Чёрная Дама, Белый Валет
Шрифт:
— Не знаю такого короля! — живо возразил глава Совета.
— Напрасно, тончайший фарфор, ублажающий глаза, — вздохнул Кормчий Дикой Охоты и вновь вернулся к свитку. — На двенадцать персон… Разбито вдребезги пять чашек, девять блюдец, трещина на молочнике, у сахарницы отбита ручка… Возраст сервиза — более двух тысяч лет. Невосстановимо…
— Позвольте, герцог! Что значит — невосстановимо?! Прошу внести изменение — «частично утерян»!
— Склеенная заклятьями чашка представляет собой магическое изделие, а не предмет из сервиза стоимостью в кошель брильянтов, —
— Тоже артефакт?
— Нет. Но ценнейшая семейная реликвия. — Герцог вздохнул и продолжил: — Канделябры золотые, количеством пятнадцать единиц, ручной работы, сплющены до полной неузнаваемости, эксплуатации и восстановлению не подлежат. Также…
— Артефакты?
— Нет. Но канделябры были безмерно любимы прапрадедом лорда Кайтэла. Семейная реликвия. Также ковёр персидский…
— Простите, чей?
— Необразованность, милейший, сгубила далеко не одного хорошего мага. Персидский, значит… Э-э-э… Так-с, длина ворса, густота, качество… ну это ладно… Бесценен в силу древности и своей красоты, отказной артефакт, который…
— Простите, какой-какой?
— Отказной. Летать отказался лет триста назад. Из уважения к его возрасту настаивать и применять иные формы убеждения не найдено нужным. Также торшер розового стекла, четыре штуки… Хм-м… Странно! Я точно помню, что было пять! А-а, один уцелел… Просто чудом каким-то, право, здесь вам, Аргариут, повезло. Работа мастера из пять тысяч двести…
На именовании Листа, откуда были родом торшеры, молодой маг всё же уснул и очнулся от тычка в бок и злобного шипения:
— Талус, тьма тебе!..
Он едва не подскочил на месте и уставился на Тёмного лорда, который сидел уже на краешке трона, уперев ладони в коленки, и — о хвала свету! — обращался к своему советнику.
— …и чашечку кофе! Побольше.
— Желание моего лорда — закон! — поклонился герцог Шэрр, и перед его темнейшеством возник круглый подносик с исходящей паром огромной кружкой.
По залу поплыл аромат кофе, корицы и кардамона, и Талус не удержался, с наслаждением втянул носом воздух и подавил тяжёлый вздох.
— Итак, господа белые, список имущества, пострадавшего и утраченного в результате бесстыдного ограбления Чёрного замка…
— Я попросил бы… — попытался вмешаться Аргариут.
— Просьбы изменить формулировку здесь неуместны! Так… Список я дочитаю вам позже и передам копию. Сейчас же, волей его темнейшества, предлагаю обсудить основную проблему инцидента.
— Какая ещё основная!..
— Поясняю. Как вам, вне сомнений, известно, минувшей ночью отсюда с бепрецедентной наглостью и далеко идущими последствиями была похищена принцесса Меллани, гостившая у лорда Кайтэла. Таким образом, ущерб нанесён не только его темнейшеству, но и его величеству Эберону, который, как вам опять же известно, является не только Королём эльфов, но и преданным вассалом милорда. И вот что с этим делать, господа?!
— Насколько мне известно, герцог, — примирительно подняв ладонь, сказал глава Совета, — её высочество покинула замок добровольно.
Кормчий ласково ему улыбнулся, и белые маги напряглись и инстинктивно содрогнулись.
— Вот знаете, Аргариут, ее добрая воля в данном случае не имеет ни малейшего значения.
— Даже такие исчадия глубокой Тьмы, как некоторые из присутствующих, должны понимать, что сила истинной любви… — пафосно начал бородатый маг.
— Ох, Листан, я вас умоляю! — отмахнулся герцог — Что такое эта ваша любовь в сравнении с оскорблением, нанесённым его темнейшеству? А скорбь отца, лишившегося дочери, — это вы не считаете?
— Ваше темнейшество! — решительно обратился к лорду глава Совета. — Я прошу посмотреть на инцидент с другой точки зрения и войти в наше положение! Мы готовы возместить понесённый вами ущерб согласно списку… В разумных то есть пределах… И я уже принёс вам глубочайшие и искренние извинения по этому поводу! Но лорд Кайтэл! Я не могу заставить эльфийскую принцессу вернуться к вам или отцу! И я взываю к вашему разуму! А Светлый рыцарь… Ну вы же должны понимать!..
— Слушайте, Аргариут! — Тёмный лорд почесал нос и остро прищурился. — А давайте попробуем договориться?
— Конечно, ваше темнейшество! — с облегчением вздохнул глава Совета. — Я об этом только и мечтаю! Нехорошо вышло, но давайте сделаем скидку на юность рыцаря! И на неопытность его оруженосца, который, конечно же, должен был понимать… Но он совершенно не искушён… Ну, словом, во всём этом!
— Значит, так, — с мерзкой ухмылкой произнёс мальчишка. — Я выставляю условия — вы соглашаетесь. И тогда яркий свет с ней, с принцессой. Мне-то она не особо и нужна.
— Мы слушаем, милорд, — дипломатично согласился Аргариут и со значением, предупреждающе покосился на своих спутников.
Лорд залпом допил кофе, вытер рукавом сюртука рот и спрыгнул с кресла. Приблизился к сидящим на скамье магам. Бородатого Листана взглядом не удостоил, а вот второго члена Совета окинул долгим взглядом — с головы до ног, потом обратно.
— Талус-с…
Молодой маг вздрогнул. Трудно сказать — от выражения лица лорда или от дублирующего шипения фамилиара, внезапно свесившегося с его плеча:
— Та-алус-с-с…
Вспомнив о вежливости, предмет интереса лорда поднялся, отвесил короткий короткий поклон и с опаской спросил:
— Ваше темнейшество?..
Но лорд почти неуловимым движением уже скользнул в сторону и, остановившись перед Аргариутом, осведомился:
— Как насчет честного обмена, милейший?
— В каком смысле, милорд? — растерялся глава Совета.
— Да просто. Как говорится, махнёмся не глядя! Принцесса девочка хорошая, воспитанная! Красавица, спортсменка, эта… Как её?.. — Он пощёлкал пальцами, вспоминая слово, и махнул рукой. — В общем, эльфийка! Забирайте, свет с ней! А взамен вы мне — вот того симпатичного мужчинку. — Лорд медленно облизнул верхнюю губу. — По рукам?