Черная Пустошь
Шрифт:
Тактика силового прорыва в данном случае неуместна. Дарлинг трезво оценивала предел своих способностей. На поиск Баграмова Хистер отправит не только рядовых боевиков, — ситуация исключительная, значит, группы пойдут в полном составе — три стрелка, мнемотехник, метаморф и бионик.
Сколько человек Хистер намерен бросить на прочесывание Пустоши, оставалось лишь догадываться, но никак не меньше полусотни.
Мысленно зайдя в тупик, Титановая Лоза изменила подход к проблеме. Если невозможно действовать силой, нужно брать хитростью.
Мимо по коридору
Дарлинг, мгновенно приняв решение, внезапно появилась в проломе стены, за спиной ничего не заметившего егеря, схватила его за горло (шлем он надеть не успел, нес на согнутой в локте руке) и рывком затащила придушенного боевика в сумеречную зону разрушенных коммуникаций.
Чтобы тот, внезапно очнувшись, не поднял тревогу, Титановая Лоза безжалостно вторглась в работу его метаболического импланта и, только надежно вырубив егеря, принялась быстро снимать с него экипировку.
Через пару минут, сменив бронекостюм Ордена на черную униформу Ковчега, она оглянулась.
Егерь лежал без движения, резко замедлившиеся процессы жизнедеятельности погрузили его в бессознательное состояние как минимум на сутки. «Если повезет, то тихо скончается», — подумала Дарлинг, надевая шлем. Выжить егерю она не пожелала из сострадания. Любой из проштрафившихся боевиков группировки попадал в секретные бункеры, где мнемотехники Хистера проводили эксперименты с колониями скоргов, пытаясь создать универсального солдата, а такой судьбы не пожелаешь и врагу.
Выйдя в коридор, Дарлинг уверенно направилась в глубь обжитых бункеров, где уже строились полностью экипированные, готовые к выходу боевые группы Ковчега.
Отыскать свое место в строю ей помог окрик одного из командиров:
— Райбен, где ты шляешься, тормоз?!
Дарлинг ничего не ответила, лишь спешно присоединилась к группе.
Чип, вшитый в экипировку, сработал безотказно, теперь она знала свой позывной, дымчатое забрало боевого шлема скрывало лицо, к тому же она изменила опознавательный код, излучаемый метаболическим имплантом, уже ничем на первый взгляд не выделяясь из массы поднятых по тревоге боевиков.
— Так, — командир группы встал напротив, заложив руки за спину. — Выдвигаемся к тамбуру, в темпе! Маркеры настроить на Пустошь! Остальные инструкции получите на месте! Бегом марш!
Пустошь. Подземелья техноса.
В трех километрах от руин атомной станции…
Вернувшись в пещеру, Апостол занялся трофейными армганами, адаптируя их к режиму ручного управления при помощи набора нехитрых мнемотехнических устройств, которые всегда носил при себе на случай, если придется пользоваться демонтированными с механоидов типами вооружений. Саид даже не оглянулся на шум, он неподвижно сидел подле Монгола, приложив ладони к вискам юного сталкера.
Аскет подсел к Сафронову.
— А теперь давай поговорим начистоту, Олег.
— О чем? — насторожился тот.
— Обо всем, что тебе известно относительно эволюции скоргов.
— Почему
Его мутило. Избежав одной опасности, которая казалась самой неотвратимой, он подверг себя другим, еще более страшным испытаниям, к которым, как выясняется, готов не был. Где они, исследования таинственного мира, что так сильно влекли его? Где неограниченная свобода, где внутреннее обновление, на каком этапе он должен был освободиться от груза прошлого, став исследователем аномальных пространств, полностью независимым в своих поступках и суждениях? Он посмотрел на дрожащие кончики собственных пальцев, скривился.
Неужели, чтобы проверить свои предположения, довести их до стадии открытия, ему вновь и вновь придется лезть в самое пекло, рисковать, убивать… или погибнуть?
Там, за Барьером, он совершенно иначе представлял себе начало новой жизни…
— Что вы ко мне прицепились?! — Олег плотнее прижал к руке окровавленную тряпку, едва не вскрикнув от внезапной вспышки жгучей боли.
— В наш мир вторгаются машины. — Аскет взглядом указал на тела сталтехов. — Если они — очередная ступень эволюции скоргов, мы должны понять, как с ними бороться!
— А если нет? — Сафронов тянул время, пытаясь найти хоть какой-то выход из внезапно сложившейся тупиковой ситуации. Он явно переоценил свои возможности, готовясь начать новую жизнь в Пятизонье. Но что же делать теперь? Назад пути нет, инъекция отрезала прошлую жизнь, сделала ее безвозвратно утраченной.
«Что у меня осталось? Только мои знания. Если я сейчас выложу все, кому я буду нужен?».
— Я не стану ничего рассказывать, — со внезапной дрожью произнес он, обращаясь к Аскету. — Ты обещал отправить меня в Цитадель Ордена. Вот там и буду говорить.
— Олег, сейчас нет времени на торг. Прекрати трястись. Тоннель завалило. Выход только один — двигаться в сторону АЭС, в самое пекло. Неизвестно, дойдем ли, — хмуро уточнил сталкер. — Так что рассказывай все, что знаешь. Кто-то из нас выживет и донесет информацию.
— Куда и кому? — бесцветным голосом переспросил Сафронов.
— В Орден.
— Разве ты не вольный сталкер? Или я ошибаюсь, Аскет?
— Это не имеет значения. Орден — единственная группировка в Пятизонье, которая по-настоящему изучает аномальные пространства, а не пытается снять накипь, выдавая ее за сливки! Ты должен был заметить — началась война. А на войне как на войне… — Аскет выпрямился, поигрывая ножом.
— Апостол, скажи ему, что Орден гарантирует защиту. — Взяв себя в руки, он отошел от побледневшего майора.
Адепт кивнул.
— Сафронов, не сомневайся, мы тебя не бросим подыхать тут. Но не заставляй нас прибегать к крайним мерам.
Олег с тоской взглянул на него. Жгучий стыд, презрение к своей слабости лишь на секунду обдали, будто кипятком.
— Вы гарантируете мне нормальные условия для работы в обмен на информацию? — все же выдавил он, продолжая торг.
Апостол кивнул.