Черная радуга

МакЭвой Дж. Дж.

Сидя на табуретке, он потихоньку играл, словно пытался погрузить нас в непринужденную обстановку.

– Эта песня не посвящена никому… пока, – прошептал он в микрофон, что вызвало несколько свистов и хлопков.

Закатив глаза, я развернулась к своему напитку.

– Я показываю улыбку, когда распадаюсь надвое, всё из-за таких, как ты, – он пел, и я замерла на мгновение, прежде чем повернуться к нему.

– Какого черта? – прошептала я про себя.

– Дурача мир; ни один из них не знает тебя так,

как я. Почему не я? Почему всегда не я? Стоя прямо здесь ты – виртуозный кукловод.

Не знаю, была ли причина в лирике, или просто вся суть в том, как он пел это. Так или иначе, я была не в состоянии отвести взгляд от него, даже для того, чтобы выпить. Все было так, словно я приехала сюда только для того, чтобы услышать, как он поет.

Я сидела, наблюдая за тем, как он проводил руками по струнам гитары. Очарована, околдована и поражена. А также ощущала, как у меня перехватило дыхание.

– Мне следует уйти, – пробормотала себе под нос, когда его песня закончилась. Но просто сидела там, уставившись на свой напиток не в силах пошевелиться.

Наконец я подняла свой стакан и выпила его содержимое, а Тристан, мой старый добрый верный бармен, налил мне новую порцию. Мне не хотелось плакать. Фактически, у меня не осталось больше слез, чтобы проливать их. Я просто устала. Я провела последние три с половиной месяца со своей мамой. Мы боролись, плакали, а затем она умерла – именно в таком порядке.

– Могу я купить тебе выпивку? – послышался голос позади меня.

Я обернулась и увидела того самого чертовски красивого мужчину со сцены, стоящего справ. Он был более чем в шесть футов ростом (примеч. более 183 см.). В прекрасной форме, но не как накаченный бодибилдер. Его кожа была довольно светлой и безупречно гладкой, губы полные, а черты лица хорошо отточены, и все же именно его глаза по-настоящему привлекли мое внимание. Не осознавая, наклонилась к нему и улыбнулась. Он был абсолютно спокоен.

– Тристан, мне следует позволить ему купить мне выпивку? – я обратилась к мужчине за стойкой. Тристан фыркнул, глядя на мужчину, который ожидал ответа «да».

– Нет, я так не думаю.

– Спасибо, мужик, – сказал мужчина, хмурясь на Тристана, в то время как я засмеялась.

Тристан заменил мой напиток, который я еще не допила, чем-то новым и розовым.

– Все еще водка? – спросила я его.

– Все еще водка, – кивнул он.

Улыбаясь, я повернулась к Казанове и пожала плечами. – Похоже, я уже выпиваю, но, видя, что ты с пустыми руками в данный момент, с удовольствием тебя угощу, – подразнила я. Повернулась и резко постучала костяшками пальцев по бару. – Тристан! Налей нашему другу что-нибудь мужественное.

Они оба рассмеялись над этим высказыванием.

– Я буду то же, что и она, – сказал он, садясь около меня.

– Ты же видишь, что у этого напитка розовый цвет, верно?

– Думаю, я достаточно доволен своей сексуальностью, – подмигнул мужчина.

В этот момент обычно я ставлю точку и покидаю парней в баре, но по какой-то причине, просто покачала головой. Я не хотела пока уходить.

–

Ты был хорош, между прочим.

– Что? – он улыбнулся, когда наклонился ко мне.

Я указала на сцену и усмехнулась. – Твоя песня, а ты о чем подумал?

– Ни о чем, – рассмеялся он. – И спасибо, я не думал, что кто-то заметил.

– Почему кто-либо мог не заметить?

Он поднял бровь и посмотрел на танцпол. Последовав за его взглядом, я заметила, что все были приклеены друг к другу, и никто, казалось, не заботился о том, какая музыка играла. Сегодня воскресенье, поэтому предполагаю все хотели закончить свои выходные на высокой ноте.

– В этот момент на них также могло и не быть одежды, – я наклонила голову набок, наблюдая, как рука мужчины постепенно прокладывала себе путь под платье партнерши.

– Это то, для чего они стараются, – рассмеялся он. – Кстати, я – Леви.

– Приятно познакомиться с тобой Леви, – сказала я, стараясь не показаться заинтересованной. Он привлекателен, но я отношусь к тому типу женщин, на которых лучше смотреть, чем трогать.

Да в точку.

– Это та часть, где ты говоришь мне свое имя.

– Правда? Ты часто делаешь это?

– Что? – спросил он с обидой.

– Оказываешь влияние на женщин своей чувственной музыкой, затем предлагаешь им выпивку, заглядывая глубоко в их души своими сексуальными зелеными глазами, чтобы узнать имена.

– Чувственная музыка? Сексуальные зеленые глаза? Ты уверена, что ты не та, кто часто делает это? – ухмыльнулся Леви так широко, что его улыбка была заразительна.

Черт бы его побрал.

– А ты хорош.

– Уверен, ты лучше.

Ох, черт его побери.

– Потанцуй со мной, – сказал он, протянув свою руку.

– Хотя я и темнокожая, но у меня нет чувства ритма, вообще никакого, – сообщила я ему. – Я ужасный танцор, и имею в виду, ужасный. Я оттопчу тебе ноги…

Его, казалось, не заботило это, потому что он все равно взял меня за руку, и я вздрогнула от его прикосновения…, я чертовски сильно дрожала, пока он вел меня в центр танцпола, а затем Леви притянул меня ближе.

– Ты будешь сожалеть об этом.

– Поверь, это невозможно, – прошептал он, разворачивая меня до тех пор, пока моя спина не прижалась к его груди.

Я перестала дышать. Я боялась, что если сделаю это, то у меня вырвется стон. Я ощущала его, всего его, позади себя.

– Просто расслабься, окунись в музыку, – прошептал Леви мне на ухо, и вновь я словно не имела никакого контроля над телом.

Он определенно поступал так раньше, подумала я про себя. Но ничего не сказала. Просто подняла руки и обхватила ими его за шею, пока музыка грохотала вокруг нас, а его руки ненавязчиво касались моих бедер.

– Я все еще не знаю твоего имени.

– Потому что я все еще не сказала тебе, – прошептала я, повернувшись к нему. Его руки поднялись к моей талии, и мы уставились друг на друга.