Черная радуга

МакЭвой Дж. Дж.

– Ах! – простонала она, когда я прижал нас обоих к стене.

Так чертовски приятно подумал я про себя. Я просто не мог насытиться ею.

– Леви, – вскрикнула она для меня, и я откинул ее волосы в сторону, притягивая голову к своему лицу.

– Кричи мое имя.

– Заставь меня, – она бросила мне вызов.

Она совершенство.

– Это безумие, так ведь? – наконец прошептал я, паркуя автомобиль

в парке около ее грузовика.

– Что именно? – спросила она спокойно.

– Тот факт, что мы занимались сексом, и даже не могу точно сказать какое количество раз, но все же, я до сих пор хочу тебя, – признался я, откидываясь на сиденье.

– Да, это безумие, – пробормотала она, а затем замолчала. Казалось, прошла вечность, но наконец-то она заговорила. – Не знаю, возможно, что-то находилось в тех напитках… потому что я также не могу сказать, что не желаю тебя.

– Тебе ведь не нужны отношения? Поскольку я не могу…

– Поверь мне, я не могу находиться в отношениях, – ответила она, перебивая меня.

На мгновение я почувствовал, словно мы были одного и того же мнения. Каков может быть самый худший расклад, если я спрошу про секс? Секс, казалось, был всем, чего она желала.

– Как насчет нас просто… ну не знаю, трахающихся в течение всей недели? Мне не нужно работать до следующего понедельника, и возможно к тому времени мы…

– Это лишь для удовлетворения наших потребностей?

Я посмотрел на нее и кивнул со смешком.

– Всего одна неделя? – переспросила Тея.

– Одна неделя. Секс, еда, мы, а затем вернемся к реальности.

Тея замолчала на мгновение, и затем широко ухмыльнулась. – Это опасно Леви. Я уничтожу всех других женщин для тебя.

– Я готов, пойти на такой риск.

– Как мы распределим дни? Мы проведем завтрашнюю ночь у меня, а затем следующий день у тебя? – спросила она меня.

– Конечно, – сказал я так спокойно, как только возможно. Внутри же, я танцевал, как сумасшедший.

Она запустила руку в мои штаны и взяла сотовый телефон, прежде чем вытащить руку она посчитала обязательным ухватиться и за другую часть меня. Я ухмыльнулся, но ничего не сказал.

– Ты любишь кошек?

– Киску? – спросил я невинно.

Она посмотрела на меня с озадаченным выражением лица, после чего мы оба расхохотались.

– Нет, обычных кошек с четырьмя лапами, шерстью и усами.

– Я не ненавижу кошек.

– Ладно, спрашиваю, потому что у меня есть. Просто хотела убедиться, что у тебя нет аллергии или чего-то в этом духе, что вызвало бы проблему, – сказала Тея, положив телефон обратно в мой карман. – Записала свой номер в твой список контактов. Приходи завтра вечером около восьми.

– Ты только что переехала в Бостон?

– И да, и нет, – ответила она, увиливая от вопроса. – Увидимся в восемь, Леви, и не опаздывай, – сказала Тея, целуя меня в щеку перед уходом.

По какой-то причине я знал, что это будет лучшая неделя в моей жизни.

На

протяжении всей лекции мои мысли были заполнены только им… и не в том русле, котором они должны были находиться. Как я могла упустить тот факт, что он профессор? Я думала, что он просто адвокат. Когда увидела книги по праву в его доме, то хотела расспросить у него об этом, но сдержалась. Интересно, почему он никогда не говорил, что также и профессор в университете. Мне следовало быть более напористой?

– Эта группа все еще слишком большая, – сказал он, когда сделал паузу.

Скрестив руки на груди, Леви прислонился к своему столу и посмотрел поверх рядов, его взгляд сканировал все наши лица. Когда его глаза встретились с моими, то сузились, казалось, с отвращением и гневом, настолько сильным, что мне захотелось отвернуться. Это ощущалось, словно он кричал на меня, чтобы я ушла. Но я не собираюсь двигаться. Я не позволю ему выгнать меня из его класса, неважно был у нас секс или нет.

– Как много из вас слышало о деле Зукермена? – спросил он, и чуть больше половины группы подняли руки. Я, к сожалению, не входила в их число.

– Все из вас, кто не поднял руки, можете идти, – заявил он.

Один за другим они брали свои сумки и ноутбуки. Еще раз повторюсь, я не была среди них, несмотря на мою подготовленность. С телефоном на коленях я начала гуглить так быстро, как только могла.

– Мисс Каннинг, разве вы не слышали меня? – позвал он, заставляя меня подскочить.

– Это ведь группа, специализирующаяся на праве, верно? Разве я не имею права привести аргументы в свое оправдание? – спорила я.

Его бровь приподнялась. – Вы хотите привести в оправдание аргументы относительно того, почему вы имеете право находиться здесь, когда не подготовлены?

– Да.

– Ладно, тогда начинайте приводить. У вас одна минута.

Когда я встала, каждая голова в комнате повернулась ко мне лицом. – Вы попросили, чтобы мы подняли руки о деле Зукермена, и все же вы не прояснили и не уточнили, какой именно случай имели в виду.

Я слышала несколько смешков, но знала, что он не был удивлен. – Разве это не очевидно? Это было одно из самых громких дел этого года.

– Да, но также было и дело Зукермена 1956 года, – ответила я. – Учебная программа, которую мы получили, говорит о том, что уголовное право основывается не только на истории современности, но и на истории прошлого в той же мере. Я могла бы поднять руку, потому что знала о деле Зукермена, однако, это могло бы выставить меня в роли дуры или лгуньи, если бы ваш последующий вопрос был связан с деталями дела, – я облизала губы, прежде чем продолжить. – Между делом Зукермена и делом Зукермена, невозможно знать, про какое конкретное дело вы упомянули, так как более подробная информация или разъяснения не были представлены. Отсюда вытекает и причина, почему я не подняла руку, профессор Блэк, – я выпрямилась, пытаясь не выглядеть столь взволнованной, какой ощущала себя на самом деле.