Черная Пасть
Шрифт:
Наблюдавшему со стороны Метанову, должно быть, казалось, что друзья обсуждают совместный план действий перед строгой комиссией по приемке печи "кипящего слоя" и, он, забравшись в автомашину, как бы невзначай торкнул сигнал.
– Пожалуй, Нина права: тебе очень помогает в жизни скорпионий сарказм.
– Еще как!.. Ковус-ага уверяет, что шутки дают ему ресурсы, как верблюду горб.
– В таком положении, как сейчас у тебя, вся надежда на шутовство. Могут сжалиться!
– И я так думаю, Игорь Маркович. Соберу сейчас ребят около воронки и начнем состязаться: кто глубже... пробуравит соляной настил! Знаешь, чем прославилась легендарная степнячка Кизжибек?.. Слышал, на сколько локтей... вдарила она в
– Валяй, Брагин, может, переплюнешь Кизжибек!
– Акт не забывайте!
– искренне советовал Метанов, уезжая.
– Все дело в полнотелом акте!.. И нужный упор делайте.
– Упремся, Семен Семенович, будьте спокойны!
– ответил Сергей.
...Солнце огненным, щетинистым подбородком коснулось земли, готовясь на покой. Шустрый газик помчался за ним вдогонку и скоро расплавился в его красноватых лучах. Туда же, к морю, тяжелыми рывками летела, кособочась, чайка с перебитым крылом. Долетит ли?.. Сергей проводил ее взглядом и почему-то опять вспомнил Нину.
9
Воронка, втянувшая в омут мотор установки, долго не отпускала от себя людей.
– Сезонники?
– Ягмур как будто хотел побольше узнать о своих делах от приезжего человека. Пральников тоже не прочь был усложнить разговор, он никак не походил на того недоступного, выдуманного писателя, каким представлял себе Ягмур когда-то кудесника слова.
– Мы все грешим этим. Поневоле будешь сезонником. Моя бабка Огульгерек в таких случаях любит говорить: "Если мозги летом не кипят, то зимой казан не закипит!"
– Прибаутка ядреная! Как житейскую мудрость эту байку можно взять в дорожный ранец, но только для химиков она как-то не очень звучит. Конечно, календарю природы надо подчиняться, но так зависеть от прихотей погоды современному химическому предприятию!
– Виктор Пральников, беседуя с очень напористым и эрудированным инженером Борджаковым старался не мешать Брагину и Лимонову, бившимся до самых сумерек над бумажной тягомотиной - составлением акта.
Участь почти каждого приезжего одинакова: заговорив с одним, он ненароком втягивает в разговор и других присутствующих. Затронув сезонников за живое, Пральников невольно оказался в положении гастролирующего шахматиста, дающего сеанс одновременной игры на нескольких досках. Понимая сложность и остроту ситуации, он старался не дробить разговор, а для собственной же устойчивости придерживаться избранного направления в главной теме.
– Если говорить о погоде, то ее можно делать и с помощью земных светил. Надобно только поиметь такие агрегаты. Сейчас погоду делают технические новшества
– Пах, а разве мы против?
– отвечал Ягмур.
– Против нового у нас даже ручники-лопаточники в открытую не выступают. Жалуются на адские муки ручного труда, а сами гребут лопаточкой деньгу.
– А кто из нас не прошел эту школу?
– вступился за ручников электромонтер с насосной станции, настоящий великан Чичибабин.
– Лопата на сульфатных озерах - мать родная. Без нее и комбинат не вырос бы! Говорить легче, а если мерить с другого конца, то лопата до сих пор кормит. Даже некоторые изобретатели и дельцы около фанерной лопаты харчуются.
– Не очень-то закормила! Говорят, новую дотацию начальство вымаливает.
– Не удивляйся! Изобретатели у нас часто меняются, и конструкции разные обновляются, а дедовская лопата, бедняжка, без передыха век коротает! С виду - кляча, никак отсочать не может, а своим губителям - иным конструкторам машин - дарит всякие благости!. Скоро вот за печурку с решетом будем расплачиваться, а она, говорят, международного патентика стоит.
– Вах, Чичибабин, какая у тебя бухгалтерия! На пальцах считаешь.
– Учет у меня не по пальцам ведется, а нутром!
– с обидой ответил Чичибабин, пробуя плечом кузов подошедшего грузовика.
– Нынче надо не в считалочку играть, а дело вести с умом. Реформа - умных любит!.. Иногда вижу себя за директорским столом. Так хочется дела повернуть!
– Силен, Чичибабин! А когда здороваешься за руку с посетителем, от кресла отлипаешься, иль сидя, кивком головы приветствуешь?..
– Под локти полотенце в жару не забывай подстилать. Потно на таком посту.
– И мой совет прими, башлык Чичибабин. С приезжими когда речь ведешь, пересаживайся на диван! Для внушительности.
– Не забудь барометр карманный завести, Чичибабин.
У нашего-то барометры и в кабинете, и дома. А в сейфе, говорят, хранится особый, по которому все другие проверку проходят. Лопата и барометр! По ним у нас погода строится.
– Все это само собой, - серьезно рассудил Чичибабин.
– Понятное дело: солнышко и совок!.. А беседовать с людьми могу везде, где приспичит. Вот, столичный писатель не побоялся даже к воронке подойти. Да ведь я директором... всех приезжих принимал бы не в кабинете, а на Шестом озере. Пусть сначала солей наших отведают, а потом уж тары-бары! Если выдержит человек, не прослабит его, значит, стоящий он. А то в прошлый раз приехал откуда-то знаток планировать новый поселок. С неделю по всем кабинетам в конторе ходил, бумагами шебуршал, по утрам и вечерам морские ванночки принимал. Потом, наконец, надумал поехать к сборщикам на озеро, посмотреть, как они "деньгу гребут..." Денек был такой же вот: солнышко с утра припекало, прямо обухом по голове било. Только было проектант решил пройтись по соленому снежку, а его и стукнуло! Едва привели в чувство. Из-за этого солнечного удара неделю лишнюю у нас пробыл. И что вы думаете! Удар на пользу пошел: оказывается, только после этого он спохватился и отыскал в проекте нового Бекдуза махонькую промашку. Оказывается, забыл он предусмотреть озеленение поселка и его окрестностей. Был бы я директором, разве допустил бы такое!
История, действительно, невыдуманная и довольно забавная, но она не вызвала смеха ни сейчас, ни в тот день, когда проектант вдруг спохватился и нашел прореху в своем, уже одобренном научным институтом, проекте.
– О таких вот делягах надо писать, Виктор Степанович!
– не утерпел Брагин и отвлекся на минутку от пространного акта.
– А то все нас в рутинерстве обличаете.
– Будет вам, Сергей Денисович, на себя наговаривать!- Пральников понимал, что он намекает на его недавнюю статью в газете о поднятом шуме вокруг рекламируемой печи "кипящего слоя", о маловерах и крикунах, не уважающих искателей нового... С первыми откликами на свою темпераментную статью Пральников успел познакомиться пока внутри редакции, а теперь вот выслушивал колючие отклики не просто читателей, а "действующих лиц, главных персонажей" своего опуса. Статья имела скорее постановочный характер и не преследовала остро обличительных целей. Важно было порассуждать на злободневную, прямо-таки жгучую тему.- Об этом хочется не только писать обзорные статьи!.. Впору на язык плаката переходить.
– Я - тоже за зубатый плакат!
– с митинговым па-фасом воскликнул Феликс Лимонов.
Не ожидавший, видимо, такой солидарности, Пральников схватился за шляпу, словно опасаясь, что криком ее сорвет с головы, как ветром.
– Бунтарь Маяковский для потомков чего только не делал шершавым языком плаката! Не хвастаясь, скажу: я всю свою звонкую силу сатирика отдаю комсомольскому прожектору. Искренне приглашаем и вас, Виктор Степанович, сотрудничать в нашем сатириконе. Думаю, не посчитаете это зазорным. Плакатный язык для нас тоже приемлем. Видите, поймали вас на слове! К вашим услугам голосистый и пронзительный правдомет без всяких анестезирующих средств. За попадание ручаемся. "Прожектор" наш испытан.