Через Западный океан

Пронин Валентин Александрович

Наступление темноты предупредили, разведя с помощью индейцев костер, расчистив полянку вокруг костра и выставив на ночь сменный караул. Остальные подготовили для сна ложа из своих мешков и улеглись. Один испанец с аркебузой и один индеец с приготовленной стрелой и натянутым луком уселись лицом к лесу.

Кто-то приблизился посреди ночи и глядел из тьмы желтыми немигающими глазами. Испанец не знал, что придумать: стрельнуть, что ли, из аркебузы? Но молодой индеец решил по-своему. Он выбрал в костре головню покрупнее, сильно размахнулся и метнул ее прямо в немигающие глаза. Раздался резкий вскрик, потом стон и хихиканье… Желтые глаза исчезли. Больше не появлялись.

Утром

проводник сказал через Нетамури: приходил лесной дух человеческого вида, но с длинными острыми зубами. Если человек из деревни будет один, то его он загрызет и выпьет всю кровь. А если людей много, как теперь, то этот лесной дух не страшен. Но все-таки надо быть настороже. Главное, не подпустить близко, а то укусит. Поэтому молодой Бияхо (так звали индейца-караульщика) поступил правильно.

Быстро поев и хлебнув воды из глиняных фляг, заспешили дальше. Лес временно кончился, начались открытые болотистые равнины с озерами и небольшими реками, соединявшими их. Проводник предупредил: чтобы шли точно по его следам, не отклоняясь в сторону, – можно провалиться в трясину рядом с тропой.

Через некоторое время выскочила лягушка желто-коричневого цвета и величиной с испанскую кошку. Она запрыгала рядом с идущими.

– Ну и пакость… – пробормотал один из матросов. Он хотел было отшвырнуть противное существо ногой.

Тут индеец, шедший поблизости, замотал головой. Даже оттолкнул бородатого гостя подальше; объяснил жестами: трогать нельзя, иначе лягушка может брызнуть в лицо ядом – тут, мол, либо умрешь, либо ослепнешь.

Пройдя еще несколько миль, испанцы подверглись нападению огромных ящериц, которые вылезли из озера и, распахнув зубастые пасти, пытались приблизиться к людям. Один матрос сказал: он слышал от португальцев, у которых есть колонии на африканском побережье, будто бы и там тоже в реках и озерах водятся такие же омерзительные опасные чудовища.

– Нам сейчас не до португальских чудовищ, – проговорил Родригес, готовя для выстрела аркебузу. – У нас тут своих хватает, как видишь… – Он выстрелил в голову одного из огромных ящеров [12] .

На раненого ящера, окрасившего воду озера кровью, немедленно бросились другие и стали рвать своего сородича со свирепой жестокостью.

При грохоте выстрела индейцы-проводники присели и закрыли глаза. Только Нитамури, уже знавший, как бахает это ужасное оружие бледнолицых, остался стоять, хотя все-таки заткнул уши указательными пальцами и зажмурился.

12

Южноамериканские кайманы.

– Не бойся, – ободрил его Родригес. – Мы пока не отстреливаем индейцев.

Отряд двинулся дальше, стараясь быстрее миновать поросшие тростниками берега, где можно было случайно столкнуться с таким же хищным чудовищем. Испанцы держали аркебузы наготове – и не зря.

Спустя полчаса огромный ящер напал на отряд и схватил поперек туловища молодого проводника. Тот отчаянно закричал. Пожилой индеец воткнул в бок чудовища свое копье с обсидиановым острием. Однако, пока шедший немного дальше испанец целился в хищника из аркебузы, ящер успел рвануться обратно в реку, не выпуская из пасти свою добычу. Выстрел прогремел. Однако чудовище, продолжая держать в пасти индейца, рухнуло в воду. Брызги полетели по сторонам. И все люди увидели, как по берегу к своему удачливому сородичу мчится еще один хвостатый монстр с распахнутой пастью. Он бежал на своих коротких лапах со скоростью сбесившегося осла и ринулся отнимать добычу у того, что получил вдогонку свинцовую пулю.

– Кончено, парня уже не спасти, – сказал Родригес пожилому проводнику. – Скорей идем отсюда подальше. Господь и Пресвятая Дева, спасите нас от порождений сатаны…

Пожилой индеец с окаменевшим лицом поднял свое копье. Он понял сказанное Родригесом, хотя и не знал испанского.

– Ай-ай, – тихо всхлипнул Нетамури, – нет Бияхо… Совсем плохо… У нас (он имел в виду остров откуда его забрали) нет такой зверь… Здесь плохо…

К счастью, на протяжении ближайших часов люди с «Пинты» видели хищных ящеров только издали. Матросы старались держаться ближе друг к другу и напряженно оглядывались по сторонам.

Однако местность стала меняться. Болотистые берега озер, поросшие тростниками, отступили. Появились гряды лесистых холмов, с большими редкими деревьями, на которых сидели огромные птицы. Птиц было много, они были похожи на орлов, но, пожалуй, казались более крупными, чем самые большие хищные птицы в горах Испании [13] . Некоторые взлетали, распахнув огромные крылья, и парили над отрядом словно собираясь напасть. Испанцы приложили к плечу приклады арбалетов и аркебуз.

13

Южноамериканские грифы.

– Не надо стрелять, – предупредил их через Нетамури старший индеец. – Они не нападут. Они питаются падалью.

Постепенно тропа, по которой двигался отряд искателей золота, стала расширяться. Со временем она стала шириной в несколько человеческих шагов и казалась основательно утоптанной. Тем не менее кругом лежали пустынные, просторные земли, поросшие невысокой травой. Пробегали где-то поодаль дикие козы – безрогие антилопы, немногочисленными стадами стремительно удалявшиеся при виде людей.

Чтобы переночевать спокойно, старший индеец предложил отойти в сторону от дороги примерно на полмили (в понимании испанцев) и спрятаться за деревьями. Так и сделали; ночью – тоже по совету проводника – не зажигали костра на всякий случай. Сменную охрану оставляли, конечно. И вот что случилось ночью.

Когда все утомленные походом заснули, кроме одного испанца с заряженной аркебузой и одного индейца с натянутым луком, послышался отдаленный звук. Он напоминал тонкий далекий вой.

По прошествии времени в той стороне, куда уходила утоптанная дорога, забрезжил красноватый свет. Далекий вой усилился, стал более четко различимым и явно приближался.

Сторожевые разбудили спящих. Протирая глаза, испанцы прислушались. Вой приближался, и свет становился все явственней и ярче. Луна в эту ночь почти не светила, хотя небо было безоблачное.

Скоро стало понятно, что тонкий вой – это пение высокого женского голоса. А странный красноватый свет исходит от большого числа факелов, который люди, какие-то индейцы, освещали дорогу, сопровождая довольно многолюдное шествие.

Показались индейцы, несущие на плечах нечто похожее на трон, – то есть седалище, украшенное блестящими узорами с металлическим блеском. На этом троне сидела обнаженная (сияющая только браслетами и ожерельями) молодая женщина с распущенными волосами. Она продолжала петь что-то торжественное, похожее на дикий гимн. По краям дороги шли рослые воины, полуголые, но с длинными копьями и колчанами за спиной.