Черная моль
Шрифт:
Короче говоря, МУР со свойственной ему основательностью готовился к встрече с шкодливым и расторопным «ловцом пиастров».
И вот наконец эта встреча состоялась.
Ровно к указанному в повестке часу Перепелкин с подчеркнутой, почти, так сказать, военной, пунктуальностью явился в кабинет Коршунова. Был он в самом приподнятом и жизнерадостном настроении. Худое, все как-то вытянутое вперед лицо его с большими прозрачными, словно у рыбы, глазами выглядело самоуверенно, тонкие, длинные губы еще больше растянулись
В кабинете находились Гаранин и Коршунов, Костя сидел за столом и проглядывал бумаги, Сергей же примостился в стороне, на подоконнике.
— Ну вот и явился страж порядка, — добродушно произнес Костя при виде Перепелкина.
— Так точно. По вашему приказанию, как говорится, вошел в кадр, товарищи начальники, — бойко ответил тот. — Готов оказать любую помощь.
— Ишь ты! — усмехнулся Костя. — Вполне подходящее начало для разговора. Ну, а как служба идет?
— Нормально. У меня, знаете, дело поставлено. Муха не пролетит.
— Знаю. Наслышан. Так сказать, артист своего дела.
— Именно. Всегда важно найти свое призвание, амплуа, иными словами.
— Ну, вы его, кажется, довольно долго искали.
— Это в каком смысле? — удивился Перепелкин; последняя фраза Гаранина ему не понравилась.
— А вот в каком, — вмешался в разговор Сергей.
Он подошел к Перепелкину и, загибая пальцы, перечислил все места его прежней работы.
— Метались в поисках амплуа, так, что ли? — иронически спросил он под конец.
— Ну, знаете!.. — раздраженно ответил Перепелкин. — Рыба ищет, где глубже, а человек — где лучше.
— Допустим, — тем же напористым тоном продолжал Сергей. — Тогда еще один вопрос. Уходя с каждого места, вы заявляли, что вас не устраивает заработная плата, а не сама работа. Но на меховой фабрике заработная плата оказалась самой низкой, и вас это не остановило. Не скажете ли, почему?
— Я вам уже сказал: мне эта работа нравится. Вот и все.
— Несмотря на низкую заработную плату?
— Да, несмотря. Но, товарищ начальник, — Перепелкин демонстративно повернулся к Гаранину, — я полагаю, меня вызвали не для того, чтобы говорить о моем призвании и моих взглядах на жизнь. Я полагаю, — самодовольно повторил он, — что на данный момент есть дело поважнее. И здесь, между прочим, я вам могу очень и очень пригодиться именно в своем теперешнем амплуа.
— Конечно, — кивнул головой Костя. — Вот поэтому мы и стараемся до конца выяснить ваше амплуа.
— Но оно же ясно, как апельсин!
— Не совсем, — снова вмешался в разговор Сергей. — Раньше вы кутили главным образом за счет приятелей, а с недавнего времени стали угощать их сами. При меньшей-то заработной плате! Как это объяснить? Может быть, по совместительству работаете еще где-нибудь, в другом амплуа?
Перепелкин почти с ненавистью посмотрел на
— Мои личные дела никого не касаются, тем более милиции.
— Имейте в виду, Перепелкин, — с ударением произнес Сергей, — лишние деньги в конечном счете всегда имеют отношение именно к общественным делам, хотя и тратятся лично вами. Всегда.
Внезапно Перепелкину стало страшно. Такого разговора он не ожидал. Откуда эти люди так подробно знают его жизнь? И что они еще знают, куда клонят? Особенно этот, черноволосый. Пристал, как клещ.
Поэтому Перепелкин несказанно обрадовался, когда Гаранин сказал:
— Ладно. Поговорим пока о другом. О ваших служебных успехах, что ли.
— Пожалуйста, — оживился Перепелкин. — К вашим услугам.
— Нас интересует история с Климашиным, — все тем же невозмутимым, почти добродушным тоном продолжал Костя. — Расскажите, как вы его задержали тогда со шкуркой, вас кто-нибудь предупредил, что он ее вынесет?
— Что вы! — через силу улыбнулся Перепелкин. — В данном случае сработала только моя интуиция, ну, и опыт, конечно.
— С некоторым опозданием, однако? — насмешливо осведомился Сергей.
Легкий озноб прошел по спине Перепелкина. Боясь встретиться взглядом с Сергеем, он, не поворачивая головы, внезапно охрипшим голосом ответил:
— Я не понимаю вашего намека.
— Ну как же! — усмехнулся Сергей. — Вы почему-то задержали Климашина только у самой трамвайной остановки. А потом, не составив даже акта, доставили его прямо к товарищу Свекловишникову. Вы что, имели такое указание от начальника охраны?
— Нет, не имел…
— Может быть, от самого Свекловишникова?
Перепелкин метнул затравленный взгляд на Сергея и нервно закусил губу.
— Н-не помню…
— Значит, действовали по собственной инициативе, так, что ли?
— Пожалуй, что так.
— А когда вы потом задержали со шкуркой Голубкову, вы тоже проявили эту самую инициативу? — спросил Костя.
— Чего вы от меня хотите?! — неожиданно взорвался Перепелкин. — Я отказываюсь отвечать!
— Мы хотим от вас правды, — холодно ответил Сергей. — Только вас это, кажется, не очень устраивает.
— Но лучше ничего не говорить, чем врать, — миролюбивым тоном добавил Костя. — Так, как вы врали, например, вчера в ресторане, описывая дело Климашина. И это, говорят, не первый случай.
Перепелкин ошалело посмотрел на Гаранина.
— Откуда вы знаете?
— Мы многое знаем о вас, Перепелкин, — сурово ответил Костя. — И скажу прямо: ваша жизнь оставляет неважное впечатление.
— Поганая жизнь, — презрительно заметил Сергей.
— Вот именно. И учтите, Перепелкин. С этого дня такая жизнь для вас кончена. И кончена погоня за «пиастрами», как вы выражаетесь. Мы не спустим с вас теперь глаз и не позволим так жить. Ясно?