Черная царевна
Шрифт:
Елисей шел за отцом, поэтому король не видел недовольство на лице сына.
— Она обещана богу мертвых, отец. Разве мы можем вмешиваться?
Король остановился и повернулся к Елисею. Вкрадчиво улыбнулся:
— Она еще ребенок, Елисей. Какая из нее невеста? Он ждет. А пока она среди людей, давай подготовимся. Когда бог придет за своей суженой, она должна быть на нашей стороне. На твоей, Елисей!
Королевич отвел взгляд, пряча гнев.
— И как долго я буду притворяться?
— Сколько понадобится.
— Все
Король усмехнулся:
— Может, сама по себе девочка и не имеет цены, но те возможности, которые ей приписывают, легенды, живущие вокруг нее, значат не меньше. Варта собирала дань от ее имени пятнадцать лет. Заметь, никто не подтверждал ее магические способности. Даже хорошо, если она не колдунья, — король воодушевленно хлопнул сына по плечу. — Это замечательно!
— Мы не будем пробовать обменять ее на Хенни?
Король поморщился, как от зубной боли.
— Мальчик мой, — почти ласково сказал он, — мы это уже обсуждали. Нет никаких доказательств, что она жива. И даже если жива, я не потрачу на Хенни мой главный козырь. И ты, — с нажимом закончил он, — не потратишь.
Роджер свою сестру не любил.
Морская богиня была красивой, жестокой и непостоянной, как море. Она не была самой могущественной из богов-сиблингов, но была самой почитаемой. Люди строили ей храмы от севера до юга, но ее жажда власти не знала границ. Марина любила лишь себя, ценила лишь себя. Люди, вторые боги и первые были для нее инструментами, не ценнее гребня для волос.
Роджер старался не вмешиваться, оставляя право судить ее Яроку, но сегодня усомнился в своем решении.
Как-то незаметно, год за годом, столетие за столетием, Марина все больше влияла на Яблоневый Край. Марк и Леший, зная ее вспыльчивый характер, давно сторонились ее. Мокошь, как и Роджер, придерживалась нейтралитета, а Ярок ее любил. Все это время Роджер ни минуты не сомневался в брате. Когда старший брат простил Марине замерзшее Белое море, когда позволил принимать человеческие жертвы, когда отдал ей Исток, Роджер не спорил. И только сейчас, идя на обман ради любимой женщины, вдруг усомнился в брате.
Чем больше Роджер думал об этом, тем страшней казалась эта ошибка. Но именно сейчас спорить с Мариной было нельзя — Источник жизни, тот, что питает и рождает все сущее на земле, находился в ее подводном царстве. Бог мертвых не мог приблизиться к Источнику жизни. Значит, нужно просить.
Они встретились в доме Мокоши в Дионе.
Когда-то здесь был большой архипелаг, населенный смуглым черноволосым народом девкалеонов, но чародейские войны уничтожили и его. На месте затонувшего государства остался лишь каменистый остров — вершина некогда самой высокой горы. Город Дион наполовину ушел под воду. В ясные дни, прогуливаясь по берегу, можно было рассмотреть сквозь воду крыши затонувших домов, пустые, занесенные илом улицы и статуи древних чародеев.
Роджер не любил это место, слишком много воспоминаний оно хранило. А Мокошь — любила, по той же причине.
Город Дион — был их родиной.
За последние три тысячи лет дворец не изменился. Как Черная башня Варты, как Маяк в Царстве Мертвых, камни здешних стен были созданы демиургами. Вечные, несокрушимые. Дворец пережил своих создателей, пережил узурпаторов и, возможно, переживет конец света. В этой безмятежной несокрушимости было что-то успокаивающее, что нравилось его сестре и что не нравилось ему.
Мокошь привычно вязала, сидя в кресле у окна. Она слушала гостей, но не вмешивалась.
Марина села на мраморное ограждение высохшего фонтана, вытянула ноги, изогнула спину. Морская богиня была в своем любимом алом сари, обернутом вокруг гибкого тела. Она смотрела на брата, по-лисьи прищурив глаза, и улыбалась.
— Слышала, ты отказался от своей невесты? — первой завела разговор богиня.
— Где слышала? — небрежно спросил Роджер, садясь в кресло рядом с Мокошью.
— Так да или нет? Или ты всерьез решил жениться на этом ребенке? А может, возьмешь в любовницы? Не думала, что тебе такое нравится…
— Пустое говоришь.
— Тогда что? Совершенно бесполезный подарок. Впрочем, Мокошь никогда не дарила полезных.
— Какое бы решение я ни принял, тебя это не касается. Я позвал тебя для другого разговора. Мне нужна живая вода.
Марина потянулась, грациозная как кошка, поднялась и подошла к брату.
— Решил кого-то оживить?
— Это мое дело.
Марина прищурилась.
— Хорошо. Тогда и мне окажи услугу.
— Чего ты хочешь?
— Твою девочку. Раз ты не намерен жениться и в любовницы не берешь, так отдай ее мне.
— Зачем она тебе?
Марина пожала плечами.
— Заберу к себе. Я совсем заскучала одна во дворце, а в Яблоневом Крае ей все равно не будет покоя… Ну, так что? Договорились?
— Нет. Она моя.
— Что ж. Тогда уговора не будет.
Они мгновение смотрели друг другу в глаза. В конце концов, она сдалась. Улыбнулась, погладила его по руке.
— Не сердись, дорогой!
Роджер поморщился от ее прикосновения, и она это заметила. Виду не подала, но руку убрала.
— Почему я не нравлюсь тебе, а она нравится? Даже Ярок меня хочет, так почему не ты?
— Он любит твою порочность, Иара. Я — нет.
Богиня подошла к иссякшему фонтану. Роджер ждал. Если Марина не ушла сразу, значит они еще могут договориться.
— Я слышала, Милость и Пасиа Грина запретили ей видеть тебя? Давай так: если девочка не предаст тебя, прожив год в моем царстве, я отдам тебе живую воду.
— А если нет?
— Если не устоит, влюбится в другого, если откажется, предаст мыслью, словом и ти поступком — я оставлю ее в подводном мире навечно, а ты никогда не получишь живой воды.