Черная пурга
Шрифт:
Каникулы у Глаши прошли в работе по дому. Она, как прежде, занималась уборкой, ухаживала за детьми, готовила еду. Уходя на работу, Миля оставляла деньги дочери и говорила, что надо купить. В Норильск впервые завезли свежую картошку. Глаша резала ее мелкими кубиками, как делала бабушка. За ужином отчим похвалил приготовленный суп, обратив внимание на нарезанную мелко картошку. Мать тут же вспылила:
– Тебе всегда кажется, что Глашка готовит лучше, чем я! Может, ты опять собрался с ней убежать?!
Однажды Миля, порывшись
– Надо сходить к соседям занять денег на хлеб.
– Зачем занимать, у нас есть деньги, – сказала дочь.
– Откуда они взялись?
– Сдача от тех денег, которые ты давала мне на продукты, – пояснила Глаша и выдвинула ящик тумбочки.
Денег оказалось больше, чем надо на хлеб.
Глаша понимала, что ей будет трудно учиться в Иркутске, и попросила мать перевести ее в Норильский горно-металлургический техникум.
– Иди сама и переводись, – ответила Миля.
В учебной части техникума Глаше отказали в переводе на второй курс.
– Если хотите, можем принять вас на первый курс без экзаменов, – предложила женщина в очках, посмотрев зачетку претендента на учебу.
Глаша не хотела терять год учебы. Она забрала документы и отправилась домой. Мать спросила:
– Перевелась?
– В учебной части отказали. Мама, может, ты сходишь к директору техникума и поговоришь с ним о моем переводе?
– Раз отказали, езжай учиться в Иркутск, – ответила мать.
Она не хотела оставлять дочь у себя. Ей было спокойнее, когда она находилась вдали от дома.
Уходила Глаша из дома с плохим настроением. Под стать ему была и погода. Наступила ранняя полярная осень. По небу низко ползли мрачные черные тучи.
Дудинка встретила моросящим дождем и грязью на дорогах. В речном порту толпился народ, ожидая парохода. В кассе Глаша узнала, что пароход опаздывает на двенадцать часов и прибудет только утром. Она стала прислушиваться к разговорам пассажиров, из которых узнала, что этим рейсом отправляют большую группу призывников, возможны беспорядки и хулиганские выходки. Чтобы скоротать время, отправилась в кинотеатр посмотреть фильм «Чарли Чаплин». В фойе звучала музыка. Здесь Глаша впервые услышала полонез Генриха Лековского, мелодию которого запомнила на всю жизнь.
После бессонной ночи Глаша спустилась в трюм, устроилась в уголке, положила чемоданчик под голову и заснула. Проснувшись, почти сутки не поднималась на палубу, опасаясь встречи с призывниками. В конце концов ей надоело сидеть в душном помещении, и она поднялась на верхнюю палубу. Проходя мимо окон кают первого класса, услышала знакомый голос:
– Глашка!
Оглянулась и увидела выглядывающего из окна Геру, с которым училась в одном классе норильской школы. Он выпрыгнул из окна, подошел к ней и предложил:
– Пойдем к нам в каюту, мы отмечаем призыв в армию.
В каюте за столом сидели молодые парни-призывники. Состоятельные родители обеспечили им плавание в каютах, а не в трюме.
– Знакомьтесь, – произнес Герман, – это моя одноклассница Глаша.
Он стал называть имена ребят. Когда назвал имя Всеволода, тот произнес:
– Мы знакомы.
– Не помню, – ответила Глаша, хотя прекрасно помнила его.
В школьные годы она иногда ходила на каток и всегда там заставала Севу. Он моментально подкатывался к ней, называл ее «Красной Шапочкой» и постоянно преследовал, бегая за ней.
С этого дня Глаша гуляла по палубе в окружении парней, она уже не боялась призывников. Вскоре с ней стал гулять только Всеволод. Он рассказывал, что всегда с нетерпением ждал ее на катке, ему хотелось ее проводить до дома, но она всегда убегала от него; признался, что ему нравятся девочки-недотроги с повадками монахинь. После нескольких таких откровений поцеловал Глашу и получил сильную пощечину. Сева не обиделся, стал сильнее ее уважать.
– Молодец, – произнес он. – Дай мне свой адрес, я обязательно тебе напишу, когда прибуду к месту службы.
Его направили служить в Советскую Гавань, некоторое время он переписывался с Глашей.
Красноярск встретил пассажиров парохода прекрасной погодой, стояли дни бабьего лета, в воздухе летали паутинки, на клумбах отцветали последние астры. Глаша простилась с попутчиками и поехала на железнодорожный вокзал. У кассы толпился народ, у каждого на руке химическим карандашом был написан номер очереди. Глаша оказалась сто двенадцатой. Она отошла в сторону и призадумалась. К ней тут же подошел молодой человек в солдатской форме и спросил:
– О чем задумалась?
– Много народа за билетами, долго придется ждать свою очередь, – сказала Глаша и показала ладошку с цифрой.
– Можно купить билет в воинской кассе, там нет народа.
– Кто мне там его продаст?
– Давай деньги, я схожу и куплю тебе билет.
Глаша обрадовалась, достала сто рублей и протянула солдату: до Иркутска в общем вагоне билет стоил девяносто восемь рублей.
– Стой здесь, никуда не уходи, а то я тебя потеряю, – сказал солдат и быстро вышел в дверь на противоположной стороне зала.
Время шло, а солдат не возвращался. Глаша начала волноваться. Вскоре волнение переросло в тревожное беспокойство. Она решила пойти к воинской кассе и найти там своего благодетеля. Открыла дверь, в которую ушел солдат, и оказалась на перроне.
Ее охватил ужас. Это были последние деньги, которые ей дала мать.
Тетя Маруся встретила Глашу приветливо:
– Молодец, что решила навестить меня. Садись к столу, будем вместе обедать.
Глаша стояла темнее тучи, не зная, с чего начать разговор о потерянных деньгах.