброй редакционной традицией. Нет, нужно и в самом деле стряхивать с себя всю эту меланхолию и возвращаться к жизни. Лето ведь действительно скоро закончится, и нужно сохранить в памяти что-нибудь приятное о нем… Я уже хотела позвать Маринку, чтобы обсудить детали нашей поездки, но тут зазвонил телефон.
– Алло, – постаравшись придать голосу бодрость, сказала я, снимая трубку.
– Простите, можно мне услышать Бойкову Ольгу Юрьевну? – послышался женский голос, звучавший довольно робко.
– Я слушаю.
– Оля? – неуверенно уточнила женщина. – Это Наташа Калачова. Ты меня помнишь?
Наташу Калачову я, конечно, помнила – давняя подруга… Собственно, подругой она была для меня в далекой юности, когда мы вместе учились в университете, а со временем, когда частота наших встреч резко сократилась, Наташа перешла – такова жизнь! – в разряд приятельниц. Тем не
В голосе Наташи, однако, звучала обеспокоенность, если не сказать откровенная тревога, и я это сразу почувствовала.
– У тебя что, какие-то проблемы? – несколько настороженно поинтересовалась я.
– Д-да… – неуверенно ответила Наташа. – Не знаю даже, как о них и сказать-то. Может быть, мы лучше встретимся с тобой?
– Да, пожалуйста, – легко согласилась я. – Рабочий день скоро заканчивается, так что приезжай ко мне домой. Адрес помнишь?
– Помню, – отозвалась Наташа и тяжело вздохнула.
– Да что с тобой? – встревожилась я уже не на шутку. – Скажи прямо сейчас хотя бы в двух словах!
– Не могу, – выдавила Наталья. – Это лучше при встрече. Я приеду в семь часов, хорошо?
– Ну ладно, в семь так в семь, – не стала я настаивать на продолжении разговора. – Появляйся, буду тебя ждать.
Повесив трубку, я задумалась, вспоминая Наталью и свое студенческое прошлое. Было тогда много всего, но сейчас память выхватывала отдельные эпизоды, причем вразнобой и в основном что-то такое радостное и беззаботное. Сейчас же все было другое – работа, безжалостный ритм жизни, постоянная спешка, беготня, суета… Словом, Наташа позвонила практически из другого мира, который уже окончательно растворился в прошлом. Но ничего не поделаешь, такова жизнь…
– Это кто звонил? – просочилась тем временем в кабинет Маринка.
– Одна приятельница, – отозвалась я. – Похоже, у нее проблемы.
– А у кого сейчас их нет! – философски заметила Маринка, пожав плечами, но все же поинтересовалась: – Что за проблемы-то?
– Сама пока толком не знаю. Договорились встретиться в семь.
– Ну вот! – обиженно протянула Маринка. – А я так хотела после работы в кафе пойти.
– Иди, – милостиво разрешила я.
– Так я хотела с тобой, с Виктором, с Ромкой, – продолжала Маринка. – А теперь все планы насмарку!
– Да успеем еще, – отмахнулась я.
– А на пляж?.. – тут же спросила Маринка.
– И на пляж успеем, только не сегодня. Все, подружка, иди!
Время до конца рабочего дня прошло так же скучно, и покидала я редакцию с легким сердцем. Маринка все-таки утащила Виктора с собой в какое-то кафе и, похоже, была весьма довольна. Я же заторопилась домой, чтобы успеть до прихода Наташи переодеться и поужинать.
Ровно в семь часов раздался звонок в дверь. Пока Наташа разувалась в прихожей, я отметила ее непривычную бледность и синяки под глазами. К тому же в глазах ее застыла тревога.
«Что же такого могло произойти у Наташки, если она так плохо выглядит?» – недоуменно подумала я, провожая подругу на кухню.
– Ну, теперь, наконец, давай поздороваемся, – нарочито весело проговорила Наташа. – Я очень рада тебя видеть.
– Взаимно, – улыбнулась я, – проходи.
Мы сели за стол, и я подала чай с печеньем.
Наташа, невысокая, пухленькая шатенка с удивительно красивыми зелеными глазами, не спешила начинать свой рассказ. Она мялась, прятала взгляд и постоянно мешала ложечкой сахар в чашке. Я не стала настаивать и завела разговор на отвлеченную тему: о своей работе, о друзьях-приятелях, о бестолковой Маринке… Наташа слушала, улыбалась, но мысленно была вся в своих проблемах.