Чёрная книга Арды (издание 1995 г. в соавторстве)
Шрифт:
– Замолчи... я не должен слушать тебя! Уходи! Слышишь, уходи!
...Огонь рванулся из трещин в земле, и через несколько минут на месте долины было только озеро пламени - как воспаленная рана. И показалось Ауле - то ли вздох, то ли стон самой земли услышал он.
А потом наступила оглушительная тишина.
И Кузнец спрятал лицо в ладонях, не в силах вынести взгляда Мелькора, потому что в глазах Крылатого не было ничего, кроме боли и жалости.
...И все же где-то есть она - долина Поющего Камня. Люди Востока рассказывают о ней, и были Эльфы, видевшие ее и слышавшие Песнь Камня. Впрочем, предания Эльфов не говорят об этом. Но отголосок памяти живет в имени эльфийского королевства Гондолин - Земля Поющих Камней...
...И все-таки еще один раз Мелькор пришел к Валар. К Валиэ Йаванне. Она встретила его настороженно.
– Выслушай меня, - попросил Мелькор.
– Вы хотите создать мир, не знающий смерти?
– Да. Волей Единого будет этот мир цветущим садом, и прекрасные животные будут бродить под сенью деревьев...
– мечтательно улыбнулась Кементари.
– Допустим. Не знающие смерти, звери будут плодиться и размножаться, и очень скоро, поверь мне, им перестанет хватать пищи. И что тогда?
Йаванна вздохнула:
– На это есть Великий Охотник Ороме...
– Верно. Охота - отрада и забава для него, он не знает усталости... И все же - вряд ли ему удастся управиться со всем зверьем. А потом - вон, видишь двух оленей? Как ты думаешь, которого из них убьет Ороме?
– Не знаю.
– Я тебе отвечу. Того, кто сильнее и быстрее: какая же радость в том, чтобы затравить слабого и больного зверя? Слабый - оставит потомство; выживут - слабейшие из слабых, а это вырождение.
– Да...
– растерянно протянула Йаванна.
– А если попробовать по-другому?
– Это - как?
Существо, вышедшее из-за деревьев по неприметному знаку Мелькора, двигалось мягко и бесшумно, плыло над землей; только мышцы перекатывались под мягкой серебристо-серой в темных мраморных разводах шкурой. Зеленые глаза, казалось, мерцали собственным светом: снежный барс.
– Красив?
– Да... какое чудо...
– восхищенно вздохнула Валиэ.
Мелькор усмехнулся:
– Только ведь он не травкой питается. Ему нужно мясо, чтобы выжить. Смотри, какие клыки!
– Какой ужас, - Йаванна отшатнулась.
– Не более, чем забавы Ороме. Только этот убивать будет не ради забавы. Столько, сколько нужно, чтобы выжить самому. И в первую очередь слабых и больных. Выживет тот, чьи ноги крепче, а дыхание чище, чье сердце бьется ровнее - чтобы уйти от погони. Выживет тот, чье зрение острее, а слух тоньше - он вовремя заметит врага. Выживет тот, чьи рога острее, а копыта тверже - он сумеет защитить себя. И хищник, что не сумеет подкрасться к добыче или догнать ее, не сможет существовать. Равновесие.
– Но... это жестоко!
– Снова говорю тебе: не более, чем забавы Ороме.
– И ты хочешь, чтобы такие жили везде?
– Нет. Такие - в горах; в лесах и на равнинах - совсем иные.
– Ты... ты жесток! Да, да, жесток! Ты хочешь привести в мир смерть!
– Смерть и жизнь - две стороны бытия. Смерть сама придет в мир. Впрочем, уже пришла. Ни вины, ни заслуги моей в этом нет. Неужели ты не видишь?
Йаванна резко поднялась:
– Замолчи. Уходи отсюда. Я не хочу тебя слушать.
Мелькор тоже встал:
– Я прошу тебя, подумай. Выслушай...
– Я жалею, что позволила тебе говорить. Уходи прочь! Верно говорят о тебе: ты - враг, безжалостное слепое зло!
– Ты увидишь сама, что я говорил правду, - глухо ответил Мелькор.
– Я не желаю ничего видеть! Уходи! Уходи, слышишь?!
СОЗДАНИЯ ОДИНОЧЕСТВА. НАЧАЛО ВРЕМЕН
...Люди сюда не придут - в ночную землю вечных льдов, в бессмертное царство холода, куда он ушел, измученный болью Арты. Живого и юного мира, который Валар усмиряли, переделывая по воле и замыслу Эру. Просто словно острый клинок рассекает тело ребенка. Он пытался говорить - его не слышали. Он пытался показать им - вот, смотрите, ведь мир - есть, он ждет лишь прикосновения ваших рук, вы же рвете живое... Они не видели. Он говорил - вы убиваете вашу песню, ведь это музыка - ваша музыка! Они не понимали. Он умолял - кому - в угоду, чему - в жертву приносите вы ваши замыслы, святая святых ваших душ?! Они ожесточились против него. Война, в которой не было победителей. И у него почти не осталось сил.
Сюда не придут и Валар - к горам на границе царства зимней ночи. Только Венец в небе: семь - осколки льда, одна - светлое пламя.
Хэлгор - Ледяные горы. Хэлгор - горький лед. Хэлгор, печаль.
Горы, венчанные башнями - словно высечены изо льда вечной ночи. Это позже первое убежище Черного Валы назовут Утумно; сейчас о нем не знает никто, и в одиночестве бродит он по подземным залам. Снова - один.
Они стали созданиями его одиночества - те, кого позже северяне назовут Духами Льда. Он дал им плоть морозного тумана и крылья метели, одеяния из мерцающего ледяного пламени и холодные звезды глаз, кристальную чистоту мысли и голоса, похожие на шорох хрупких льдинок и звон заледеневших ветвей. Все-таки они были похожи на людей, хотя и облик, и сущность их были иными.
Если Духам Льда ведома любовь, должно быть, любили они своего создателя. Они редко появлялись в его обители - чаще он приходил к ним, и странный мерцающий мир, который творили они и частью которого были, дарил ему недолгие минуты покоя, и не так мучило одиночество.
Они были мудры и прекрасны. Но они не были людьми.
КУЗНЕЦ И ПОДМАСТЕРЬЕ. НАЧАЛО ВРЕМЕН
Велико могущество Валар, но и бессмертные могут устать от трудов своих. Потому было так: собрал Король Мира Могучих Арды и рек им:
– Подобно тому, как сотворил Единый Айнур, что были плодом мысли Его создадим и мы ныне помощников себе, и будут они частью разума Великих. И как Айнур - орудия в руке Единого, призванные вершить волю Его, так и они станут орудиями в руках наших, и наречется имя им - Майяр. Да станут они слугами и учениками нашими, народом Валар. Пусть же сотворит каждый себе Майяр по образу и подобию своему. И вложил мне в сердце Эру, что это деяние будет угодно Ему, и даст Он жизнь твореньям нашим, как некогда дал Он жизнь Айнур.